История первая
Как мама воспитывала дядю Фёдора с помощью почтальона Печкина
Если посмотреть на деревню Простоквашино с высоты вертолётного полёта, то можно увидеть бревенчатые однокомнатные избушки с трубами. Около них дрова сложенные, огороды с картошкой, яблони.
Немного вдалеке сверкает золочёной верхушкой церковь. Это большое село Троицкое. Там уже есть школа, медпункт, магазин с продуктами и поселковая администрация с флагом наперевес.
А совсем вдалеке виден районный город Простоквашинск. Там уже есть совсем всё. Простоквашинск — это уже Москва.
Однажды в деревню Простоквашино телефон провели. Один на всю деревню, на почту к почтальону Печкину.
Слух об этом прокатился по всей простоквашинской земле. И достиг он ушей мамы дяди Фёдора.
Как только мама узнала, что у Печкина есть телефон, она сразу же ему позвонила:
— Милый мой Печкин! Дорогой Игорь Иванович! Скоро осень на дворе, а как там мой мальчик? Мой дядя Фёдор? Вы не проведаете его? Может, у него на дворе дождик идёт, а он босиком бегает.
Делать было нечего, Печкин плащ свой почтальонский надел и к дому дяди Фёдора направился. Через полчаса вернулся он снова домой, и как раз ему мама дяди Фёдора звонит:
— Ну, как там дела, Игорь Иванович?
Печкин отвечает:
— У него на дворе дождь идёт, а он босиком бегает.
Мама сразу испугалась и велела:
— Игорь Иванович, сходите немедленно к нему и скажите, чтобы он резиновые сапоги надел.
Печкин вздохнул, снова свой плащ почтальонский накинул и к дяде Фёдору пошёл. Пришёл к дяде Фёдору и говорит:
— Дядя Фёдор, мне твоя мама звонила. Велела немедленно резиновые сапоги надеть.
Приказал он это дяде Фёдору, а сам опять на почту потопал.
Дядя Фёдор привык маму слушать. Он немедленно сапоги резиновые надел. В это время яркое солнце вышло, тёплое, как весной, всю влагу высушило. А дядя Фёдор в сапогах бегает.
Тут мама снова Печкину звонит:
— Ну, как у вас дела, Игорь Иванович, надел дядя Фёдор сапоги?
— Надел, — отвечает Печкин, — да только зря. У нас сейчас солнце вышло жаркое, как в Африке.
— Ой! — кричит мама. — Надо, чтобы он их немедленно снял. У него же пальцы сопреют, и ноги кривыми сделаются. Да он же мозоли натрёт! Надо, чтобы он снял сапоги.
Пока почтальон Печкин ходил для снятия сапог, снова дождик начался. Да такой холодный, как осенний!
— Ну, чего? — спрашивает мама. — Снял он сапоги?
— Снял, — говорит Печкин. — Да только зря. У нас опять дождик пошёл.
— Караул! — кричит мама. — Он же простудится.
Печкин подумал, подумал и сказал:
— И хрен с ним! Ну, и хорошо!
— Как так, ну и хорошо? Как так хрен?
— А так, — ответил Печкин. — Умнее будет.
Мама так растерялась, что не знала, что и сказать. Она только молча глазами хлопала.
А Печкин подумал, подумал и объявил:
— Вот что, Римма Трофимовна, давайте мы с вами так договоримся. Я не буду туда бегать каждую минуту. Я раз в день буду туда заходить к вечеру, и если что не так, я буду вам сообщать. Я буду вас информировать.
— Хорошо, — обрадовалась мама, — вы каждый день мне будете про него рассказывать. Как он там.
Они твёрдо об этом договорились.
На следующий день Печкин пришёл к дяде Фёдору, чтобы сделать военные наблюдения. Посмотрел, посмотрел и пошёл на почту звонить маме Римме.
Мама Римма уже с обеда у телефона сидела, ждала известий из Простоквашино. Пока в деревне телефона не было, она о дяде Фёдоре раз в неделю беспокоилась, а с телефоном каждый день беспокоиться начала. А то и каждый час.
— Ну, и чего там? — спрашивает она Печкина. — Всё в порядке?
— Какое там в порядке, — отвечает почтальон, — да не в порядке вовсе.
Мама за сердце схватилась.
— Ваш сыночек, вместо того чтобы делом заниматься, книги читает целый день.
— Какие книги? Про плохих женщин?
— При чём тут женщины? Он какого-то Брема читает, про зверей.
— Он что же, совсем ничего не делает?
— Нет, делает. Он траву сегодня косил, штакетник с Матроскиным красил.
— Наверное, он так отдыхает.
— Если бы он лежал и отдыхал, то хорошо бы было. А он вместо этого книгу читает. Это же трата времени.
Мама немного успокоилась. Но тут же у неё новые опасения возникли:
— Скажите мне, Игорь Иванович, а он там не голодает?
Печкин даже удивился:
— А мы с вами про «голодает» не договаривались. Мы про «как он там» договаривались.
Мама тоже удивилась:
— В это «как он там» всё входит: и питание, и режим дня, и погода, и как он одет.
Печкин даже сердиться начал:
— Мама Римма, я ведь почтальон тутошний, а не директор пионерского лагеря. Я буду вам только то сообщать, что видно без захождения в дом. То, что через калитку видно, и то не каждый день. Потому что у них петух клевачий завёлся.
— А много видно-то через калитку? — спрашивает мама.
— Много видно, — говорит Печкин. — Всё видно. У них калитка дырчатая.
Пришлось маме согласиться на этот дырчатый обзор.
Иметь дело с хитрым почтальоном Печкиным было непросто. Но и мама
