взгляд, двинулась дальше.
К несчастью, Сэм, как всегда, не смог промолчать.
— Леди, если что, я всегда сумею надрать им задницу! — крикнул он ей вслед.
Старушка оглянулась, вздрогнула и засеменила прочь, волоча за собой свою собачонку.
Сэм вразвалочку шагал впереди нас, сунув руки в карманы. Юбка моталась из стороны в сторону. Ни одна девчонка так не ходит.
Мы плелись за ним и думали об одном и том же. Поскольку все молчали, я решил, что придется мне самому поговорить с мисс Самантой.
— Эй, Сэм! — позвал я небрежным тоном, как будто мне это вот только сию минуту пришло в голову. — Может, тебе стоило бы вести себя в соответствии с ролью?
Сэм принялся насвистывать сквозь зубы. И этого тоже, насколько я знаю, девчонки никогда не делают.
Я попытался еще раз.
— Я хочу сказать, ты, например, разговаривал с той тетенькой совсем не так, как обычно разговаривают девчонки.
Сэм засмеялся и пнул ногой жестянку, которая валялась на тротуаре.
— Это потому, балда, что я не обычная девчонка.
— Понимаешь, Сэм, если ты не будешь вести себя соответственно, у нас у всех будут большие неприятности, — сказал Тайрон. — Какой смысл одеваться девочкой, если ты ведешь себя как мальчишка? Из этого ничего хорошего не получится.
— Вы сами все это затеяли, парни, — сказал Сэм. — Поздновато идти на попятный.
— Не в том дело, — сказал я. — Просто, если мы хотим, чтобы все получилось, ты должен вести себя немножко… — Я запнулся, подыскивая нужное слово. — Немножко… поженственнее.
Сэм остановился и повернулся к нам, продолжая жевать жвачку.
— Я согласился надеть юбку, так? — сказал он тихо. — А насчет женственности ничего сказано не было.
Прежде чем мы успели опомниться, он уже зашагал дальше.
— Вот такие мы, современные девчонки! — Сэм ткнул кулаком в воздух, как будто сметая с дороги невидимого врага. — А если вам это не по вкусу, так это ваши проблемы!
В первый день учебного года по дороге в школу мы приняли важное решение. Поправка: это было не такое уж важное решение. Довольно-таки мелкое решеньице.
— Я тут подумала… — неожиданно начала Зая. — Похоже, что мне надоела эта возня с «Сараями».
— Тоже мне, новость! — фыркнула Елена. — Нам всем надоели эти «Сараи».
— Я в том смысле, что я больше не буду их доставать. Это будет мой хороший поступок на первое полугодие. Мальчишки и без того уже пострадали.
— Чепуха! — сказала Елена.
Но я как раз и сама думала то же самое. После всей этой истории с Биллом Бургером и с полицией на душе у меня скребли кошки.
— Я с тобой, Зай, — сказала я. — Говорят, бедненького Тайрона посадили под домашний арест на целую неделю.
— Не будет лезть к «Заразам», — проворчала Елена.
— Нет, ну подумайте сами: «Заразы» против «Сараев», — стояла на своем Зая. — Это же просто глупость какая-то!
Елена посмотрела на нас.
— Ладно, будем их просто игнорировать. Пусть живут сами, как могут.
Зая терпеливо продолжила:
— Вообще-то мы могли бы и извиниться. Так сказать, подвести черту.
Я сказала:
— По-моему, нормально.
— Ни за что! — Елена упрямо покачала головой.
Мы с Заей промолчали, только переглянулись. На самом-то деле Эл вовсе не такая крутая, какой притворяется.
Не прошло и полминуты, как она, надувшись, пожала плечами.
— Ну, как хотите. Может, и правда пора наладить с ними отношения.
Она зашагала вперед с таким видом, как будто сама все это решила.
Мы на пару минут опоздали. На школьном дворе было уже пусто. Мы бросились в актовый зал, распахнули двери. Все уже были на местах, ждали только миссис Картрайт, нашу директрису, и остальных преподавателей. Когда мы вчетвером шли по проходу к оставшимся свободным местам в первом ряду, с обеих сторон слышался заинтересованный шепот. Я покосился вбок и увидел, что Сэм рассыпает улыбки направо и налево, словно какая-нибудь царствующая особа. Он ни капельки не смущался, наоборот, от души наслаждался общим вниманием.
Я заметила, что Мэтью пробирается по проходу между сиденьями. Я уже хотела сказать, как это типично, что они опять опаздывают, но вспомнила, что мы планируем подружиться с мальчиками, ранее известными как «Сараи», и промолчала.
И тут я увидела, что с ними идет девочка — шикарная блондинка. У меня осталась только одна мысль: кто же это такая?
Увидели ли мы ее? Да разве можно было ее не заметить? Она шествовала через актовый зал с таким видом, словно весь этот зал принадлежит ей.
Она жевала жвачку. Это первое, что бросилось мне в глаза. «Брэдбери Хилл» — не самая строгая школа, но запрет на жвачку поддерживают все учителя. Можно подумать, жвачка для них страшнее наркотиков. А эта новенькая идет себе и жует при всем честном народе, да еще в первый день учебного года!
Нельзя не признать, это уже позиция.
Я ее не видел. Наверное, спал.
Вот это милашка! Все ребята на нее глазели. Большинство при этом думали одно и то же: и кто это к нам пришел?
Мы уселись. Сэм развалился на стуле с женственным изяществом боксера, отдыхающего в перерыве между раундами.
Гуськом вошли преподаватели и заняли свои места на сцене. Через минуту появилась миссис Картрайт, более известная под именем Таратайка.
Когда в первый раз видишь нашего директора, прежде всего замечаешь не иссиня-черные крашеные волосы, не квадратные плечи и не бодрую походку, а широкую благостную улыбку во все лицо. Видно, ей в педучилище объяснили, что с детьми надо общаться улыбаясь, и теперь она целыми днями носит на лице дебильно-радостное выражение, как будто ей не терпится сообщить вам какую-то замечательную новость.
В результате, когда директриса разбирается с тем, что она называет «неподобающее поведение», вид у нее бывает довольно жуткий: чем хуже приходится виновнику, тем шире улыбка на директорском лице. И как будто для того, чтобы поддержать репутацию улыбающейся маньячки, директриса время от времени позволяет себе небольшую разрядку: орет и бушует на общем собрании, если «неподобающее поведение» грозит выйти из-под контроля. Говорят, когда стрессы школьной жизни доводят ее до точки, она запирается в чуланчике рядом со своим кабинетом и пару минут визжит, как ненормальная. Отведет душу и выходит успокоенная, с привычной улыбочкой на лице.
Ну так вот, Таратайка завела торжественную речь
