Снегирёв следил за поплавками из окна обменного пункта (днём в обменном пункте никого не было). Когда поплавок уходил под воду, Снегирёв подбегал и вытаскивал рыбу. Километр от обменного пункта до удочек Снегирёв пробегал за две минуты. Он научился так быстро бегать, что уже никого не боялся. Снегирёв думал, что всегда, если что, можно убежать.
В шесть часов вечера к Снегирёву пришли Миша, мамонт и медведь.
– Снегирёв, отдай трубу, – сказал Миша. – Если не отдашь, мамонт и медведь будут прыгать у тебя под окнами. Дача будет трястись, и от тряски упадёт люстра. А за люстру тебя накажут родители. Мама будет тебя ругать.
– Я скажу родителям, что это вы прыгали! – крикнул Снегирёв.
А соседи сказали:
– Кто же тебе поверит? Твои родители знают, что Михаил Михайлович – серьёзный человек. Что он никогда не прыгает рядом с чужими дачами.
Снегирёв подумал и отдал трубу.
– Я бы тебе её подарил, – сказал Миша. – Но это подарок моего университетского товарища Игоря Семёновича. А дарёное не дарят.
Игорь Семёнович был лучшим шахматистом Петербурга. А Миша – лучшим шахматистом Песочного.
– Игорь, приезжай в гости на Новый год, у вас в Петербурге будет салют, а у нас – северное сияние, – уговаривал Миша по телефону.
Игорь Семёнович приехал в Песочный 31 декабря. Он посмотрел на небо, увидел только звёзды и спросил: – Где сияние?
– В двенадцать часов, – пообещал Миша.
В двенадцать часов в Песочном не было ни сияния, ни салюта. Но Игорь Семёнович забыл посмотреть на небо. Он был увлечён шахматной партией. Он выигрывал уже двадцатый раз подряд и был в прекрасном настроении: смеялся, читал стихи, пел, танцевал… Игорь Семёнович очень любил выигрывать.
А после праздников соседи спрашивали у Миши:
– Михаил Михайлович, разве интересно всё время проигрывать в Новый год?
И Миша отвечал:
– Неинтересно. Поэтому я всё время выигрываю.
И соседи разгадывали эту загадку всю полярную ночь.
9. Настроение бабушки Оли
В Песочном только у бабушки Оли получалось обыграть Мишу в шахматы. Потому что бабушка Оля плохо видела, и Миша ходил за неё:
– Я: Г – 3. А ты мне на это: Ж – 6.
Если бабушка Оля была в хорошем настроении, она с Мишиными ходами за себя соглашалась. И выигрывала. А если в плохом – спорила:
– Что ты за меня ходишь?! Я не хочу Ж – 6, я хочу Ж – 7.
И получала мат в три хода.
– Михаил Михайлович, – говорили соседи, – советуем вам играть с бабушкой Олей, когда у неё плохое настроение.
– У неё плохое настроение бывает раз в два месяца, – вздыхал Миша. – А играть хочется каждый день.
Снегирёв был благородный разбойник. Он отнимал у богатых и отдавал бедным.
Самыми богатыми в Песочном были Снегирёвы, а самой бедной – бабушка Оля. Поэтому бабушке Оле всегда доставался суп, который родители оставляли Снегирёву в холодильнике. Чтобы он его разогревал и ел после школы.
Но Снегирёв суп не ел, не любил, относил его Оле. Тихо-тихо открывал дверь Олиного дома, проходил (в носках) на кухню, переливал суп в Олину кастрюлю…
– Кто там? – спрашивала бабушка Оля из другой комнаты.
– Пи-пи, – отвечал Снегирёв.
– Это кто? – не понимала бабушка Оля.
– Мыши, – объяснял Снегирёв.
– А! – понимала бабушка Оля.
Соседи говорили Снегирёву:
– А если мы расскажем твоим родителям, и они будут следить, чтобы ты сам всё ел?
Снегирёв отвечал:
– Тогда придётся ваши супы бабушке Оле относить.
И соседи помалкивали.
В мае в Песочный прилетела полиция. На вертолёте. Все подумали, что к Снегирёву, но оказалось, к Мише. Оказалось, что полиция уже пять лет ищет сбежавшего из зоопарка медведя.
– Это не ваш медведь, то есть не сбежавший из зоопарка, – не признавался Миша.
– Михаил Михайлович, – терпеливо объясняла полиция, – у нас есть отпечатки лап, всё сходится. Да вот и фотография, сами посмотрите.
– Не ваш, – не сдавался Миша.
– Наш, – настаивала полиция.
– Не ваш.
– Наш.
– Не ваш.
– Наш.
Пока полиция и Миша спорили, морж, мамонт и медведь оттащили вертолёт к океану, поставили его на льдину, толкнули, и вертолёт уплыл.
Пришлось полиции оставаться в Песочном. Она вызывала по рации другой вертолёт, но три месяца была нелётная погода.
У всех полицейских выросли бороды. Полицейские стали похожи на рыбаков. Полицейские уже забыли о медведе, думали только, как бы вернуться в Петербург.
Соседи говорили полицейским:
– Зачем вам в Петербург? У нас тут тоже разбойники есть. Снегирёв.
А полицейские отвечали:
– Отстаньте от нас. Не мешайте.
Они смотрели на небо, ждали лётной погоды.
12. Как полицейские превратились в философов
Но из Петербурга так и не прилетели за полицейскими. Сначала была нелётная погода, потом у полицейских разрядились рации… А вызвать вертолёт по телефону они не додумались.
Через полгода полицейские превратились в местных жителей. Они не стали ни грибниками, ни рыбаками. Они целыми днями сидели в старом заброшенном сарае бабушки Оли. Выходили из сарая только по воскресеньям и задавали соседям вопросы: «Как вы думаете, наш посёлок на самом деле существует, или это нам только кажется?» или «Как вы думаете, есть жизнь на других планетах?»
Соседи ворчали:
– Как у нас было раньше хорошо без полиции. А теперь и в воскресенье не отдохнёшь.
Соседи так говорили не потому, что злились. Наоборот. Теперь у соседей было на кого поворчать в воскресенье. Ведь Снегирёв по воскресеньям вёл себя хорошо, у него в воскресенье родители были дома.
Какое же это воскресенье, если не поворчать?!
В понедельник у Миши заболел зуб. Зубного врача в Песочном не было. Только в Каменеве был рыбак Зубов, который умел вырывать зубы.
Рыбак Зубов из-за своей фамилии всё время не высыпался. Потому что другие рыбаки ему строго сказали: «Раз у тебя такая фамилия, ты должен лечить зубы». И бедный Зубов после утренней рыбалки не ложился отсыпаться, как другие, а надевал белый халат и принимал больных.
Миша пришёл к Зубову и стал жаловаться:
– Всю ночь болел.
Зубов привязал к больному зубу леску, отошёл на два метра и дёрнул. Он лечил старым рыбацким способом. Но из Мишиного рта выскочил карп.
Миша и Зубов удивлённо смотрели на карпа.
– Странно, – сказал Зубов, – ведь в Северном Ледовитом океане карпы не водятся.
Потом Миша потряс головой, и карп превратился в зуб.
– А, – догадался Миша. – Я же всю ночь не спал, вот мне и померещилось.
Зубов тоже потряс головой. Но его карп превратился в форель.
– Ты дольше тряси, – посоветовал Миша.
Но Зубову ничего не помогало, форель превратилась в треску. Потому что Зубов очень крепко спал с открытыми глазами. Потому что он уже три года недосыпал.
И Миша тихо вышел из кабинета.
А Мишины соседи волновались, они не вытерпели и позвонили Зубову:
– Ну как там наш Михаил Михайлович? Как его зуб?
– Отличный улов, сом, – сказал Зубов. – Я сейчас из этого зуба буду варить уху.
И соседи ещё больше стали волноваться.
14. Ещё одна неприятность
А во вторник у мамонта заболел живот. Мамонт выпил ведро красной краски: думал, что это томатный сок.
Пришлось опять ехать к Зубову. Потому что всё равно других врачей ни в Песочном, ни в Каменеве, ни даже в Глинках не было.
Зубов привязал к бивню мамонта леску, дёрнул…
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – заревел мамонт.
– Ну что? – строго спросил Зубов. – Будем дальше лечиться, или всё прошло? Если прошло, топни два раза ногой.
Мамонт, морж и медведь не умели разговаривать на человеческом языке, но всё понимали. Мамонт топнул два раза ногой и побежал к двери (разбил по дороге чашку).
– Вот так, – сказал довольный Зубов. – Я любую болезнь могу вылечить. Уеду от вас в Петербург, будете знать.
Когда Миша и мамонт вернулись в Песочный, соседи у них спросили:
– Промывание желудка делали?
– Нет, – сказал Миша. – Старым рыбацким способом. Дёрганьем за бивень.
Полицейские уже три дня не выходили из своего сарая: готовились к Восьмому марта. Снегирёв видел в замочную скважину, что полицейские что-то клеят из золотой бумаги.
