Вовка стал краснее помидора.
— Да… Алька велел только руки вымыть, — пробормотал он. — Про уши он не говорил.
— Ну, что ж, ребята, давайте побеседуем!
Полковник сел на скамейку.
— Вольно! — скомандовал Алька, и мальчики расселись: кто на борт песочницы, кто на камень, а кто и просто на песок.
— Вам, наверно, известно, что вчера управдом собирала домовой комитет, — начал полковник. — Там рассматривали целую кучу жалоб на вас. Понимаете, целую кучу письменных жалоб! А сколько, говорят, еще было устных…
Он окинул мальчиков взглядом и продолжал:
— Глядя на вас, не поверишь, что все вчерашние жалобы — правда. Кажется, такие славные ребята, даже красные звездочки на пилотках! Неужели такие молодцы станут раскидывать по двору дрова бабушки Заринь, а потом разбегутся — пусть старушка гнет спину, собирая свои дрова?
Мальчики все вдруг страшно заинтересовались землей у себя под ногами. Они принялись усердно разглядывать каждую песчинку. Алька совсем сконфузился и был готов провалиться сквозь землю.
Вырулила барышня Берзинь. Как раз в этот момент она вывела во двор свою собачку. А любимым местом Эммануильчика была песочница.
— Глянь-ка! Барышня Берзинь сегодня рыжая, а еще вчера у нее волосы были желтые, как солома! — Янка подтолкнул локтем Гунтиса. Мальчишки насторожились. Вовка засмеялся.
Барышня Берзинь шествовала прямо к песочнице. Конечно, она тоже слышала о вчерашнем совещании в домоуправлении: такие вести распространяются удивительно быстро.
— Полюбуйтесь, глубокоуважаемый товарищ полковник, ведь это настоящие хулиганы. — Она пустила в ход самую очаровательную из своих улыбок. — Не дают покоя моему Эммануильчику. Собачка только раскопает песочек, выберет себе местечко, а они в нее камнями. Такой крик поднимают, просто… — Барышня Берзинь, не закончив, бросилась на выручку своему любимцу, которого прогнали из песочницы метко пущенные комья песку. На Эммануильчике вся шерсть встала дыбом, а розовый бант так и трясся.
— Студень! — хохотал Тонис, а Тедис поддакнул:
— Карикатура, а не собака!
Эммануильчик в это время уже успел укрыться в безопасное место — за пазуху к барышне Берзинь — и скалил оттуда свои белые зубы.
— Вот видите, видите, глубокоуважаемый товарищ полковник! — кричала барышня Берзинь. — Это дикари, а не дети! — Голос у нее был пронзительный, визгливый.
Полковник уже кое-что слышал об этой «барышне».
— Гражданка, — обратился он к барышне Берзинь, — если вы хотите жаловаться, обратитесь в домоуправление, разумеется в письменной форме. А у нас тут совещание, так что я попрошу вас…
Барышня Берзинь бросила на него такой взгляд, будто хотела им тут же пригвоздить полковника к забору. Потом повернулась и ушла.
— Вы видели, товарищ полковник, — говорил глубоко возмущенный Алька, — здесь играют наши малыши, а она тут со своим псом, и он поганит песок.
— Это негигиенично, — добавил Гунтис. — Даже антисанитарно, потому мы и гоним отсюда ее собаку.
— Тут вы правы, — подтвердил полковник и вернулся к начатой теме: — Так вот, ребята, теперь я буду у вас вроде шефа. Я твердо уверен, что вы можете заняться и более интересными делами, чем те, о которых говорили на собрании. А вы как думаете?
К нему обратилось десять пар глаз, удивленных, изумленных, обрадованных. Полковник ясно видел, что это глаза не дикарей и не хулиганов, а ясные, озорные мальчишечьи глаза.
— Можем, товарищ полковник! — пылко и не задумываясь ответил Алька, а остальные только кивнули головой.
— Рад это слышать, — сказал полковник. — Надеюсь, вы меня не подведете. В таком случае у нас найдутся общие дела, — продолжал полковник. — А скажите-ка мне, какие игры нынче в ходу? Ведь с тех пор, когда я был таким, как вы, прошло немало времени. Теперь ребята, наверно, играют по-другому, не так, как мы в свое время.
Мальчики вздохнули с облегчением: кажется, пронесло! Раз про игру — так это совсем другой разговор.
— В мое время ребята играли в прятки, — припомнил полковник.
— И мы тоже играем! — хором отозвались ребята.
— Все больше по подвалам?
— Ну да! Там здорово можно спрятаться, никто не отыщет. Кругом темно, прямо жуть берет, — признался Алька.
— Гм! А на деньги играете?
— Нет, — ответил Алька. — Раньше играли, а теперь — всё. Милиционер запретил.
— А Майгонис вчера играл с Сережкой из соседнего дома, — заявил Вовка.
— На деньги играть не годится. Это вам ни к чему, — решительно сказал полковник. — Ну, а в футбол?
— Гоняем! А как же! — оживились ребята.
— Только нам не дают, — печально протянул один из близнецов.
— Ну да, мол, белье им запачкаем, окна перебьем, — добавил Алька. — А мы все равно играем, когда дворничихи нет дома.
— Даже поля порядочного — и то у нас нет, — жаловались ребята.
— Где уж нам об этом мечтать, — вмешался Алька. — Управдомша раз обещала поставить столбы для волейбола, а потом разозлилась из-за кота.
— И из-за сирени, — вставил полковник.
Мальчики опять принялись разглядывать песок под ногами.
— Плохо дело, из рук вон плохо. — Полковник взглянул на ребят. — А футбольное поле — хорошая штука, и волейбольная площадка тоже бы не помешала.
— Весной на общем собрании управдом обещала устроить во дворе волейбольную площадку, качели для малышей, гигантские шаги… — вспомнили ребята.
— Гигантские шаги? Это что такое? — спросил полковник.
— Это столб, на столбе такое колесико, а от него вниз толстые веревки. Схватишься за веревку и лети себе вокруг столба! Здорово!
— Да-а, видно нет у вас тут порядка, — сказал полковник. — Придется кое о чем подумать. А вы читали книжку «Тимур и его команда»?
— Читали!.. Не читали! — послышались голоса.
— Давайте-ка не все сразу, а по очереди, — остановил ребят полковник.
— Мы видели в кино, — в один голос заявили близнецы.
— А я и кино видел и книжку читал, — похвастался Гунтис.
Алька то ли читал, то ли нет — что-то не помнит.
— Я еще не успел прочитать, — важно объявил Вовка, и все засмеялись, потому что малыш вовсе не умел читать.
— У нас в звене в прошлом году была беседа про Тимура, — вспомнил Янка. — Пионервожатая говорила, что и мы можем, как Тимур. Только все как-то времени не было, и я уже позабыл, про что там написано.
— У тимуровцев была своя организация, свой устав, своя цель, к которой все стремились. У вас тоже что-то вроде организации: есть форма, начальник, даже барабан имеется. — Полковник взглянул на старый жестяной чайник, который держал в руках Вовка. — Но порядка у вас нет. Вот и получается, что вы девочек в подвале запираете, портите насаждения. Разве в школе вы тоже так себя ведете?
У ребят опять уши стали краснее кумача и взоры устремились к земле. Все, все управдомша выболтала!
— В школе так нельзя. Учительница задаст — своих не узнаешь! — пробормотал Янка.
— А во дворе и дома — можно? Так, что ли? Тут некому «задать»? Советую еще раз прочитать «Тимура» и всем вместе обсудить. Автора знаете?
— Аркадий Гайдар, — гордясь собой, сказал Гунтис.
— Запиши, — приказал Алька.
Гунтис вытащил из кармана блокнот, авторучку и записал:
1) прочитать «Тимура»,
2) обсудить.
— Потом пусть каждый подумает о коллективе своего двора, — продолжал полковник. — Если у вас есть коллектив, значит каждому должно быть известно, для чего он существует, какие у него цели. Ясно?
— Ясно! — откликнулись ребята нестройным хором.
— Через неделю встретимся снова. День и час сообщу позднее. Обсудим цели вашего коллектива и другие дела, — закончил полковник и поднялся.
— Становись! — скомандовал Алька.
Мальчики вскочили.
— Смирно!
— До свидания, ребята! — Полковник вскинул руку к козырьку.
— До свидания! — выпалили ребята. Пока полковник шел через большой двор, никто из них не шелохнулся.
— Вот это человек! Не то что другие! — с глубоким почтением сказал Алька.
Все заговорили разом:
— Человек? Герой! Пятнадцать вражеских самолетов на счету!
— А с нами говорил запросто!
— И поддел же он нашу барышню!
— Вот про коллектив и про всякие там цели — чего-то я не очень понял, — признался Янка.
Алька поскреб в затылке.
— Кто его знает, что это за штука такая! Ты, Гунтис, запиши на всякий случай.
Гунтис снова раскрыл блокнот, снял наконечник с авторучки и записал:
3) коллектив и цели,
4) подумать об озорстве.
Между тем уже стемнело.
