Матиуш посмотрел на часы. Протянул руку к письмам.
— О, телеграмма от Клю-Клю.
Она хотела бы приехать, но нет времени. У них уже начали строить каменные дома. Уже построено шестьсот сорок каменных школ. Клю-Клю рада, ох, как рада, что Матиуш жив.
Есть письмо от грустного короля:
Теперь уж буду умнее, — писал грустный король, — не дам себя обмануть.
Матиуш подсчитывает, сколько будет у него союзников, если не удастся избежать войны. И на всякий случай обдумывает, с какими словами обратится к солдатам, если это потребуется.
«А не пригласить ли лорда Пакса? — думает Матиуш. — Пакс все знает и очень умно проводит совещания королей».
И пчелки в голове Матиуша летают быстро-быстро, и воспоминания наплывают и наплывают.
Надо написать учительнице и смотрителю маяка, пусть не думают, что оно них забыл. И вдруг Матиуш испугался, — он вспомнил огромные мешки с письмами, которые ему приходилось читать.
Он вышел в парк. Светила луна. Было так красиво и бело. Он помнит здесь каждый уголок. Здесь он с отцом катался на пони, там в кустах малины встретился с Фелеком… Что-то он поделывает? Здесь устраивали фейерверк, а там пруд, в котором его искали, когда он убежал на войну.
Всё как будто так же, а вместе с тем и не так.
«Это все изменилось, или я изменился? Ну да, — думал Матиуш, — ведь я возвратился с того света».
И вдруг ему ужасно захотелось покататься на коньках. Он вернулся во дворец: коньки лежали на прежнем месте, лежали все это время!
«Я странствовал по свету, — думал Матиуш, — а они лежали на том же самом месте!»
И вот он катается на коньках, один, в королевском парке, на пруду, при свете луны. Министр прав: когда долго сидишь, потом хорошо подвигаться.
Сладко спал Матиуш на королевской кровати. А когда проснулся, спросил себя: все то, что он пережил, все это было сном или на самом деле?
Около полудня письму к королям было отослано.
А короли уже знали, что Матиуш жив, об этом писали во всех газетах. Многие из них обрадовались. Были и такие, которые боялись, как бы Матиуш снова чего-нибудь не выкинул, но, прочитав обращение Матиуша, успокоились.
Было ясно, что он не хочет войны.
И тогда короли обратились к молодому королю, чтобы немедленно отвел войска, так как, если они перейдут границу, будет беда.
А молодой король чуть не бесится от злости. Он хотел начать свое правление с победоносной войны, чтобы народ его почитал. Потому что народ уже давно не хотел никакого короля и терпел, пока жил старый король. А вообще-то довольно этого добра, везде народы сами управляют, и они тоже так хотят.
— Царь Пафнутий мне поможет, — сказал молодой король на военном совете. — Если я остановлю наступление, снова начнутся бунты. Итак, вперед!
Он хотел покончить с Матиушем, прежде чем они решат, что делать. Сначала победа, а потом совещаться и решать.
Генералы были этим недовольны, но, прикинув, что, как ни поверни, все плохо, не захотели брать на себя ответственность.
Вся надежда была на Пафнутия. А Пафнутий испугался желтых королей, которые присоединились к Матиушу.
— Постой, такой ты сякой, — говорит молодой король, — обещал, а теперь передумал?
— Да, передумал. И что ты мне сделаешь? Объявишь мне войну? Очень я тебя боюсь! Все против тебя, весь мир. Потому что ты интриган. Даже твое собственное войско тебя не любит. Следи, чтобы они тебе не изменили.
Следить — это не очень-то поможет, если должен за всеми следить один человек. Сам король ничего не сможет сделать, если весь народ против него.
И весь мир начал вооружаться.
Видят генералы, что дело обстоит еще хуже, чем они думали. Собрались на совет втайне от короля.
— Допустим, что нам удастся победить Матиуша. Но на нас двинутся другие короли. Нельзя воевать со всем миром.
Так говорит один. А другие:
— Нет, мои дорогие, мы не разобьем Матиуша, ничего из этого не выйдет. Матиуша солдаты обожают, а нашего не любят. Мы нападаем, а они обороняются. И к тому же хорошо помнят, как мы хозяйничали, когда в тот раз победили. Мы им тогда показали. Лучше подумаем, что будем делать, если проиграем?
И тут встает один генерал, самый толстый, и говорит:
— Если ни у кого из вас нет смелости сказать, что он думает, я скажу за всех. Мы собрались не для того, чтобы обманывать друг друга. Мы собрались на это тайное совещание вовсе не для того, чтобы решать, победим мы или нет. Об этом мы могли совещаться вместе с королем…
Сопит, глаза из орбит вылезают, весь красный, смотреть страшно… И кончил громко, почти крича:
— Мы собрались на это тайное совещание, чтобы изменить королю! Так не будем терять время, ведь нас могут арестовать!
Генералы рассердились, заволновались.
— Коллега, вам никто не давал права говорить от имени всех нас! То, что вы называете изменой, может оказаться единственным спасением для короля.
— Ха, ха, ха! — смеется толстый генерал, даже живот у него трясется. — А разве король просил, чтобы его спасали? Нет, господа, не надо прикидываться. Наш тайный совет — преступление.
— Так что же делать?
— Есть два пути: либо связать молодого короля и отослать к Матиушу, либо покинуть его, а самим как можно быстрее скрыться.
Генералы еще продолжали совещаться, а молодой король уже узнал обо всем. Но ничего не мог сделать: ведь против него был весь народ, солдаты, генералы и все короли.
Он приказал оседлать ему коня и поскакал к королю Матиушу.
Молодой король осадил коня перед окопами, помахал белым платком и поднял руки вверх; это означало, что он сдается. Солдаты Матиуша проводили его в штаб полка, а оттуда в штаб дивизии. Знают, что пленный не простой человек.
Но только в штабе армии узнали молодого короля, позвонили по телефону самому Матиушу, в главную квартиру.
Главной квартирой называется квартира главных военачальников или короля. В мирное время короли живут во дворцах, а во время войны должны жить в обыкновенной лачуге, но для пущей важности лачугу называют — квартира и вдобавок — главная.
Матиуш приказал, чтобы все вышли, и остался наедине с молодым королем.
— Ваше величество, — сказал молодой король, — в обращении к королям вы писали, что благодаря мне вы приобрели жизненный опыт, закалили волю, что вы не питаете ко мне зла. А значит…
Молодой король упал на колени. Матиушу стало неприятно и стыдно за него — как же он его боится, если даже на колени перед ним упал!
— Встаньте, ваше величество. Я написал то, что думал. Вам ничего не грозит. Мстить я не собирался, но должен был защищать свою страну.
Немедленно были вызваны министры, начался совет. Решили, что прежде всего войска молодого короля должны вернуться на свою территорию. Молодой король пока будет жить во дворце Матиуша и ждать, что решит народ.
Но ни войска, ни народ не стали ждать приказаний молодого короля. Солдаты вернулись домой, а народ провозгласил республику. Молодому королю будут платить пособие, чтобы не умер с голоду, так как работать он не умеет. Пускай делает, что хочет, пускай живет, где хочет; только запрещается ему заниматься сплетнями и интриговать.
Вернулся Матиуш в столицу, но не радовался ни развешанным флагам, ни ликующей толпе, ни приветственным крикам, ни пушечным салютам. Он знал теперь, что в дни удачи все благосклонны, а настоящие друзья узнаются в беде.
Одно только его радовало: дети впервые вышли приветствовать его с зелеными знаменами, и полиция спокойно на это смотрела.
Прямо с поезда Матиуш поехал в парламент, где объявил, что на этом его деятельность кончается. Есть министры, пусть они управляют страной. Просит только, чтобы ему нашли место, лучше всего на какой-нибудь фабрике.
— Хочу зарабатывать себе на хлеб. Сниму комнату. Буду ходить в школу.
Депутаты просят Матиуша, чтобы он не делал этого. Предлагают платить ему ежемесячно, пусть живет в королевском дворце. Но Матиуш стоял на своем — нет и нет.
Тогда пусть Матиуш пишет воспоминания: что он делал, когда был королем. Их напечатают, у Матиуша будет много денег, ведь каждый купит такую книжку: люди любят читать о королях, разных приключениях и бандитах.
А Матиуш — нет и нет.
— Сниму комнату, пойду на фабрику работать и буду учиться в школе.
У одного депутата была папиросная фабрика, и он решил взять туда Матиуша, ведь если все узнают, что у него работает Матиуш, будут курить только его папиросы. Но тут другие депутаты объявили, что у них тоже есть место для Матиуша.
— У меня парфюмерная фабрика. У меня на фабрике прекрасно пахнет.
Уже забыли обо всем, что хотели обсуждать, только вырывают друг у друга Матиуша и ужасно ссорятся:
— Ах, ты, обманщик, — кричит один, — на твоей фабрике грязно!
— А на твоей тесно и темно!
