балдахином кружавчатым, в перинах атласных утонула.
После встала, вышла в садочек пройтись, надоело ей в горнице сидеть. Смотрит Людмилка на акации, пушистыми мохнатками покрытые, нюхает цветики доселе невиданные. Ах, что за жизнь у царевны распрекрасная, думает. И как можно от такой красоты бежать, лучшего искать.
А в ту пору Змей Горыныч поблизу пошаливал. Повадился он девушек, боярских али купеческих кровей, воровать. Налетит на богатый двор, выберет самую ладную да пригожую, и в жилище своё змеиное волокёт.
Во дворце его полны комнаты девушек-невольниц. Специальный служитель обучает их танцевать ладно да петь складно, чтобы взор и слух Горыныча услаждать — очень он пляски и песни людские любил.
Был у Горыныча дружок — вещий ворон Яша. Накануне нагадал он Горынычу, что есть на свете такая девица, дочь царя Казимира — упрямица редкая. Не сможет никаким путём Горыныч её к танцам принудить, намучается с девушкой.
— Спорим на что хошь! — Горыныч ревёт. — Любого человечка смогу заставить делать по-моему! Эка невидаль — дочка царская!
И огнём для пущей важности из пасти полыхает.
Побился Горыныч об заклад с вороном, что поймает и приручит Ядвигу Казимировну.
На другой день отправился он в царство Казимира. К дворцу подлетает, видит — выходит из терема барышня в богатом одеянии. А как подошла она малину рвать, налетел вихрем и похитил девушку. Не знал змей, что то не Ядвига-царевна, а Людмилка в чужом платье по садочку царскому прогуливается.
Увидали тень Горыныча мамки-няньки, да поздно, только платье девичье мимо глаз промелькнуло. Побежали, царю доложили — дочку де твою чудище летающее унесло!
Народ об том событии быстро прознал, и до площади, где Ядвига гуляла, слух докатился. Поняла она, что Людмилка вместо неё в плен к Горынычу попала.
Тут же на ярмарке приглядела она себе конька статного, самого дорогого, снаряжение богатырское прикупила да меч булатный, и спасать Людмилку отправилась.
Долго ли коротко ли, приезжает Ядвига в царство Горыныча. У ворот его змеи прикованы, на медных цепях сидят — шипят, в дом не пускают. Размахнулась Ядвига и отсекла с наскоку Аспидам головы.
Самого Горыныча дома не было. Прошла царевна по комнатам, видит, девушки со всего света там в плену томятся. Ядвиге они на Горыныча жалуются, домой просятся. Среди них и Людмилка — навстречу она выскочила, узнала Ядвигу в мужеском облачении, обрадовалась, прощенья просит.
— Прости, что наряды твои без спросу брала, перстни-ожерелья примеряла. Бог меня за то и наказал.
— Невелик грех, побрякушками баловаться, — Ядвига отвечает. — Я больше пред тобой виновата, что игру эту затеяла — попала ты из-за меня к чудищу в плен. Давай лучше вместе думать, как нам поганого одолеть.
Отвечает Людмилка.
— Когда Змей Горыныч улетал, приметила я, что он к кувшину подходил, что слева от ворот стоит. Еле тащился спросонья, а как из кувшина попил — сил у него прибавилось, умчался быстрее ветра.
— Верно, верно, — девушки кивают. — Есть у ворот два кувшина. Тот, что слева — с живой водой. Из него Змей Горыныч по утрам пьёт, силы набирается, поэтому и победить его никто не может. А тот, что справа — с мёртвой водой.
Подошла Ядвига, проверила. Брызнула из правого кувшина на птичку, что мимо летела. Упала птичка замертво.
— Верно говорите, — Ядвига говорит. — Мёртвая вода в том кувшине.
Брызнула из левого — ожила птичка. Вспорхнула и по делам своим птичьим дальше полетела.
— Ну что ж, — Ядвига решила. — Так сделаем.
Переставила кувшины с живой водой и мёртвой. Налево, где стояла живая вода, поставила кувшин с мёртвой, а направо кувшин с живой водой перенесла.
— А теперь прячтесь, девушки. Будем ждать.
И сама за дубом широким притаилась.
Вот под вечер Змей Горыныч объявился. Людмилка, как и раньше, у окошка сидит. Принялась она притворно плакать, чтобы Змей ничего не заметил. А сама одним глазком подглядывает.
— Не реви! — Змей рычит. — Устал я нынче — три деревни разорил, огнём пожёг!
И к левому кувшину припадает. Напился и ослабел, худо на ногах держится.
Тут очередь Ядвиги пришла. Подскочила она и отсекла Горынычу голову. Да ещё сверху мёртвой водой полила, чтобы заново не приросла. Освободила девушек из заточения, с Людмилкой назад отправились.
Вернулись домой, а слух уж до царя Казимира дошёл. Говорит он:
— Я б того молодца, что всех нас от чудища спас, хорошо наградил. Отныне не будет Горыныч детей наших воровать!
Тут Ядвига во всём снаряженьи выходит и говорит:
— Я тот молодец и есть, царь-батюшка. Вместо меня похитил Змей девушку Людмилку, а я её домой вернула.
Обрадовался царь Казимир — ай да дочка, не хуже богатыря справилась!
Началось всеобщее гулянье. Раздёрнули во дворах столы дубовые, и пошёл пир горой! Народ на том пиру царевну Ядвигу прославляет, песни в честь смелой девушки слагает.
Иванушка и морской змей
Вернулся Иванушка после Мокроусова плена домой, пожил сколько-то в родной деревне, и опять его в дорогу потянуло. Не терпелось страннику неугомонному на ковре-самолёте, в плену заполученном, в одно местечко попасть. Сказывали люди, что живёт де в дальнем краю великан Милош. Росту он исполинского, но характера доброго. Хотел Иванушка самолично на чудо то посмотреть и, коли отыщет Милоша, парой слов с великаном переброситься.
А попутно решил проведать друзей, Никона и Тихона, с кем делил он подневольный труд в рабстве у короля Мокроуса.
Сначала к Никону залетел.
К тому времени женился Никон на девушке Марьюшке, с чужбины она его целый год ждала. Обменял Никон сокровища, в кладовой Мокроуса добытые, на золотые гривны — много получилось!
Сказала тогда Марьюшка:
— Куда ж нам одним столько золота? За весь наш век его не потратить!
— Подумаем, — Никон ответил.
Справили они хороший дом, обзавелись хозяйством, а денег будто и не уменьшилось вовсе.
И придумала Марьюшка трактир построить, где любому человечку, мимо проходящему, пообедать задаром
