— В брехне! И часы отдам, и… солдатиков!
— Ты что — с кровати упал, головой ударился?! Чтобы все ржали?
— Пусть ржут!.. А мне неприятности на все тысячелетие для всего моего рода не нужны!
— Ты в это веришь?
— Верю! Если кто-то серьезно сглазит, не отмолишься. Это факт! Ты же помнишь, мы читали, какие несчастья постигли тех, кто открыл гробницу фараона. Мне это не нужно! Не хочу я! Не хочу! Не хочу!
— Вот же этот Вовочка со своей идеей! — скрипнул зубами Стасик.
— Я и тебе советую: не рискуй! Оставим по несколько солдатиков для утешения. У нас же их сотни.
— Ага! Что это за армия — несколько!
— Мне еще и сон приснился… — и Вася рассказал Стасику свой сон. — А может, это и не сон даже…
— А что?
— Может, это и правда Святой Николай ко мне приходил, чтобы вразумить. Почему же верят в него люди столько столетий…
Стасик в дискуссию вступать не стал. Правда — кто его знает… Столько в этой жизни таинственного, необъяснимого…
Никогда, наверно, Стасик и Вася так не волновались, как сейчас, когда несли в школу своих солдатиков. А оказалось — зря.
Ведь и Боря Бородавко принес целую армию с артиллерией, с самолетами, с «катюшами», с ракетными установками. А Супер-Джон принес электронный танк с дистанционным управлением, который стрелял маленькими резиновыми снарядами.
А Лариска Литвак принесла куклу Барби. И Марина с Надей принесли кукол. А Шурик Нечипоренко — большую цветную, но старую и потрепанную, сорок лет назад изданную сказку «Про отважного Барвинка и Конька Колокольчика», которую читало уже третье поколение Нечипоренко. Степа принес футбольный мяч.
Но когда Стасик и Вася вместе с солдатиками положили на стол часы и фотоаппарат, Супер-Джон переглянулся с Вовочкой Таратутой и сказал:
— Суду все ясно!.. Часы и фотоаппарат отнесите домой!
— Однозначно! — улыбнулся Вовочка.
А после уроков подъехал присланный Борисом Борисовичем Бородавко здоровенный автобус «Икарус» с мешками новогодних подарков, которые купил папа Супер-Джона вместе с другими «крутыми» родителями, ведь надо было делать подарки всей школе интернату. Супер «Б» сел в этот «Икарус» и, сопровождаемый завистливыми взглядами учеников других классов, поехал.
А когда они передавали интернатовцам вместе с новогодними подарками свое самое дорогое и объясняли, что это такое, какой неожиданной радостью вспыхивали глаза сирот, каждый из них впервые в жизни почувствовал радость настоящей благотворительности.
А потом вдруг худощавый бледный мальчик, которому Вовочка Таратута подарил свой «Улыбающийся» камень из Коктебеля, бросился к своей тумбочке, вытащил из нее коробочку с фломастерами и протянул Вовочке. И сразу все интернатовцы начали доставать свое «самое дорогое», не так давно, наверно, им подаренное, и дарить «супербешникам». Это было так неожиданно и трогательно, что у классной руководительницы Ольги Яковлевны на глаза навернулись слезы. И девочки заморгали влажными глазами. А мальчишки прикусили губы. Отказываться было невозможно.
Все-таки такого, наверно, в день Святого Николая еще не было. Это были и правда подарки тысячелетия.
Когда они вышли из интерната, Супер-Джон сказал Вовочке:
— Знаешь что? А давай зайдем в Лавру, найдем того святого человека и поблагодарим его за идею. И расскажем ему про интернатовские подарки. Он же не знал, что они нам тоже будут дарить.
— Давайте, давайте зайдем! — зазвучало отовсюду.
— Однозначно! — сказал Вася Цюцюрский.
Вовочка неожиданно растерялся и покраснел. А потом вздохнул и сказал:
— Не надо никуда ехать. Этот святой человек и так все знает, все видел.
— Как?! — удивился Супер-Джон.
— Да он тут… среди нас…
— Кто?
— Да… Шурик Нечипоренко.
В гоголевском «Ревизоре» есть так называемая «немая сцена», когда все замирают в самом конце, узнав, что приехал настоящий ревизор. Вот и у «супербешников» на какой-то миг немая сцена произошла. Все замерли, удивленно глядя на незаметного никому Шурика Нечипоренко, который все пять с половиной лет незаметно просидел на задней парте с такой же тихой Ирочкой Игнатюк, ничем особенным никогда не проявившим себя ни в учебе, ни в поведении. Шурик стоял красный как помидор, как-то съежившись под их взглядами.
— Так это его идея?! — поднял брови Супер-Джон. — А почему же он сам не…
— Ну, он высказал мне идею, а потом… «Меня, — говорит, — никто не послушает. А ты, — говорит, — был президентом… Ты умеешь…» И просил, чтобы я никому не говорил про него… Но…
— Ну, Святой Шурик! Экспроприатор самого дорогого! — закричал Стасик, но сразу смутился. — Нет-нет! Шучу! Молодец!
— Конечно же молодец! Супер! — сказал Супер-Джон.
— Однозначно! — подытожил Вася Цюцюрский.
И вдруг в воображении Васи возник Святой Николай, который приснился ему сегодня ночью. Он улыбался радостно и приветливо.
Святой Николай был доволен.
Импичмент — выражение недоверия высшей выборной особе и привлечение ее к ответственности за нарушение законов страны.
Оппозиция — отпор, противодействие, противопоставление одной политики другой; группировка в партии, которая выступает против всеобщего курса партии.
Партайгеноссе (с нем.) — товарищ по партии.
Джура — в 16–18 вв. оруженосец у козацких старшин (прим. переводчика).
