Успенский Эдуард - Эдуард Николаевич Успенский

За город начал

Рыбак собираться.

Удочку взял.

Чтобы рыбу ловить.

Взял дождевик.

Чтобы им укрываться.

Взял самовар,

Чтобы чай кипятить.

Взял он кровать.

Чтобы спать на кровати.

Взял он ковер.

Чтоб на нем загорать.

Взял он дрова.

Чтоб ему не искать их.

Взял чемодан —

Почему бы не взять?

Взял керогаз,

Полотенце,

Мочалку,

Книги,

Журналы.

Кресло-качалку,

Лампу,

Ружье,

Сапоги,

Одеяло.

Взял он собаку,

Чтоб все охраняла.

Ровно две тысячи

Нужных вещей

Стал он укладывать

В лодке своей.

Лодка качнулась.

Воды зачерпнула.

Перевернулась

И вмиг утонула.

Ровно неделю потом

Изреки

Вещи вытаскивали

Рыбаки.

И говорили:

— Послушай, чудак,

Ты кто угодно.

Но не рыбак.

Ведь для хорошего

Для рыбака

Удочка только нужна

И река!

Если мальчик конопат.

Разве мальчик виноват.

Что родился рыжим, конопатым?

Но, однако, с малых лет

Пареньку прохода нет,

И кричат ехидные ребята:

— Рыжий! Рыжий! Конопатый!

Убил дедушку лопатой —

А он дедушку не бил,

А он дедушку любил.

Вот он к деду. Ну, а дед

Говорит ему в ответ:

— У меня ведь тоже конопушки!

Если выйду я во двор.

Самому мне до сих пор

Все кричат ехидные старушки:

«Рыжий! Рыжий! Конопатый!

Убил дедушку лопатой».

А я дедушку не бил,

А я дедушку любил.

В небе солнышко горит

И мальчишке говорит:

— Я ведь тоже рыжим уродилось.

Я ведь, если захочу.

Всех подряд раззолочу.

Ну-ка посмотри, что получилось!

Рыжий папа! Рыжий дед!

Рыжим стал весь белый свет!

Рыжий! Рыжий! Конопатый!

Убил дедушку лопатой!..

А если каждый конопат.

Где на всех набрать лопат?!

Дела мои весьма плохи:

Не получаются стихи.

Я все по комнате хожу

И все на улицу гляжу.

И небо сердито, и ветер сердит.

Сердитый старик на скамейке сидит.

А с тротуара,

И важен и строг.

Смотрит сердито

Сердитый бульдог.

Тащится мальчик

С портфелем в руке.

Видно, он двойки

Несет в дневнике…

Все рассердилось,

И сам я сержусь,

Наверно, в писатели

Я не гожусь.

Но вот авторучку

Схватила рука,

И за строкой

Побежала строка.

И все по-другому

Окрасилось вмиг:

Веселое небо.

Веселый старик.

Веселое солнце

В веселом окне.

Веселый бульдог

Улыбается мне.

Скачет мальчишка

С портфелем в руке:

Значит, пятерки

Несет в дневнике.

Каждый мне весел

И каждый мне друг.

Смотришь — и книжка

Получится вдруг.

Вышло так, что мальчик Вова

Был ужасно избалован.

Чистенький и свеженький.

Был он жутким неженкой.

Начиналось все с рассвета:

— Дайте то! Подайте это!

Посадите на коня.

Посмотрите на меня!

Мама с помощью бабушки

Жарит ему оладушки.

Бабушка с помощью мамы

Разучивает с ним гаммы.

А его любимый дед,

В шубу теплую одет.

Час, а то и все четыре

Ходит-бродит в «Детском мире».

Потому что есть шансы

Купить для мальчика джинсы.

Мальчика ради

Тети и дяди

Делали невозможное:

Пекли пирожное.

Дарили наперегонки

Велосипеды и коньки.

Почему? Да очень просто.

Делать тайны не хотим.

В доме было много взрослых,

А ребенок был один.

Но сейчас бегут года

Как нигде и никогда.

Год прошел.

Другой проходит…

Вот уже пора приходит

В Красной армии служить,

С дисциплиною дружить.

Вова в армию идет

И родню с собой ведет.

В расположение части

Пришел он и сказал;

— Здрасьте!

Это вот сам я.

А это вот мама моя.

Мы будем служить вместе с нею,

Я один ничего не умею.

Дали маршалу телеграмму:

«Призывник Сидоров

Привел с собой маму.

Хочет с ней вместе служить».

Адъютант не рискнул доложить.

Час прошел, другой…

Увы!

Нет ответа из Москвы.

— Ладно. — сказал командир полка,

Так уж и быть, служите пока.

В тот же день за мамой вслед

В части появился дед.

Бабушка с подушкой

И тетя с раскладушкой:

— Ребенок без нас пропадет.

На него самолет упадет!

И все служили умело,

И всем отыскалось дело.

Вот представьте: полигон.

Утро, золото погон.

Солнце, музыка, и вот

Вовин взвод идет в поход.

Первым, весел и здоров.

Идет сам Вова Сидоров.

Без винтовки и пилотки —

Он винтовку отдал тетке.

И батон наперевес —

Как устанет, так и ест.

Рядом с ним идут упрямо

Тетя, бабушка и мама.

Бабушка — с подушкой,

Тетя — с раскладушкой:

— А вдруг