— Ничего я не решал…
— Я не закончил, — он снова подвигал челюстью. — Второй вопрос. В обезьянник сам поедешь, или по еще мамочку по дороге захватим? У тебя ровно минута на обдумывание.
Гаишник обошел машину, открыл багажник, достал оттуда квадратный пластикой пакет и вернулся с ним к Максу. Посмотрел на часы. Положил пакет на крышу машины. Вытащил наручники из специального кармашка.
— Время вышло, — он звякнул наручниками.
— Послушайте, вы все не так понимаете, — Макс откинул с лица мокрые волосы. — Я совсем не…
— Ответ номер один?
— У вас там псих на заправке! Там, — Макс показал рукой. Он готов был расплакаться. — С травматом…
— Ответ номер два? — гаишник равнодушно посмотрел на часы.
— Маму не надо. Я сам поеду, — Макс взглянул снизу вверх на гаишника.
Тот убрал наручники обратно в кармашек, кивком показал на машину. Отвернулся, снял с крыши пакет и пхнул его Максу в руки:
— Вперед садись. Там печка лучше работает.
Пакет оказался аккуратно сложенной пачкой полотенец с логотипом отеля. Макс не стал спрашивать, что как они оказалось в багажнике машины ДПС. Просто снял мокрую куртку, разодрал шуршащий пластик, маленьким полотенцем вытер голову, а большое набросил на плечи.
Куртку, чтобы лучше сохла, повесил на колени. Горячий воздух дул в ноги. Гаишник молчал. За окном тянулся однообразный пейзаж. Макс попробовал считать синие километровые таблички, но после десяти перестал.
— Куда мы едем?
— Я на пост.
— А я? — Макс прикусил губу.
— Куда везут.
Макс обреченно кивнул. Но долго молчать не смог:
— А вы психа этого арестуете? С заправки?
— Нет.
— Почему?
— Я отвечаю дорогу, — он на секунду повернулся к Максу. — Могу высадить, пойдешь в полицию, напишешь заявление.
— А мы разве не в полицию? — Макс понимал в происходящем все меньше.
— Нет.
— А куда?
— Слушай, пацан, — гаишник задумчиво подвигал челюстью. — Ты никогда не слышал, что бывает с людьми, которые задают много вопросов?
— Слышал. Они умирают молодыми и несчастными, — Макс тяжело вздохнул.
— Хочешь?
— Нет, — чтобы было понятней, Макс сильно потряс головой.
— Тогда сиди молча, — гаишник убавил печку.
Больше он ничего не сказал. И музыку не включал. Просто держался двумя руками за руль и смотрел прямо перед собой. Иногда переключал скорость и щелкал поворотниками. И снова держался за руль.
От горячего воздуха куртка вроде бы высохла. Макс поднял ее и положил поперек коленей. По его подсчетам они проехали уже километров восемьдесят.
— Ты знаешь, что бродяжничество наказуемо? — гаишник по-прежнему смотрел прямо перед собой.
— Нет, — Макс вспомнил вопрос про обезьянник. — А я и не бродяжничаю.
Гаишник спокойно глянул в зеркало заднего вида и тут же резко нажал на тормоза. Сила инерции толкнула Макса вперед, ремень натянулся, больно сдавливая грудь. Машина выкатилась на обочину.
— Паспорт, — гаишник, не поворачивая головы, протянул руку.
Макс перевернул куртку, достал из внутреннего кармана паспорт. Подал его гаишнику. Пока тот перелистывал страницы, следил за его пальцами. По лобовому стеклу с тихим скрипом скользили дворники. Гаишник посмотрел на фотографию и на страницу прописки. Закрыл. Вернул Максу. Глянул на часы и задумчиво побарабанил пальцами по рулю.
— Приедем на пост, посажу тебя на автобус, — он положил руку на переключатель скоростей.
— На какой? — терять Максу было уже нечего.
— Пуффф, — гаишник шумно выдохнул. — Отвечаю последний раз. Сразу на все вопросы. Автобус междугородний. Проходящий. До твоего дома. Дом — это место, где тебя ждут. Как извиняться перед родителями — твои проблемы.
— У меня денег нет, меня не возьмут в автобус.
— Я договорюсь, — гаишник опять пожевал свою жвачку. — Мне не откажут.
4— Ты смотри, на ловца и зверь бежит! — человек в больших черных очках с хохотом показал на Макса.
На посту водитель междугороднего автобуса, конечно же, поддался очарованию неразговорчивого гаишника и с радостью принял бесплатного пассажира. Только ехал этот автобус ужасно медленно, останавливаясь в каждой дыре и простаивая там по полчаса. Последняя остановка была где-то километров за шестьдесят до города.
Народ высыпал на улицу. Низкое вечернее солнце. Прямо около автобуса длинный ряд желающих продать орешки, чипсы и пирожки. Через дорогу — куча кафешек, из каждой тянет чем-то вкусным и жареным. Есть хотелось зверски. Макс с тоской посмотрел на столики перед кафешками и на счастливых людей за этими столиками. Сейчас он готов был съесть собственные ботинки.
Чтобы хоть чем-то отвлечь себя, пошел вдоль дороги. Сначала в одну сторону от автобуса. Потом в другую. Тут-то его и заметил человек в черных очках.
— Что, уже всю Россию посмотрел?
— В смысле? — настроения шутить у Макса не было никакого.
— Ну, ты зачем поехал? — человек поднял очки, и Макс наконец-то узнал его. Усатый водитель из синей RAV 4.
— А, нет, — Макс обреченно махнул рукой. — Не посмотрел. Решил, что дома я нужнее.
— Это ты правильно решил, — усатый дружески похлопал его по плечу. — А что, может, нам по кофейку? В честь встречи?
— Да я б с удовольствием, — Макс почувствовал, что все запахи всей самой вкусной еды в мире собираются у него в горле, и он сейчас задохнется от их обилия. — Но мне уезжать сейчас. У меня автобус.
— Ты ж только что домой собирался?
— Домой автобус, — Макс подумал, что счастье ведь было так близко.
— Да бросай ты его, — усатый махнул рукой. — На моей поедем. Там и комфортней. Ты уже знаешь.
— А давайте, — Макса не нужно было просить дважды.
— Договорились, — усатый взял его под локоть. — Пойдем, я там уже и столик занял. Я сегодня, знаешь, дедом Мазаем работаю.
— В смысле? — Макс ответил первое, что пришло в голову. Усатый мог бы рассказывать что угодно, Макс будет рад всему и со всем будет соглашаться.
— Да собираю вас, путешественников, по дороге. Вон, там еще одна красотка сидит. Тоже, между прочим, домой едет.
Они подошли к длинному зданию из красного кирпича. Хозяин его, видимо, мечтал быть королем или средневековым бароном: по бокам у здания пристроены полукруглые башенки, а окна были высокие и узкие, заостренные сверху — как у готического собора. Усатый постучал пальцем по стеклу в одном из окон, указывая на свою новую пассажирку. Макс заглянул. За круглым деревянным столом спиной к нему сидела рыжеволосая девушка. Черное пальто переброшено через спинку стула. Беспалые перчатки лежат на столе. Девушка что-то усердно пишет в блокноте.
— Лина, — Макс даже не знает, зачем произносит это имя вслух. Через двойное стекло его все равно не слышно.
— Точно, Лина, — усатый хлопает в ладоши. — Ты ее знаешь, что ли? Не, вот чудеса! Кому рассказать — не поверят. Бывают же такие совпадения. Кто откуда ехал, и тут на тебе, встретились. Мистика просто!
Макс не слушает его. Он точно знает, что нет никакой мистики. И все на самом деле очень и очень просто. И кто-то там действительно заботится.
Он идет ко входу, и длинная черная тень бежит перед ним. Поворачивается, оставляя тень за порогом, поднимается на две ступеньки и под шум автомобильных двигателей, шуршание шин и гул голосов толкает высокую узкую дверь.
2015
