Старшему министру стало жаль Матиуша, потому что хотя Матиуш и не просил у него разрешения, а только интересовался, можно ли, но так вышло, что Матиуш просит его разрешения поиграть.
— Один день можно подождать, — сказал министр.
Матиуш даже подпрыгнул от радости. Он надел коротенькую меховую курточку, чтобы ничто ему не мешало, и через минуту уже играл с мальчиками в снежки. Сначала в Матиуша не бросали снежками, не знали, можно ли. Но Матиуш заметил, что в него не целятся, и крикнул:
— Это не игра! Я в вас бросаю, а вы нет. Это не дело. Вы не бойтесь, я сумею защититься. Снежки — это не отравленные стрелы.
Ну, ладно. Разделились на две партии. Эти нападают, те защищаются. Шум поднялся такой, что даже лакеи выбежали посмотреть, что творится. Но заметили короля, удивились, ничего не сказали и ушли.
Никто не узнал бы короля, если бы не знали его в лицо. Матиуш был весь в снегу, потому что несколько раз падал и получил не один снежок в спину, в голову и в ухо. Защищался он яростно.
— Слушайте! — крикнул вдруг Матиуш. — Договоримся так: в кого попадает снежок, тот будет считаться убитым и уже в сражении участвовать не будет. Тогда, по крайней мере, мы будем знать, кто выиграл.
Получилось нехорошо — слишком быстро все оказались убитыми. Тогда решили, что убитым будет считаться тот, в кого трижды попадет снежок. Правда, некоторые обманывали и даже после третьего удара продолжали сражаться. Но все же стало лучше, меньше было шума, лучше лепили снежки и внимательнее целились. Потом опять изменили условие: убитым считался тот, кто упал.
Чудесная была игра.
Потом вылепили из снега огромную бабу, сунули ей в руки метлу, сделали ей глаза из угольков, а нос из моркови. Матиуш то и дело бегал на королевскую кухню.
— Господин повар, дайте, пожалуйста, два уголька.
— Господин повар, дайте, пожалуйста, морковку, мы делаем нос снежной бабе.
Повар был сердит, потому что за Матиушем вбегали другие мальчики, а так как в кухне было жарко, снег таял, и на полу оставались следы.
— Двадцать восемь лет работаю королевским поваром, но такого хлева в моей кухне еще не помню, — ворчал повар и сердито погонял поварят, чтобы те вытирали пол.
«Жаль, что в стране Бум-Друма нет снега, — подумал Матиуш. — Я научил бы негритянских детей лепить снежных баб».
Когда баба была готова, Фелек предложил кататься на санях. При дворе имелись четыре пары саней, предназначенных для королевских детей, и четыре пони. Запрягли пони.
— Сами будем править, — сказал Матиуш конюхам. — Будем ездить наперегонки: кто первый; объедет раз вокруг парка.
— Идет, — согласились мальчики.
И Матиуш уже сел в сани, когда вдруг увидел старшего министра, который быстро к ним приближался.
— Наверно, за мной, — вздохнул опечаленный Матиуш.
Так оно и было.
— Простите, тысячу раз простите, ваше королевское величество. Мне очень неприятно, что я вынужден прервать игру вашего величества.
— Что же делать. Играйте без меня, — сказал Матиуш мальчикам. — Так что же случилось?
— Приехал наш самый главный шпион, — шепотом сказал министр. — Этот шпион привез такие новости, о которых он не мог написать в письме, так как боялся, что письмо может попасть в чужие руки. Мы должны немедленно посовещаться, потому что через три часа он снова уезжает за границу.
В это время как раз перевернулись первые сани, потому что пони давно не запрягали, и он был такой злой, что вместо того, чтобы идти вперед, прыгнул в сторону. С грустью смотрел Матиуш, как мальчики с хохотом вылезали из сугроба и, отряхнувшись, стали устанавливать сани. Но что поделаешь?
Матиушу было очень интересно увидеть настоящего шпиона, потому что до сих пор он только слышал о них.
Матиуш думал, что введут какого-нибудь босого мальчика или деда с мешком за спиной, а вместо этого увидел очень элегантного господина. В первую минуту он даже подумал, что это министр земледелия, которого знал хуже других, так как министр хозяйничал в деревнях и редко приезжал на совещания.
— Я шеф шпионов у первого иностранного короля, — сказал элегантный господин. — Я приехал предупредить ваше королевское величество, что сын этого короля вчера закончил строительство крепости. Но это еще не самое плохое. В прошлом году он втайне построил в лесу огромный пушечный завод и совершенно готов к войне. У него в шесть раз больше пороху, чем у нас.
— Вот негодяй! — воскликнул Матиуш. — Я в лесу строил дома для детей, чтобы они могли на лето выезжать в деревню, а он делал в лесу снаряды и пушки, чтобы напасть на мое государство и уничтожить то, что я выстроил.
— Одну минуту, это еще не все, — продолжал шеф шпионов своим приятным тихим голосом. — Он хотел сделать нечто похуже. Зная о том, что ваше королевское величество собирается выслать иностранным королям приглашение на торжественное открытие парламента, он подкупил нашего секретаря, и тот вместо приглашения должен был выслать ноту, объявляющую им войну.
— Ах, негодяй! Я сразу заметил, когда был у них в гостях, что он меня ненавидит.
— Я еще не кончил. О, он очень хитер, этот сын старого короля. Если бы секретарю не удалось подменить письма, были приготовлены две такие же бумаги с поддельной подписью короля Матиуша, ко двору грустного короля и короля — друга желтых королей. А теперь, ваше королевское величество, позвольте мне его оправдать.
— Но как же вы можете оправдать такого вероломного разбойника?
— Что же, он заботится о своей стране так же, как мы заботимся о своей. Мы хотим быть первыми, и они этого хотят. Сердиться не следует, нужно только быть начеку.
— Так что же мне делать?
— Ваше величество, подпишите приглашения иностранным королям, и я тайно увезу эти письма. Завтра после заседания вы посоветуетесь, как и когда пригласить иностранных королей, будто письма еще не высланы. Секретарю нужно дать возможность подменить письма и только в последнюю минуту их вскрыть, а его арестовать.
— А как же быть с крепостью и пушечным заводом?
— Ах, глупости, — улыбнулся шеф шпионов. — Крепость и завод будут взорваны. Я приехал к вашему величеству как раз для того, чтобы получить на это разрешение.
Матиуш побледнел.
— Как? Ведь войны еще нет! Другое дело, во время войны взрывать неприятельские пороховые склады. Но так: приглашать к себе в гости, как ни в чем не бывало, и вдруг причинить ему такой вред!
— Я понимаю, — продолжал шеф шпионов. — Ваше величество думает, что это неблагородно, некрасиво. Если ваше величество не разрешит, я этого не сделаю. Но вряд ли это будет хорошо. У него в шесть раз больше пороха, чем у нас.
Матиуш взволнованный ходил по кабинету.
— А как же вы это сделаете? — спросил он.
— Помощник главного инженера этого завода нами подкуплен. Он знает точно, где что находится. Там есть одно небольшое здание — склад досок. Об этом никто не будет знать. Там свалено много стружек, стружки загорятся, и будет пожар.
— Ну, так его погасят!
— Не погасят, — улыбнулся шеф шпионов и сощурил глаза. — Потому что так уж странно получится, что как раз лопнет главная водопроводная труба, и во всем заводе не будет ни капли воды. Ваше величество, вы можете быть спокойны.
— А рабочие погибнут? — снова спросил Матиуш.
— Пожары обычно бывают ночью, так что много рабочих не погибнет. А в случае войны погибло бы людей в сто, в тысячу раз больше.
— Знаю, знаю, — сказал Матиуш.
— Ваше королевское величество, мы должны это сделать, — несмело вмешался старший министр.
— Я знаю, что должны, — с гневом сказал Матиуш. — Так зачем же вы спрашиваете, разрешаю ли я?
— Нам иначе нельзя.
— Должны, нельзя… Хорошо, сожгите завод, но крепость не трогайте.
Матиуш быстро подписал приглашение на открытие парламента трем иностранным королям и пошел в свою комнату.
Матиуш сел у окна и смотрел, как Стасек, Фелек и другие мальчики весело возятся с санями. Он подпер голову руками и подумал: «Теперь я понимаю, почему грустный король так грустно играет на скрипке. И понимаю, почему он тогда не хотел, а вынужден был вести со мною войну».
Когда должно было состояться последнее заседание, на котором уже подписанные приглашения будут вложены в конверты и запечатаны королевской печатью, Матиуш волновался и с нетерпением ждал государственного секретаря, чтобы увидеть, как он будет класть в конверты фальшивые письма с объявлением войны вместо приглашения в столицу Матиуша на открытие парламента. Его очень удивило, что сам секретарь не явился, а явился его помощник.
— Значит, дома будут готовы? — спросил Матиуш.
— Непременно будут готовы.
— Отлично.
Итак, порядок будет такой. Торжества будут продолжаться неделю. В первый день — богослужение, смотр войск, парадный обед и большое представление в театре.
