– Жасмин! – вскричал юноша и подбежал к девушке, та же улыбнулась и что-то зашептала.
Вдруг вокруг Аладдина сгустились черные грозовые тучи, и тьма окружила его, он был в ловушке. Он вздохнул, и тьма вдруг затянулась в него, он упал, а его сердце стало темным и безразличным. А Жасмин с улыбкой взмахнула длинным рукавом. Взмах, и она обратилась в Назиру, еще взмах – и она снова черная ворона. Аладдин встал. Он не понял, что произошло. «Ничего, еще поймешь, время есть», – подумала Назира. Ночь подходила к концу. Аладдин спал в своей каюте, как вдруг у него зазвучал голос Назиры. Она говорила о том, что нужно потопить корабль, прямо сейчас потопить корабль! «Нет, нет», – крутился во сне парень, борясь с тенью. А затем встал и спустился на нижний ярус и, взяв топор, пару раз ударил по дереву.
Дерево с треском раскололось, и вода начала сочиться внутрь. Голос Назиры пропал, и Аладдин словно очнулся ото сна. Вдруг корабль начал медленно погружаться. Вода хлестала сквозь пробоину.
– Сюда, на помощь, сюда! – закричал Аладдин и кинулся к воде.
Но вода все прибывала и прибывала.
– Что происходит? – прибежали встревоженные Бабы Ёжки и кот.
Они начали пытаться заколотить щель, но с каждым усилием она становилась все больше.
– Аладдин, а что ты вообще здесь делаешь? – спросила Средняя Баба Яга. – И откуда здесь топор взялся?
«Неужели догадались…» – подумала наблюдавшая в зеркало Назира. Но Средней Бабе Яге не хватило догадливости сложить Аладдина, пробитый борт корабля и топор. Они принялись вычерпывать воду, но суденышко погружалось все больше и больше. Все, конец. Крупная волна сбила с ног путников. «Неужели конец…», – подумали все.
Но нет, им помог случай. Кощей, сидевший на троне, думал о том, чтобы еще пожелать. Вдруг ослепительная идея пришла ему в голову, и он прокричал:
– Хочу море из чистых золотых монет!
Вода уже потопила лодку, как вдруг превратилась в деньги и стала засыпаться в пробоину. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралось море из золота. Море из блестящих монет колыхалось и билось о скалы, как недавно морские волны.
– Да уж… – сказала Старшая Баба Яга, оглядываясь по сторонам.
Золотые монеты блестели в восходящем солнце так, что резало глаз.
– Да, а вот остров, пошли! – сказала бодро Старшая Баба Яга, и все отправились за ней.
Правда, каждый прихватил себе по кусочку бывшего моря.
«Море из денег!» – злилась всевидящая Назира. Какой блистательный план, герои бы потонули!
Назира нахмурилась и сказала:
– Старый дурак, который любовался своим золотым морем с окна своего замка. Великолепное желание, мой Господин! – ласково пропела Назира.
– Ну, конечно! – кивнул удовлетворено Кощей, слова Назира его не интересовали. Его интересовало то, что он теперь богаче всех смертных и бессмертных. Ну скажите, у кого когда-либо было или есть море из денег.
Вы не знаете кто такие Фортуны? Это феи удачи. Они живут в прекрасном хрустальном замке, где всегда много музыки, радости и танцев. Этот замок стоит, солнце сияет на его золотых куполах и хрустальных стенах. А рядом с ним находится прекрасный, бирюзовый водопад, который стекает и с силой бьет об озеро внизу горы. И оттуда разлетается миллионами брызг, сияющих на солнце. «Да, здесь красиво», – подумали все присутствующие. А Аладдин никак не выделялся, только теперь он был молчалив.
Кощей был просто в ярости узнав, что один соперник хоть и заколдован, но по-прежнему существует.
– Эта твоя вина! – вскричал он, яростно сверкнув глазами.
Назира попятилась и прошептала:
– Да, мой господин… Аладдин жив, обе пленницы сбежали.
– Ты колдунья или нет? Действуй сейчас же, – приказал Кощей.
– Не волнуйтесь, Господин… – проговорила она и вытянула из браслета небольшую черную жемчужину.
– Жемчуг? – зло засмеялся Кощей. – Ты думаешь, моих сбежавших невест можно подкупить? Если да, то ты глупее, чем я думал!
Никто не смел называть властительницу Темного Измерения глупой. Назира еле сдержалась, чтобы не испепелить дурака. Но она, глубоко вздохнув, сказала:
– Это не жемчуг. Это один из смертных грехов человечества, такой же опасный и непредсказуемый. Этот грех мешает признать свою вину или первой признаться в чувствах. Этот грех делает человека самовлюбленным и алчным.
– Что это Назира, что это? – заинтересованно спросил Кощей.
– Это Гордыня… – улыбнулась Назира. – Качество, из-за которого рыцарь становится самоуверенным и довольно глупым. Рыцарь может вызвать на поединок рыцаря, который более силен, и погибнуть.
– И как ты планируешь дать сбежавшим девушкам гордыню – жемчужину? Предложишь погрызть черный камень? Скажешь, что это леденец, только слегка подгорел?
Кощей вновь смеялся над ней. Как же ей хотелось лишить его жизни. Но это пока не входит в план. Пока. А потом уж он за все заплатит.
Девушка вновь выдохнула, Кощей ее нервировал. Она взмахнула своим длинным рукавом, и на столе появился графин из хрусталя с дивным напитком теплого оранжевого цвета.
– Ха! И ты полагаешь, что они не заметят твердый жемчуг в твоем напитке? – вновь засмеялся Кощей.
Его смех был и заливистым и походил на раскаты грома.
– Смотрите, Господин! – сказала Назира и кинула жемчуг внутрь.
Жемчужина упала на хрустальное дно и медленно стала растворяться, источая тьму, будто кто-то залил бензин в напиток. Минута и тьма рассеялась, а напиток приобрел свой прежний нежный персиковый оттенок.
– Но как они выпьют все, ведь кувшинчик-то не маленький? – спросил Кощей.
– О, это волшебный напиток напоминает по вкусу то, что этот человек любит. Если бы его пил пират, он бы почувствовал вкус рома, лорд почувствует вкус бренди, ну а ребенок вкус земляничного варенья. Один глоток и ты, почувствовав вкус, не можешь остановиться!
– Действуй! – разрешил Кощей. – И приведи их назад, жду результата от тебя. Не смей меня подводить больше, иначе пожалеешь!
– Да, мой Господин, – Назира покорно поклонилась и медленно, будто плывя над землей, вышла.
В туннеле было темно и холодно.
– Я замерзла! – сказала Жасмин поежившись. Ведь она так привыкла к теплу, поэтому сейчас она дрожала. А еще ей было ужасно страшно и у нее начали стучать зубы.
– Надо идти! – сказала не менее продрогшая Василиса и ласково обняла подругу.
Завывая, ветер пробирал до костей.
– Да, холод просто могильный здесь! – сказала Василиса. И обернулась на маячившую чуть позади дамы.
– Да? А я не чувствую! – сказала дама, расправив плечи. – Ха, я забыла души людей уже не чувствуют ничего, ни боли, ни страха, ни отчаяния. Как много я бы отдала, чтобы прогуляться по волнам, ощущая теплый песок и ласковые брызги моря.
– Мне жаль! – сказала Василиса. – Пошли, мы должны выбраться отсюда!
Сверху пробивался свет, но до земли не доставал. Девушки шли почти на ощупь и их это пугало. Они чувствовали холод каменных стен, где-то пищали крысы. Они дошли до какого-то коридора и остановились.
– Может, там выход? – сказала, вглядываясь в темноту, Василиса и огляделась.
В тусклом свете луны она увидела подсвечник и спички.
– Наконец-то… – сказала она и, чиркнув спичкой, зажгла свечу.
Длинный коридор с решетками и никого. Девушки прошли еще чуть-чуть и обнаружили со вздохом, что здесь есть окна. Здесь было довольно светло, но вокруг были черные кованые решетки и цепи.
– Хотя бы здесь светло, – вздохнув, сказала Жасмин присаживаясь на сундук.
– Это темница… – вздохнув, в свою очередь сказала Мэри.
Кощей заложил выход.
– Что это? – спросила Василиса, указывая на предмет, скрытый под покрывалом от глаз. Недалеко стоял еще один. Их было двенадцать.
– Странно, по размеру как мы словно там… – сказала Жасмин и отдернула покрывало.
И с ужасом отступила назад, завершив фразу?
– Люди!
Потревоженное покрывало поползло вниз само, показав статую женщины. Она была молода и симпатична, ее красивое платье было украшено дивным орнаментом.
– Какая работа! – удивилась Василиса.
– Она как будто живая – сказала Жасмин.
– Да, даже глаза как будто смотрят на нас, – удивлено сказала Василиса.
А по щеке сползала слеза, так мастерски сделанная скульптуром.
Но Мэри покачала головой:
– Это последняя слеза, которые выплакала она, пока была человеком! – грустно сказала девушка.
– Что это значит? – спросила Василиса.
– Она живая! – сказала Мэри.
– Вот и мы говорим, как живая… – сказала Жасмин.
– Нет, живая это значит, что это не статуя – сказала Мэри. – Это одна из невест Кощея, она отказалась быть его женой и превратилась в статую!
И, помолчав, добавила:
– Все они!
Василиса с Жасмин в ужасе переглянулись. Они со вздохом сели на сундук. Неужели и нас он превратит в камень, с ужасом подумали они обе.
