где обозначались вершины, белели незакрашенные пятна. Это значило, что горы были так высоки, что и летом с их вершин не сходил снег… Швейцария… Альпы…
Русские генералы, стоя вокруг Суворова, тоже разглядывали карту:
— Охо-хо! Страшные места! Ущелья да пропасти!.. Дорог-то и не видно… Только орлам летать…
— Орлам? — спросил Суворов. Он провёл грифелем жирную черту на карте. — Вот так когда-то через сии грозные Альпы прошёл африканец Аннибал. Со слонами и армией. А наши солдаты — орлы не хуже! Подождём три дня. Австрийцы обещали помощь — одежду да пушки, хлеб да вьючных мулов. Путь нам будет труден…
Но австрийцы обманули. Не прислали ни хлеба, ни мулов, ни пушек.
— Больше ждать нельзя, — сказал Суворов и приказал полкам подниматься в горы.
Дорог через Альпийские горы и вправду не было. Одни только козьи тропы, да и те — под охраной французских стрелков. Попробуй-ка сунься!
В сентябре в Альпах дожди да туманы. Реки вздуваются, выходят из берегов, грохочут камнями по дну ущелий.
Пасмурно и мглисто.
Позади осталась солнечная Италия, зелёные луга, апельсиновые рощи.
Здесь — только скалы, мокрые, холодные, чёрные, неприступные. А где-то впереди между вершинами гор — перевал. Сен-Готард.
Выше и выше поднимаются русские солдаты, медленно отступают, отстреливаются французы.
Щёлкнет сверху тяжёлая пуля, покатится высокая шапка-кивер, выпадет из рук мушкет. Никогда уже не увидит русский солдат ни матери, ни жены.
Задние ряды словно подталкивают тех, кто впереди. Тянут пушки, провиант, полковое добро. На верёвках поднимают лошадей.
Вжимаясь в камни, ползут вверх солдаты, карабкаются. Пластаются по скалам. Недаром и зовут их пластунами. Все они — отменные стрелки. Щёлкнет снизу вверх пуля, и по французскому солдату будут где-то плакать малые дети…
Суворов разделил войско на три отряда. Один отряд обходит гору слева, другой — справа. Сам Суворов с третьим отрядом идёт прямо.
Всё круче и круче гора. Небо сумрачное, низкое. Ночь близка. В темноте пули ударяют в камень: щёлк, щёлк, щёлк… Вспышки выстрелов точно огненные иглы…
Две атаки отбили уже французы, немало полегло русских солдат.
В третью атаку поднимает Суворов свой отряд. Треплет ветер седой хохолок на голове фельдмаршала. Шляпу потерял, шпагой машет:
— Ребятушки! Или мы не русские? Ударим в штыки!
«Ур-ра!» — разнеслось по горам эхо.
Слева откликнулось: «Ур-р-ра!»
Нет, не эхо это. Первый отряд обошёл французов слева. Во фланг ударил.
Сбросили французов с перевала штыками…
Первая победа в горах — взят Сен-Готард!
После Сен-Готарда солдаты Суворова обогрелись, сытно поели, отдохнули. Утром пошли вперёд. Только не долго шли: упёрлась дорога в неприступные, отвесные скалы. А у подножия скал, как волчья нора под стеной, чуть приметная чёрная дыра — тоннель.
Другой дороги нет — на стену не полезешь. Тут же в расселине скачет по камням бешеная река — Рейса.
Остановились полки. Солдаты скинули с плеч тяжёлые ружья — на руку их, чтобы наготове.
Сыростью и холодом тянуло из тоннеля. Чуть первые мушкетёры сунулись туда — выстрелы!..
Австрийцы-советчики подошли к Суворову, показывают на карте: «Тоннель как мышеловка. Дальше идти нельзя».
Суворов и сам видел: прямой атакой не возьмёшь.
— Что будем делать, господа генералы? В обход?
— В обход.
— С богом! Двум отрядам мушкетёров перейти реку вброд. Зайти в тыл французам!.. Сами из тоннеля побегут.
Легко сказать, вброд. Река что водопад — камни волочит. Любого человека — с ног!
Но мушкетёры привязались один к другому поясами, вошли в воду. Первых бешеная вода сбивает, но другие их держат. Шаг за шагом, дальше и глубже, где по пояс, где по плечи, где и вплавь — навели живой мост. Перешли-таки Рейсу…
С полчаса минуло, забухали за горой мушкеты: славные мушкетёры отыскали выход из тоннеля и ударили на французов.
Суворов махнул рукой:
— В атаку!
Русские солдаты бросились к входу в тоннель, пробежали его, вышли на белый свет. Своих встретили.
Подскакал на лошади и Суворов:
— Молодцы, мушкетёры! Награды — самым храбрым! Только где же второй отряд?
Глянул фельдмаршал — нет второго отряда. И никто не знает, где он. Должно быть, сильно взял в обход — заплутался в горах. Впрочем, там опытные офицеры и солдаты опытные. Не пропадут… А пока — вперёд! Вперёд!
Но дальше — ещё хуже: ущелье, пропасть. А над пропастью — узенький мост.
Это был знаменитый Чёртов мост.
Даже смотреть на него было страшно, не то что идти по нему или бежать.
Висел он на огромной высоте, а под ним белыми водопадами ревела и грохотала река — за версту слышно. Вброд не перейдёшь — и думать нечего. Атаковать мост? Но пригляделись: арка Чёртова моста разрушена. И на той стороне за каждым камнем притаились французские стрелки. Ружья наставлены, пальцы на курках…
Задумался Суворов. А солдаты приметили неподалёку хижину. Дело! Хижину можно разобрать по брёвнышку. Суворову доложили: «Можно мост починить… Хотя и трудно… Вся работа под огнём французов…»
Суворов слушает, а сам в подзорную трубу смотрит. Видит: на той стороне мелькнуло что-то… Красное с зелёным знамя… Мушкетёрское! Откуда ему там быть? Не ошибся ли?
Смотрят в подзорные трубы и адъютанты. Точно, наши! Да ведь это тот отряд, что в горах потерялся! Значит, не потерялся, а всё забирал да забирал в обход. И вот в нужное время вышел к Чёртову мосту с той стороны… Но наших там мало, ударить бы и отсюда.
— Взять брёвна! — приказал Суворов. — Лучшим стрелкам прикрыть сапёров! Чинить мост! С двух сторон ударим на француза!
Солдаты тянут брёвна к мосту. Где бегом, где ползком. Падают под пулями. Место упавших товарищи занимают…
Другие сапёры связывают брёвна верёвками. Кончились верёвки, в ход пошли солдатские ремни, офицерские шарфы, полотенца.
Навели мост.
Суворов взмахнул шпагой:
— В штыки, молодцы!
Французы дали залп, другой, третий… Крики, пороховой дым… Но русские уже густо облепили Чёртов мост. Побежали по нему. А с той стороны — мушкетёры на подмогу. Заблестели русские штыки…
Взяли Чёртов мост!
