– И лыба ядовитая – крикнул человечек. – Потому что зажаленная.
– Кем? – удивилась Малуся.
– Пчелами. Здесь под водой живут ужасно ядовитые пчелы, они жалят всю лыбу. Могут и тебя и твою Колову зажалить.
Колова вдруг засмеялась:
– По-моему, он врет… С тех пор, как я стала Коловой, меня никто не может зажалить.
Она зашла в пруд и стала плескаться. Потом вышла, отряхнулась и, повернулась к человечку:
– Ты просто плут, и никаких пчел тут нет! И пруд этот вовсе не твой.
Колова грозно выставила рога и двинулась на человека. Тот с воплем бросился удирать.
– Зачем ты его так? – вздохнула Малуся. – Может быть, он подсказал бы нам, как найти Логопеда.
– Не люблю, когда врут, – сказала Колова. – Хотя ты сама в этом виновата.
– Я? – удивилась Малуся.
Ты сказала «ПЛУТ», вот он и появился, – объяснила Колова. – Так здесь бывает: стоит произнести одно неправильное слово – и потом ничего не исправишь… Малуся с удовольствием напилась, искупалась и съела всю рыбу со сковородки.
Колова тем временем принялась щипать траву.
– Это не для еды, – объяснила она удивленной Малусе. – А для твоего ночлега.
Рогами, как вилами, Колова собрала небольшой стог.
– Большое спасибо, – девочка забралась в сено и, достав волшебную палочку, стала делать «Ды-ды-ды». Так, с палочкой во рту, она и заснула.
Глава 7. Чудесное превращение
Когда Малуся проснулась, Коловы рядом не было – она гуляла на другой стороне пруда.
– Ты жутко храпела, – пожаловалась Колова. – Невозможно сочинять стихи…
– Неправда, я не храплю!
– Что? Повтори еще раз!
– Я не храплю! – сказала Малуся. И вдруг поняла, что произошло нечто невероятное.
– Я не храплю, я не храплю, я не храплю, – повторяла она, боясь, что забудет, как правильно произносить «Р».
– Затараторила. Скажи что-нибудь нормальное.
– Доброе утро, дорогая Корова! – сказала Малуся.
И тут случилось чудо. Колова стала раздуваться, как будто ее надували воздухом, и через несколько секунд из деревянного сооружения превратилась в обыкновенную буренку. Колья, из которых состояла Колова, валялись рядом на земле.
Девочка смотрела на нее, как будто никогда не видела живой коровы. Да и корова разглядывала себя с не меньшим любопытством.
– Никогда бы не поверила, – сказала Малуся.
– Я тоже, – ответила корова. – Я и сейчас до конца не верю.
– А ты красивая, – погладила ее девочка. – Особенно эта звезда на лбу…
– Не звезда, а роза. Если, конечно, я не изменилась за это время…
Корова спустилась к воде, некоторое время разглядывала свое отражение, после чего принялась пить. Пила она долго, будто собиралась выпить воду за все то время, что была Коловой. Девочка с нетерпением ждала ее.
– Нам нужно возвращаться обратно, – сказала Малуся, когда Корова выбралась из воды. – Ты стала нормальной, я – тоже. Мы сможем найти ту дыру, через которую я попала сюда?
– Не знаю, – Корова задумчиво покачала головой. – Мы изменились, значит и мир изменился. В этом мире все слишком быстро меняется…
Малуся поняла ее слова, только когда они снова оказались на Ломашковой улице. Никакой улицы не было: дома, заборы – все заросло густой травой, словно со вчерашнего дня прошло лет сто.
– Я не нашла это место, – чуть не заплакала Малуся, потирая обожженные крапивой коленки.
– Так я и знала, – вздохнула корова. – Нельзя два раза влезть в одну и ту же дыру.
– Но где-нибудь же должен быть выход?
– Никто из попавших сюда этого не знал. Но все искали Логопеда.
Малуся задумалась. Папа всегда говорил ей, что безвыходных положений не бывает. Важно только не сидеть, сложа руки.
– В таком случае я буду искать этого Логопеда, – решительно заявила она. – И найду его, где бы он ни был!
– Я тебя не оставлю, – сказала Корова. – Во-первых, если бы не ты, я бы так и стояла деревяшкой. Во-вторых, я тоже хочу вернуться назад. И потом, если я останусь тут, кому я буду читать стихи. Если я их, конечно, не разучилась сочинять…
– Спасибо, дорогая… Корова!
– Зови меня Розалией. Так меня звали раньше.
– А меня зовут Марусей!
Девочка и корова зашагали по дороге.
– Кстати, как называется это место? – спросила Маруся.
– Все называют его по-разному: Ломандия, Ненормандия, Чертова Дыра, Глушь, Зазаборье – это уж кому как нравится.
– Зазаборье… Хорошенькое название, – вздохнула Маруся.
Солнце уже стояло высоко, когда они подошли к белому, выкрашенному известкой домику. За домом тянулся сад.
– Как я проголодалась, – сказала Маруся. – Может быть, мне дадут что-нибудь поесть!
– А меня подоят, – добавила Розалия.
Возле дома, в огромной луже, сидели два маленьких мальчика и пускали кораблики.
– А ну-ка быстро вылезайте! – строго сказала Маруся. Однако дети не обратили на нее никакого внимания.
– Эй, вы слышите, цыпки заработаете! – крикнула девочка. Розалия протяжно замычала. Но дети и не шелохнулись.
Из дома вышла женщина.
– Кричать бесполезно. Они съели глуши и теперь ничего не слышат.
– Глуши? – спросила Маруся. – А что это такое?
– В прошлом году выросло у нас дерево. Кто съест с него плод – сразу оглохнет. Да вон оно, будь оно проклято!
Маруся посмотрела туда, куда указывала женщина. За домом росло большое дерево с яркими желтыми плодами.
На дереве висела табличка:
«НЕ ЕСТЬ – ВОЛШЕБНЫЕ ГЛУШИ!»Девочка подошла поближе:
– Да это же груши!
– Груши? – недоверчиво покачала головой женщина.
– Не верите? – Маруся сорвала один плод.
– Не ешь! – закричала женщина. Но девочка уже надкусила глушу.
– Маруся! – позвала Розалия. Девочка не ответила.
– Бедняжка! – со вздохом обратилась женщина к корове. – Вы не представляете, как это ужасно, когда говоришь, а тебя не слышат.
– Это все равно, что читать стихи, а тебя не слушают, – ответила Корова. – Обидно, что она больше не услышит моих стихов.
– Почему не услышу? – отозвалась Маруся.
– Она слышит, – в один голос воскликнули женщина и Розалия. – Почему же ты не отвечала?
– Груша очень вкусная… Это самые настоящие груши, а никакие не глуши, – сказала она. – Давайте угостим детей!
Хозяйка помотала головой.
– Дважды оглохнуть нельзя, – заметила Розалия.
Маруся сорвала несколько плодов и отнесла их малышам.
Дети съели груши и закричали:
– Еще!
– Дам еще, если вылезете из лужи! – сказала Маруся.
Братья моментально выскочили из воды и протянули руки.
– Слышат! – закричала счастливая мать. – А ну, немедленно домой!
– А ты молодец, – похвалила Розалия. – Я бы никогда не догадалась, что глуши – это неправильные груши!
– Просто ты никогда не картавила, – скромно ответила девочка.
Хозяйка подоила Розалию и налила детям молока. Маруся с удовольствием выпила большую кружку:
– У тебя очень вкусное молоко!
– Правда? – обрадовалась Корова. – А я боялась, что от стихов оно может испортиться.
И тут же сочинила поэму:
Когда вы съедите
Волшебные глуши,
Вы можете плавать
С лягушками в луже…
Пусть мама кричит,
Или папа орет –
Напрасно они
Открывают свой рот!
Когда вы съедите
Волшебные глуши,
Вам незачем чистить
И мыть свои уши,
Поскольку они вам
Теперь не нужны…
Одно только люди
Запомнить должны:
Когда вы съедите
Волшебные глуши,
То вам никогда
Не удастся послушать…
Как птички щебечут
И речка журчит,
И в поле корова
Приятно мычит.
Как звонко кричат
На заре петухи,
И как я читаю
Вот эти стихи!
За обедом Маруся спросила хозяйку о Логопеде. Но та только плечами пожала:
– Край у нас дикий. Почтальон раз в год письма приносит…
Женщина посоветовала им идти в ближайший город Градов, до которого пешком можно было добраться за неделю, а если морем – вдоль берега – то за два-три дня. Если, конечно, они найдут лодку.
Хозяйка собрала в корзинку еды и, пожелав счастливого пути, вывела их на дорогу, ведущую к морю.
Утром подруги уже шагали по дороге к морю.
– Кажется, будет буря! – сказала Маруся.
– С чего ты решила, – возразила Розалия. – На небе ни облачка…
– А ты слышишь, как море ревет?
Действительно, со стороны моря доносился ужасный рев. Хотя выглядело оно совершенно спокойным.
– Странно, – Розалия прислушалась. – Как будто ревет стадо коров…
Они спустились с берега вниз. На песке сидел здоровенный рыжий детина в тельняшке и почему-то в котелке – и отчаянно ревел.
Увидев девочку и корову, он вытаращил глаза и замолчал.
