— Как?! — пугается бабушка. — Ты заглядывала в колодец?! Знаешь ведь, что и близко подходить нельзя. Ну, недаром мне мой сыночек говорит: «Ты с Таней держи ухо востро».
— Какой твой сыночек?
— Да папа твой! А почему, Таня, у тебя всё сыночки? Дочки ни одной нет?
Таня пожала плечами.
— Не попадаются почему-то дочки. Может, ты, баба, будешь моей дочкой?
Засмеялась бабушка и письмо отложила:
— Потом допишем. Надо Петино осеннее пальто чинить. Осень на носу. Скоро уже и в город возвращаться.
Таня опять в детсаду! Не в каком-то там, за тридевять земель, а в своем, где прежде была, пока с папой в отпуск не уехала.
Знакомых ребят сколько! Инночка Журавлёва, главная Танина подружка, и Света Петухова, и Маруся Гордеева, и Костя Тягунов, и Слава Иванов, и Оля Ручкина, и ещё многие. Всего одно лето не виделись, а кажется — лет сто.
В раздевалке кинулись друг к другу. Инна Журавлёва и Таня обнялись. Серёжка Громов сразу подскочил:
— Ах-ах! Телячьи нежности! — Ничуть, значит, не переменился, как был озорник и приставала, таким и остался.
Наперебой все рассказывали, где они были летом: кто с детсадом или с родными на даче, кто куда-нибудь уезжал — в деревню, в город другой.
И Таня стала рассказывать:
— А я где была, там деревья высо-окие и даже почти чёрные, а цветы на других деревьях, как чашки большие…
Серёжа Громов захохотал и пальцем возле своего виска покрутил.
— Чего это он? — нахмурилась Таня.
— А не верит тебе, — объяснила Маруся Гордеева. — Считает, что ты врёшь.
— Я-a? Вру-у? — Таня задохнулась от возмущения.
— Да не обращай ты внимания на такого дурака, — посоветовала Света Петухова.
Но тут не до споров стало. Воспитательница в раздевалку пришла. Все ребята — к ней:
— Здравствуйте, Елена Демьяновна!
Воспитательница улыбается:
— Здравствуйте, здравствуйте! Выросли-то как, поздоровели! Поздравляю вас, ребятки, теперь вы самые старшие в детсаду — подготовительная группа!
Возвращаясь с бабушкой из детского сада, Таня теперь рассказывает:
— Занятия у нас какие интересные! Мы всё-всё теперь знаем!
— Ну-у? Что же, например?
— Какой он, треугольник. И квадрат. И прямоугольник.
И как слепить яблоко, грушу или собачку. Читать у нас уже многие умеют. А у некоторых даже зубы поменялись… Бабушка, а у тебя уже все зубы школьные?
Рассмеялась бабушка.
— А говоришь, что всё знаешь. Молочные зубы у взрослых людей не бывают.
— На физкультуре как весело! В мяч играем, бегаем наперегонки, на шведскую стенку влезаем. А Тягунчик всё такой же: толстенький и слушается. Скажем ему: «Отвези кукол в грузовике» — отвезёт. «Построй дом из больших кубиков для двух зайцев и крокодильчика» — сразу построит. «Отдай мячик» — отдаст.
— Командуете, значит?
— Зато мы Костю Тягунчика никогда не дразним. Других мальчишек, а больше всего Серёжу Громова… Баба, можно я к Инночке зайду?
— Только не надолго, на полчасика.
Со всех ног Таня помчалась к Инниному подъезду.
Таня очень любила бывать у Инны: ведь лучшая подруга! Но Таня её и так каждый день видит в детсаду и во дворе. А вот маленькая сестрёнка Инны, Люся, — где ещё найдёшь такую?
Люсе год и восемь месяцев, волосики белые колечками вьются, глаза круглые, как голубые пуговицы, ножки толстые. Топочут через всё комнату:
— К Тане!
— Ты моя доченька! — Таня Люсю на колени к себе сажает, по головке гладит, на ушко всякое ласковое шепчет. Песенки ей поёт, пляшет перед ней.
Инна часто удивляется:
— И не надоело тебе с Люськой возиться? Брось её, пусть к маме в кухню топает. Давай как-нибудь поиграем. Или книжку мне почитай.
— Сама читай! — Таня перед Люсей на корточках прыгает, как лягушка. — Ква! Ква!
— Фу, какая ты, Таня! Я же медленно читаю…
Аппетит у Люси не очень хороший. А Таня умеет её накормить. Вот и в этот раз оказалось, что Люся не хочет есть кашу. Живо Таня разделась, руки вымыла, села за стол и Люсю к себе на колени посадила. Кормит Люсю и сказку рассказывает:
— Жила мама-белка. У неё был бельчонок. Звали его Мика. Однажды бельчонок Мика и говорит своей маме: «Можно, я пойду погулять во двор?» Мама ему и говорит: «Можно. Только никуда не уходи. Гуляй во дворе». Увидел Мика бабочку и побежал за ней. А бабочка привела его в густой лес. Это была не бабочка, а злая ведьма. Ведьма посадила бельчонка в подземелье, где было ещё много зверят: зайчата, медвежата, лисята, мышата, котята, щенята. Бельчонок Мика сказал, что надо уйти из этого подземелья. Мышонок там один прогрыз дырку в полу…
— В подземелье был пол? — спросила Инна. Она тоже сидела за столом и внимательно слушала. А Люся покорно открывала рот, не отворачивалась.
— Не мешай! — Таня скормила Люсе ложку каши и продолжала с воодушевлением: — Прогрыз мышонок дыру, и они убежали. Идут они, идут. Вдруг напала на них сильная гроза и ударил сильный гром. Это сделала злая ведьма. Когда она пришла и хотела сварить и съесть зверят, их там не оказалось. И она сказала: «Погодите, я вам отомщу». И стала гоняться за зверятами. И сделала грозу и гром. А зверята вырыли ямку и спрятались в ней. Потом вылезли и дальше идут. И вдруг видят: ведьма притаилась на суку и ждёт их. Мышонок Пик взял палку и сунул ведьме в нос. Зверята стали её бить. Но ведьма заколдовала их в камни. Только мышонок Пик успел спрятаться и остался. У него была волшебная книга, он взял её взаймы у одного доброго волшебника…
Кто-то фыркнул возле двери. Таня посмотрела: там стояла мама Инны с поварёшкой в руке.
— Ничего, ничего, — сказала Иннина мама, — рассказывай, пожалуйста!
— Мышонок Пик дотронулся до зверят, — продолжала Таня.
— Чем дотронулся? — спросила Инна.
— Книгой, конечно. Она же была волшебная. И зверята превратились в самих себя, уже не стали камнями. И стали ждать ведьму у входа в подземелье. Когда ведьма вошла, они быстро заперли за ней дверь. И она там сидит всю свою жизнь. А зверята пошли домой, по своим местам. Люсенька съела всю кашу. Ура!
— Танечка, где ты такую сказку взяла? — спросила Иннина мама.
— Сама придумала, — ответила Таня.
— Она умеет придумывать, — подтвердила Инна.
— Надо же! — сказала Иннина мама. — А кем ты хочешь быть, когда вырастешь?
— Врачом, чтобы дети не болели. И клоуном в цирке. И конечно, воспитательницей в детсаду. В малышовой группе!
Оказывается, Маруся Гордеева не просто играет в куклы, как другие девочки. Она своим куклам шьёт платья.
Таня с Марусей стояли в «групповой» комнате у окна. Маруся вынула из кармана передника маленькую куклу:
— Видишь, как разодета. Правда, хорошо?
Расчудесно! Голубое платье со складочками, с рукавчиками. Сверху безрукавка, расшитая цветными нитками. На голове у куклы колпачок, тоже разукрашенный.
— Неужели ты сама это шила? — с восхищением спросила Таня.
— Сама, конечно. Немного мама помогала. Ты возьми, рассмотри хорошенько.
Таня вертела куклу в руках, не переставая изумляться:
— Прелесть какая!
— Таня! — окликнула Инна. — Идём я тебе что-то скажу.
— Да подожди ты! — отозвалась Таня.
Инна подошла к девочкам.
— Таня… Ой, что это у тебя? Дай посмотреть!
— Не надо! — сказала Маруся. — Все будут трогать — платье помнётся.
— Ну, дайте подержать! — попросила Инна.
— Сказано — нельзя. — Таня посмотрела на Марусю. Та кивнула одобрительно.
Лицо у Инны стало растерянное. Она стояла, маленькая, ниже ростом, чем Таня и тем более чем рослая Маруся, губы у Инны дрожали.
Таня покраснела и отдала куклу Марусе:
— Убери лучше…
Маруся спрятала куклу в карман передника.
— Жадины! — прошептала Инна.
Тане стало обидно:
— А ты обзывалка!
Маруся взяла Таню под руку:
— Пойдём. Что нам с обзывалками-то знаться?
Таня отошла вместе с Марусей. А самой почему-то скучно-скучно. На носки своих тапочек Таня смотрит, а видит, как Инна стоит одна-одинёшенька и губы у неё скривлены, сейчас заплачет…
Таня и Костя Тягунов в этот день дежурные были. Стала Таня цветы поливать и мимо цветочного горшка плеснула — весь подоконник мокрый.
— Тряпку принеси, вытри! — сердито велела Таня Косте.
Тягунчик притащил тряпку и насухо вытер подоконник. А Таня ему и спасибо забыла сказать. А всегда говорила.
Пошли гулять. Таня в детсадовском саду ходила со Светой Петуховой и Олей Ручкиной. Те восхищались, какая у Маруси кукла нарядная: всем, значит, Маруся нахвасталась. А Инна жёлтые и красные листья под клёном собирала и ни разу к ним не подошла.
