— А название знаешь какое будет? — сказал он. — «Незнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего». Здорово? И подзаголовок: «Приключенческая повесть». Читатели в очереди стоять будут…
— Здорово, — сказал я. Хотя название мне не совсем понравилось. Очень уж детективное, несерьезное. Мне хотелось бы какое-нибудь романтическое, возвышенное… Но изменять Явино название после того, как он не стал «Я», — было бы свинством.
Так и осталось: «Незнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего. Приключенческая повесть».
Мы начали обсуждать план книжки. Значит, так. Начинаем с того, как приехали в Киев. Пишем и про корыто в метро, и про Явино ухо, и про Будку… Потом — про пляж, про незнакомца из тринадцатой квартиры, про часы, про утопленника… Словом, про все, что с нами случилось… И кончаем тем, как мы провалились на «Ревизоре». Честно! Писатели прежде всего должны быть честными.
Мы поднимаемся с земли и расправляем плечи. И нам кажется, что головами мы упираемся в самые небеса. Ява одним ухом даже какую-то звезду сбил — во-он покатилась…
Ну — все!
Завтра мы покупаем в сельмаге большую общую тетрадь в линейку, три авторучки (одна про запас!), садимся и пишем.
Пишем, пишем, пишем…
Потом посылаем…
Потом дорабатываем, дорабатываем, дорабатываем…
Потом снова посылаем…
И — все!
Ну, смотрите же!
Мы еще покажем человечеству, на что мы способны!
Подождите!
Вы еще увидите, кто такие Ява и Павлуша!
……………………………………………………………
А потом я все-таки буду летчиком!
А мы с Явой точно знали: потому что она полынь — божье дерево — ест, мы сами видели. Мы тоже пробовали эту полынь есть, но на второй день бросили — горько; вот, может, когда состаримся, тогда… А то и совсем не нужно нам такого горького, невкусного долголетия. (Прим. автора.)
Эти три копейки до сих пор лежат у меня дома, — все никак настоящего нищего не встречу… (Прим. автора.)
Ра́влик — по-украински улитка.
Окови́тая — водка.
Ку́холь — кружка.