Глава двадцать девятая
Разговоры о лодках
– А почему Джилли знает ответы на все вопросы? – спросила Анна, когда они со Сциллой спустились с верхнего этажа.
– Потому что она в детстве сюда приезжала. Ты разве не знала? Нет, в этом доме она не жила, но запросто могла быть знакома с людьми, которые жили. Это ведь она сказала нам, что дом продается. Мама написала ей, что мы подыскиваем что-нибудь рядом с морем, ну она и предложила нам Болотный Дом посмотреть… Родители нас привезли сюда на Пасху. Вот так мы тут и оказались. Надо, чтобы ты заглянула, когда Джилли придет. Она тебе понравится!
– А откуда она знала, что дом продается?
– Она в Барнэм до сих пор иногда приезжает. Там, наверное, и услышала… Кстати, в следующий раз, когда приедет, она у нас поживет. Вот это здорово! Мама все время чистоту наводит и красоту. А то так и лето кончится!
Они добрались до боковой двери и застыли на пороге, глядя, как блестит под солнцем вода. Вдоль дальнего берега залива двигалась лодка Многоватика. Эндрю и Мэтью с надеждой переминались у края воды.
– Ну и хорошо, – сказала Анна. – Он их перевезет. – И задумалась, предупредил ли их кто, что Многоватик ужасно не любит, когда с ним заговаривают. – Мне пора, – с сожалением добавила она, посмотрев на часы. – Я миссис Пегг обещала овощи приготовить.
– Тебе правда надо идти? – огорчилась Присцилла. – Сейчас мальчишки вернутся. Мы бы куда-нибудь пошли, занялись чем-нибудь интересным… Джейн в магазин только ушла… Знаешь что? Возвращайся скорее!
И Анна в самом деле вернулась. В тот же день к вечеру, и завтра, и послезавтра… Она каждый день ходила к Линдсеям, так что миссис Пегг в шутку даже предложила ей перенести туда свою кровать, чтобы взад-вперед не мотаться. Впрочем, говоря так, она подмигивала Сэму, и было ясно: вид Анны, счастливой и оживленной, очень ее радовал. Сэм, со своей стороны, назвал ее славной девочкой и заявил, что, конечно, от нее двух слов не дождешься, но в целом она ему нравится куда как больше Сандры с угла. Характер должен быть живым, вот оно что!
А живости Анне в те дни очень даже хватало, с этим никто спорить не стал бы.
Иногда по утрам она вставала и одевалась даже раньше, чем миссис Пегг, а несколько раз появлялась в Болотном Доме еще прежде, чем Линдсеи заканчивали завтрак. Однажды утром она с удивлением заметила, что с ними за столом сидит незнакомый мужчина. Удивление переросло в изумление, когда незнакомец оказался не кто иной, как мистер Линдсей. Она и забыла, что глава семьи вроде как должен иногда появляться по выходным.
Линдсеи в свою очередь с удивлением наблюдали за Анной, внезапно смутившейся и притихшей.
– Ой, с ума сойти, я же тебя с папой не познакомила! – воскликнула Джейн. – Папа, это Анна!
– Погоди! – Мэтью оглянулся на отца. – Ты что, правда до сих пор Анну не знаешь? Она же у нас почти поселилась!
– Анна, ты его не слушай, – сказал Эндрю. – И уж бояться тебе точно нечего. Это просто наш папа!
Мистер Линдсей пожал руку девочке и улыбнулся:
– Не очень понял, кого ты должна не слушать, меня или Мэтью, но если меня, так и что с того? Как поживаешь, Анна? Садись с нами, попробуй повидло… Тебе какое нравится – которое мажется или поплотней?
– Которое мажется… наверное, – ответила Анна, еще не совсем оправившись от неожиданности.
– А мне – которое режется! – Мистер Линдсей вновь уселся, положил себе повидла на хлеб, потом отрезал кусочек и протянул Анне. – Вот, попробуй, – сказал он с самым серьезным видом. – Это повидло… ну очень плотное, его, знаешь ли, варила моя жена. Если понравится – ешь еще, если не понравится, выплюнешь, когда я отвернусь, и намазывай другое. То, которое мажется, во-он там стоит… Не возражаешь, если я почитаю газету?
– Нет, конечно… Читайте, пожалуйста!
И мистер Линдсей вновь исчез за газетой. Анна испытала невольное облегчение, но глава семьи ей понравился. С каким непроницаемым видом он рассуждал о повидле! И о том, что его вроде как собирались не слушать, но он нисколько не возражает! По сути, ему вроде даже нравилось, чтобы его замечали поменьше. Приятно иметь дело с человеком, который сразу объясняет тебе, кто он такой и как к нему относиться.
– Так вот, – сказал Мэтью, – что касается лодок…
– Вот-вот! – обрадовалась Сцилла. – Расскажи Анне!
И они принялись рассказывать все хором. Оказывается, они собирались завести себе лодку. Они ее очень хотели. Она была им ужасно нужна. Небось Марни держала лодку, привязывала ее к кольцу в стене… Дневник успели прочесть все Линдсеи, в доме только и разговоров было что о Марни. Старое кольцо, правда, совсем проржавело, но ведь легко можно новое поставить? Надо же, в самом деле, к чему-то лодку привязывать?
Вопрос был только в одном – какую именно лодку.
– Папа говорит – парусную, – объяснил Эндрю, – и я с ним согласен. Но мама говорит – моторную, а девчонкам подавай простенькое гребное корыто, чтобы болтаться в нем около берега. А ты как думаешь?
В лодках Анна не разбиралась совершенно. Она и знала-то лишь одну, ту, на которой ходил Многоватик. Однако участвовать в семейном совете оказалось неожиданно приятно. И только когда Эндрю ушел наверх за каталогом, а остальные переместились на кухню вслед за миссис Линдсей, мывшей посуду, девочка сообразила, что и мистер Линдсей был по-прежнему здесь.
Тут он вдруг высунулся из-за газеты.
– Ау! – сказал он. – Куда все подевались?
– Посуду мыть помогают, – ответила Анна.
– Я так и подумал. Сижу гадаю, почему вдруг тишина… Так ты выплюнула то повидло?
Анна засмеялась:
– Повидло? Да нет, мне очень понравилось.
Он кивнул с одобрением.
– Небось говорили о покупке лодки?
– Да.
– Вот что забавно, – сказал он, поблескивая глазами. – У них ведь уже есть лодочка, только они об этом не догадываются. Не знаю, правда, много ли с нее будет толку… Ты-то ее уже нашла?
– Нет! А где она?
– Посмотри в кустах, у того места, где стена подходит к причалу, за сарайчиком… Ничего особенного, но тебя может заинтересовать. – Мистер Линдсей встал и сложил газету. – Ну, пойду свои книги проведаю. Сорок миллионов штук, и все надо прочитать, а потом расставить… Пока-пока – и доброй охоты!
Анна вышла наружу. Миновала дальний конец стены, перебралась на внутреннюю сторону живой изгороди и вышла туда, где когда-то кончался хозяйственный двор. Вот и сарайчик, тыльной стороной примыкавший к кустам… Анна обошла его и стала вглядываться в зеленую темноту, раздвигая ветви руками.
Скоро она увидела лодку.
Та стояла почти на ровном киле – ее удерживали и подпирали разросшиеся кусты, скрывавшие суденышко от постороннего взгляда. Маленькая весельная лодка, старая, подгнившая, вся в щелях… Анна продралась через кусты, наклонилась, сунула руку внутрь… Пальцы нашарили что-то твердое: железный прут или что-то наподобие того. Анна потянула к себе, отводя и ломая тонкие ветки. Она в кровь ободрала себе руку, но все-таки рассмотрела неожиданную добычу. Обломок кораблекрушения, и так можно сказать.
Это был маленький якорь, ржавый и почерневший от времени…
– Ну как? Нашла что-нибудь? – спросил мистер Линдсей, когда они снова встретились в тот же день.
Линдсеи пили чай на террасе, и Анна, по обыкновению, была с ними.
Она с воодушевлением кивнула:
– Еще как нашла!
Остальные с любопытством к ней повернулись.
– И как оно тебе? Интересно?
– Очень!
– А они знают? Ты им сказала?
– Нет еще, – улыбнулась Анна.
– Эй, о чем все говорят? – возмутился Эндрю. – Что за тайны?
– Папа, расскажи! – потребовал Мэтью.
– Расскажи! – взмолились Джейн и Присцилла.
– Расскажем? – обратился к Анне мистер Линдсей. – Да? Тогда вперед! А еще лучше – давай их отведем, пускай сами посмотрят!
Все пошли туда, где лежала спрятанная лодка. Мистер Линдсей раздвинул кусты, все по очереди стали заглядывать в чащу.
– Ого! Вот что я пропустил! – огорчился Мэтью.
Обычно это он все всегда находил первым.
Эндрю заметил с видом знатока, что «лодочка, похоже, была быстроходная». Джейн просто смотрела как зачарованная, Сцилла – чуть не с благоговением.
– Лодочка Марни, – повторяла она.
– Как думаете, есть там что-нибудь внутри? – спросил Мэтью.
– Сам посмотри, – отозвался отец.
Мэтью пошарил и покачал головой. Его сменил Эндрю. Потом сам мистер Линдсей. Они ничего не нашли.
– Если это впрямь лодка Марни, значит она старая-престарая, – заявил Эндрю. – Хотя, если подумать, чего еще ждать! Интересно, сколько лет она вот так в кустах провалялась?
Помалкивала только Анна. Никто в жизни не догадается, что там еще и якорь лежал. И не пригодится он никому, точно. Она сама не знала, на что он ей до такой степени понадобился, – просто, когда она его выволокла из кустов и рассмотрела как следует, стало ясно, что никакую другую вещь в жизни своей она так не хотела оставить себе.
