И он пригласил меня на свидание!!! При мысли об этом я как ужаленная подскочила с кровати. Странно, что от резкого скрипа ее пружин никто в корпусе не проснулся. Я посмотрела на кровать Лены – той тоже не было в постели. Но и это было вполне логично: Лена просто пошла перед сном в туалет. А так наверняка бы заметила, что я ухожу и потянулась бы следом, из банального любопытства или желания быть в курсе всего происходящего, чтобы потом это как-то использовать против меня, – не знаю, я уже и предполагать-то устала, запутавшись в хитросплетениях отношений.
Как бы там ни было, но я наспех оделась, лихорадочно вспоминая, вывернула ли я одежду перед сном или так и надеваю ее сейчас наизнанку. Затем решила, что это не очень-то и важно, вряд ли в темноте Денис разглядит, что швы на моей футболке топорщатся наружу, словно рыбьи плавники. Мгновение я боролась с собой, не зная, расчесать ли мне волосы, как это сделала Наташка, или пойти как есть, чтобы не уподобляться ей.
В итоге я так и вышла из корпуса в наспех нахлобученной одежде и с помятыми после короткого сна волосами. Отчего-то с гордостью подумалось, что хотя бы кеды я обула правильно, не перепутав левую с правой. Да и вообще, я шла на свое первое в жизни свидание, не приложив для этого особенных усилий. Нет, не так. Не приложив для этого никаких усилий! И даже не подготовившись к нему, поскольку, очевидно, и сама по себе была хороша, понравилась Денису такой, какая я есть. Мне определенно было чем гордиться.
Я торопливо шла к сливовой роще. Не представляя конкретно, в каком месте я должна была встретиться возле нее с Денисом, я наобум решила подождать его на границе рощи напротив нашего корпуса. Во-первых, потому что я бы не осмелилась шататься в темноте даже ради романтики первого свидания, во-вторых, потому что полагала, что если Денис сам пригласил меня на встречу, забыв уточнить конкретное место, то это его проблемы и, значит, именно он должен искать меня, а вовсе не наоборот.
Остановившись примерно в метре от деревьев, я принялась ждать. На таком расстоянии от рощи меня не будет заметно со стороны корпуса, потому что тени ветвей надежно прятали меня от лунного света. Зато я буду вполне различима для того, кто подойдет к роще, поскольку не сливаюсь со стволами деревьев. Довольная этими рассуждениями, я встала, непринужденно сложив руки на груди в ожидании Дениса.
Наконец он показался со стороны футбольного поля. Скорее даже – со стороны пенька, поскольку он двигался не напрямую, а как бы вынырнул из-за деревьев. В лунном свете его фигура казалась гораздо стройнее и выше. Хотя, возможно, это был всего лишь самообман, и мне просто хотелось, чтобы он был одного со мной роста, раз уж у нас с ним неожиданно завязались отношения, преступившие границу дружбы.
Денис решительно приближался ко мне. Я даже почувствовала себя неловко. С одной стороны, приятно, конечно, что я стала объектом чьей-то любви, с другой – я не испытывала к Денису никаких чувств, ну вот совсем никаких, и где-то в глубине души меня начала грызть совесть: ведь получалось, что, согласившись и придя на свидание, я обманывала его, чтобы потешить собственное самолюбие?..
– А ты что тут делаешь? – возмутился Денис Наташкиным голосом.
Я опешила. Когда он, то есть она, приблизилась ко мне на расстояние шага, я явственно наконец увидела, что мой «Денис» на самом деле Наташка.
– У меня тут свидание, – выдавила я из себя, чувствуя, как после этого признания расстояние между собственно мной и такими, как Наташка, в стереотипном плане неумолимо сходит на нет.
– И у тебя тоже? – заговорщически снизила голос до шепота Наташка, признав во мне подругу по несчастью. – А меня, представляешь, Денис позвал, а место встречи забыл оговорить. Вот болтаюсь тут вокруг да около уже минут двадцать, а его все нет, – тут она хихикнула. – Я-то сперва подумала, что ты – это он, так обрадовалась, – доверчиво признавалась мне она и тут задала вопрос, на который я не смогла бы ей ответить, учитывая эти новые обстоятельства: – А тебя кто пригласил?
– А… м-м… – промычала я, мучительно соображая, что я могу вообще сказать в данном случае в ответ. Что, как и ее, меня тоже пригласил Денис? Но тут было два варианта: либо они с Денисом разыгрывали меня вдвоем, либо Денис разыграл нас обеих. В любом из этих случаев я не могла признаться Наташке, что у нас с ней один парень. Оставалось ляпнуть наобум первое пришедшее в голову имя, что я и собиралась сделать, но Наташка вовремя заткнула мне рот.
– Тсс! – едва слышно прошептала она и зачем-то пригнулась, а затем и вовсе уселась на корточки возле ближайшего дерева. – Слышишь? Кто-то идет!
– Ну так, может, это Денис? – с горькой догадкой спросила я, и не думая следовать ее примеру.
– Нет! – прошептала Наташка чуть громче, заставив и меня насторожиться. – Там идет, в роще!
У меня сами собой подогнулись колени, и я спряталась за ближайшим от нее деревом, осторожно выглядывая из-за него в глубь рощи. Разумеется, перво-наперво я, как и Наташка, решила, что по роще снова разгуливают пришельцы. В глубине рощи время от времени раздавалось слабое потрескивание – было ощущение, что это ломаются под чьими-то ногами сухие веточки. Потрескивание приближалось, и Наташка внезапно перебежала ко мне.
– Надо убегать отсюда, – жалобно прошептала она мне в ухо.
– На счет три, – решилась я и начала отсчет: – Раз…
В этот момент из темноты в луч лунного света попала фигура идущего: это была Лена собственной персоной. Она так и остановилась на освещенном луной пятачке между деревьями, словно нарочно выставляла себя всем напоказ. Ну или не всем, а кому-то одному, кто абсолютно наверняка искал с ней встречи. «Костик! – озарила меня догадка. – Лена пришла на свидание с Костиком!» Именно об этом они договаривались днем на футбольном поле, и теперь у меня была прекрасная возможность подслушать, о чем они будут щебетать, чтобы потом вывести их на чистую воду.
– Два? – робко напомнила Наташка, пихнув меня локтем в бок.
– Это Лена, – прошептала я в ответ.
– Лена? – недоверчиво переспросила Наташка и тоже выглянула из-за нашего дерева.
Теперь наши с ней головы торчали из-за ствола, как уши у Чебурашки. Даже у деревьев есть уши, подумалось мне, и я поспешно зажала рот ладонью, чтобы не хихикнуть. Оставалось надеяться, что, поскольку не мы были объектом ожидания Лены, ей и в голову не придет оглядывать ближайшие деревья на предмет наличия у них посторонних ушей.
Внезапно откуда-то из глубины рощи раздалось уханье. Оно не имело ничего общего с уханьем совы, потому что не было коротким, отрывистым, повторяющимся. Наоборот, это было продолжительное «у-у-у», похожее скорее на завывание. И завывание это было не просто угрожающим – оно к тому же еще и направлялось в нашу сторону, довольно быстро приближаясь…
– Это он, это он! – пролепетала Наташка и вцепилась мне в предплечье.
Ее пальцы были настолько худыми, что вызвали у меня ассоциацию с цыплячьими, с другой стороны – вряд ли хоть один цыпленок на свете обладал такой хваткой коршуна. Прекрасно понимая, что завтра на предплечье у меня расцветут синяки, я все же постаралась сосредоточиться на происходящем в гуще сливовых деревьев.
Держась ближе к стволам, к Лене приближался пришелец. Из-за того, что он все время находился под самыми густыми ветвями, его невозможно было хорошенько разглядеть. Как и в первый раз, бросались в глаза его высокий рост, длинные худые конечности и огромная голова.
Лена уже тоже заметила его, – да и как было не заметить! – но отчего-то стояла не шевелясь, терпеливо дожидаясь его приближения. То, что произошло дальше, сложно описать в двух словах. Пришелец еще пару раз проухухухал, после чего из-за дерева за Лениной спиной выскочил Денис и направил луч от фонарика в его руках прямиком на пришельца.
Все происходило как раз, как в знаменитой «Мухе-Цокотухе» Корнея Чуковского: «Вдруг откуда-то летит маленький комарик, и в руке его горит маленький фонарик. Подлетает к пауку, саблю вынимает и ему на всем скаку голову срубает». Голову Денис пришельцу не срубил, это было бы лишним. Всем нам вполне хватило того, что он осветил его фонариком: перед нами, водрузив на голову подушку, стоял изумленный Костик.
Надо ли говорить, что после столь бесславного завершения моего свидания все следующее утро я провела в корпусе. На сбор урожая нас снова не позвали. Я сделала забег в столовую на завтрак, торопливо, ни на кого не глядя, закинула в себя еду, проглатывая ее, практически не жуя, и так же торопливо ушла обратно в корпус.
Наташка вела себя примерно так же, как и я. Свидание, которое должно было восстановить ее в ее же собственных глазах, лишь окончательно ее добило. Мало того, что это было тщательно спланированное Денисом с Леной представление с целью разоблачения Костика. Настоящим ударом для Наташки, полагаю, был сам факт того, что Костик, столь долгое время заигрывавший с ней, и оказался тем самым пришельцем, который так нас пугал.
