Жалко стало Алёше своего друга-петуха.
Начал он за него заступаться:
— Он нечаянно… упал в погреб… прямо на сметану… она и пролилась… Давай не будем варить?
— Даже не проси!.. — упрямилась бабушка. — А жалко его, красавца нашего! Уж желанный-то: сам зёрнышка не съест, всё — курам! Как-то посадила его под пол, он там зёрнышко нашёл, так всё утро их скликал: мол, зёрнышко нашёл, сюда! И умный, чисто человек! Однако делать нечего, коль это он сметану пролил… Если б не он, тогда другое дело…
Вышел Алёша во двор, поглядел, как петух по двору расхаживает, ничего про суп не знает, вернулся опять к бабушке.
— Ну? — спрашивает бабушка. — Сказать чего-нибудь хочешь?
— Да про петуха… — решился Алёша. — Вспомнил я! Оказывается, он не залетал в погреб!.. Он в сенцы только заходил… крикнул там… А я банку уронил нечаянно…
— Вот это — правда! — кивнула бабушка. — Давно б надо сознаться, а не врать! А то, гляньте-ка, петуха невинного оклеветал! Да ладно… коли сам признался — прощается… И не ври больше…
— Я не буду! — пообещал Алёша.
Так всё хорошо кончилось.
А петух даже не знал, что чуть не угодил в суп лапшовый.
Посыпал ему Алёша пшенца и сказал:
— Клюй, Петька, клюй… Да смотри — в погреб не залезай и банку не раскалывай!..
Маленький грибок-боровичок сидел в земле и скучал. Земля была жаркая, сухая.
Потом наверху что-то зашумело, и к боровичку проникли водяные капли.
— Вы откуда? — спросил боровичок.
— Мы дождевые… от дождика мы! — ответили капли.
— Вы уже пошли? — обрадовался боровичок. — А я вас давно дожидаюсь! Вас много?
— Много! — ответили капли. — Долго будем идти! Мы от сильного дождика!
Скоро вся земля сделалась сырая и мягкая.
Боровичок напился капель, стал крепкий, поднатужился и немного подрос — вылез из-под земли.
Он был маленький, чистенький, стоял среди травинок и радовался приятному тёплому дождику.
Только шляпку ещё боялся расправлять, потому что не знал, что тут, наверху, есть.
А наверху было хорошо! После дождика снова стало тепло, светило солнышко и комарики толклись.
Потом вокруг боровичка начали вырастать другие грибы, друг с другом знакомиться:
— Ты кто?
— Я подосиновик! — сказал один, высокий, в красной шапке. — Я хороший гриб! Меня сразу возьмут! Я потому и шапку такую красную надел, чтоб меня скорей увидели. Я тут давно живу. Меня сорвут, унесут, а на другое лето я опять вырастаю.
— А я маслёнок называюсь! — сказал маленький коричневый гриб. — Я тоже хороший! Масляный… Вон как у меня шляпка блестит!.. Вы не смотрите, что я маленький, зато я вкусный! Я люблю, когда меня едят!
— А я свинушка! — пискнул один бурый гриб. — Я тоже хорошая, только меня мало кто берет… некрасивая я… Одна тётя Оля меня берет, умеет меня солить… Я у неё вкусней всех получаюсь!
— Дураки вы все! — закричал тощий бледный гриб. — Я поганка! Вас унесут, а я тут останусь! Ядовитая я, не хочу, чтоб меня ели, всех отравляю!
— Интересно, кто нас в этом году найдёт? — спросил подосиновик. — Хоть бы Алёша с Алёнкой нашли…
— Алёша с Алёнкой пусть… — сказал маслёнок. — А к Пашке-букашке я не хочу! Он жадный, нас прямо с корнями вырывает… Тем летом моего брата, вот тут стоял, вырвал с корнем, и он больше не вырос… Идёт!
По лесу шёл Пашка-букашка с лукошком.
— Прячьтесь все! — скомандовал подосиновик. — Спрячемся, и он нас не увидит. Эй, листок, падай прямо на меня!
Жёлтый кленовый листок отвалился от веточки, упал прямо на подосиновик и закрыл его красную шапку.
Свинушка притаилась в траве, маслёнок спрятался под сухими сосновыми иголками.
Прошёл Пашка мимо, никого не заметил. За ним Алёша с Алёнкой пришли.
— Вот он я! — закричал подосиновик, вылезая из-под листка. — Рвите меня скорей!
— И меня! — крикнул маслёнок, сверкая шляпкой.
Сорвали их Алёша с Алёнкой.
— А я? — высунулась из травы свинуха.
— Ну её… — сказала Алёнка. — Некрасивая какая, грязная… Пускай её свиньи едят, грязнулю такую!
— Всегда так… — вздохнула свинуха. — Ничего, я тётю Олю дождусь…
Тут Алёша с Алёнкой увидели грибок-боровичок.
— Алёшка! — закричала Алёнка, — Глянь, какого я нашла! Ребёночек ещё…
Они присели на корточки перед грибком.
— Давай не будем его рвать? — говорит Алёнка. — Пускай он пока растёт, а мы будем сюда приходить, смотреть. А как совсем большой вырастет, тогда сорвём…
— Ладно, — сказал Алёша и заметил поганку: — А вот поганка!
— Лупи ее! — приказала Алёнка.
Алёша поддал поганку ногой, она и разлетелась на кусочки!
Ушли Алёша с Алёнкой. Остались боровичок со свинухой.
— А вот тётя Оля! — воскликнула свинуха. — Меня брать!
Сорвала тётя Оля свинуху и унесла.
Теперь грибок-боровичок рос один.
Он старался вырасти скорей, изо всех сил рос.
Когда к нему подползали грибные червяки, он говорил им:
— В меня не залезайте! Я для Алёши с Алёнкой расту! Им не нужно червивых…
— Раз для Алёши с Алёнкой, — отвечали червяки, — тогда не будем в тебя залезать, пойдём в какой-нибудь другой гриб!..
Через день опять пришли Алёша с Алёнкой:
— Где тут наш грибок?
Обрадовался грибок-боровичок, высунулся из травы:
— Вот я! Можно меня рвать!
— Какой стал уже… — прошептала Алёнка. — Давай ещё подождём? Посмотрим, какой он ещё вырастет…
Боровичок ещё больше начал стараться расти, совсем большой вырос, с блюдце.
«Теперь уж сорвут, — думал он. — Какой стал толстый-претолстый. Чувствую, что некуда уже больше расти».
Через два дня пришли Алёша с Алёнкой:
— Где наш гриб?
Боровичок издалека уже им показался.
— Вот я! Видите, какой здоровенный? Рвите меня!
Но Алёнка решила:
— Ещё подождём! Пускай дорастает до самого громадного.
А у боровичка больше сил не было расти: грибная жизнь короткая. И начал он стареть: почернел, размяк… Ждал-ждал Алёшу с Алёнкой да и рассыпался…
Когда они пришли снова, осталась от боровичка одна труха…
Запечалились Алёша с Алёнкой, а кто-то им шепчет:
— Не горюйте! Приходите на это место на будущий год, я опять тут вырасту… А со мной ещё много будет сестёр, братьев… Они тут, в земле, сидят…
И Алёша с Алёнкой приметили место, чтобы прийти сюда на будущий год.
На праздник Октябрьской революции бабушка пекла пирожки с начинкой и большой пирог из сладкого теста, намазанный сверху кремом, — торт.
Алёша тоже пёк себе маленький тортик.
Бабушкины пироги и торт были для еды.
Алёшин маленький тортик был для выставки.
Вчера тётя Оля ездила в город и видела выставку, где все повара выставляли свои торты для показа — у кого лучше.
Потом она всё рассказала бабушке. Алёша, Алёнка и Василёк тоже слушали и решили свою маленькую выставку сделать.
Каждый должен что-нибудь самое лучшее испечь и принести к Алёше на выставку. А люди будут приходить, смотреть и хвалить поваров.
Алёша решил делать торт.
В торте самое главное — это что у него сверху намазано.
Алёшин торт выходил лучше бабушкиного, где сверху всего было мало и некрасивое…
Алёша отрезал от большого бабушкиного торта себе маленький, и наверху устроил целый лес с грибами, травкой, желудями, орехами и даже с ёжиком.
Травка была из зелёненького бабушкиного крема.
Шляпки для грибов Алёша из разных мармеладин вырезал: красных, коричневых, розовых, а ножки — из жёлтых мармеладин.
Жёлуди и орехи из конфеток делались, точь-в-точь похожие.
А в самой серёдке слепленный из крема ёжик сидит — думает.
Больше на торте места не оставалось — ничего ещё не пристроишь.
Красивый торт получился, так и хочется с него что-нибудь съесть.
Но Алёша до выставки ничего не тронул, только доел обрезки, какие остались от мармеладин.
Спрятал Алёша свой торт в шкаф, и бабушке не велел до него дотрагиваться, чтобы не испортила.
Сам пошёл к Алёнке с Васильком — глянуть, что у них.
Алёнка заметила Алёшу в окно и навстречу выбежала:
— Не ходи! Нельзя смотреть! Не готово ещё! Говори первый, что у тебя. А потом я скажу…
Алёша не сказал, и Алёнка не сказала…
Зато Василёк сказал, что у него будет птица. Посмотреть её сейчас нельзя, она уже в печке, печётся.
Вернулся Алеша домой, стал ждать.
Первая Алёнка пришла. У неё тоже оказался торт — фруктовый: весь сверху свежими ягодами и фруктами уложен, и земляничины живые, будто их только сорвали, и скороспелые красные сливы, и вишенки, и даже два персика. Сначала Алёше показалось, будто Алёнкин торт лучше. Но он сообразил, что его торт — лесной, а лесные торты бывают совсем другие… Потом Василёк принёс свою птицу.
