Ознакомительная версия.
– Мыши! – тряслась Танюсик.
– Крысы! – трепетала Оля.
– Йети! – дрожала я.
– Ну вот! Представляете, каково мне здесь было одной? – пожаловалась Оля.
Наконец мы свернули в какой-то боковой проход и, поднявшись по лестнице, остановились перед очередной дверью. За ней слышались шум и голоса.
Оля осторожно приоткрыла дверь, и мы заглянули внутрь.
Это был тот самый большой зал, который мы накануне видели со стены скалодрома.
Сейчас тут кипела жизнь и работа. Женщины за швейными машинками шили платья. Одни строчили, наклонившись над ворохами разноцветных тканей, другие работницы упаковывали готовые платья в полиэтиленовые пакеты и вешали на кронштейны, мужчины перетаскивали кронштейны к большим железным воротам в торце зала.
У стены стояли манекены, одетые в бальные платья.
– Узнаете? – едва слышным шепотом проговорила Оля.
– «Весенний сон», – кивнула я. – А вон то – «Розовая мечта»!
– А там, по-моему,… «Утренняя роса»! – узнала Танюсик.
– «Утренняя звезда», – поправила Оля. – А рядом с ней – «Серебристая снежинка»! Представляете, что я почувствовала, когда сегодня это увидела?
Громыхая ведром и шаркая шваброй, к нам приближалась уборщица. Мы шмыгнули обратно и аккуратно закрыли за собой дверь.
– Как бы нам попасть наверх, на галерею? – прошептала Танюсик.
– Надо подняться дальше по лестнице, – ответила Оля, и мы продолжили путешествие.
К счастью, на этот раз долго идти не пришлось, и через три пролета мы очутились на той самой захламленной галерее, которую заприметили накануне. Пробираться бесшумно между грудами коробок, обрывками тканей и старыми ломаными манекенами было непросто: хотя внизу и стучали машинки, акустика была отличной, как в театре, и каждый наш неловкий шаг сопровождался чутким эхом.
Танюсик взглянула на часы и удовлетворенно кивнула:
– Уложились. Без пяти четыре. Как в аптеке! Спасибо, – вполголоса поблагодарила она Олю. – Ты нас точно вывела! И по времени, и по месту.
– Это я сейчас знаю, куда идти, – одними губами прошептала Оля. – А когда первый раз шла, вообще заблудилась и плутала тут часа полтора! А ведь я даже пообедать не успела…
И тут я вспомнила о Танюсиковом термосе и бутербродах.
– Предлагаю устроить привал! – бодро прошептала я, и спутницы с благодарностью кивнули.
– Честно говоря, я с ног падаю, – призналась Оля. – На меня столько всего навалилось! И еще эта прививка…
– Интересно, как там Лида, – заметила Танюсик, расчистив место и разворачивая коврик, на который выложила провизию.
– Спит, наверное! – сказала я, расстилая свой коврик рядом с Танюсиковым. – Присаживайтесь!
– И угощайтесь! – пригласила нас к «столу» Тычинка.
Очутившись на коврике, Оля не села, а прилегла.
Я протянула ей первый стаканчик чая и бутерброд с сыром, и она с благодарностью кивнула.
– Девчонки, вы не представляете, как мне плохо! – сказала она, покончив с чаем и бутербродом. – Это худший день в моей жизни!
Танюсик подлила ей еще чаю, а я протянула бутерброд с колбасой.
– Он оказался предателем и изменником, – сообщила Оля, отпивая чай. – И я больше не желаю иметь с ним ничего общего!
Но вот наконец она доела второй бутерброд, и рассказ полился рекой:
– После прививки я пошла домой, но дойти не успела, потому что Артем неожиданно позвонил и пригласил меня в кафе. Сказал, что очень соскучился, хочет немедленно меня видеть и умрет, если я не приду. Ну разве я могла устоять после таких слов? – Оля вопросительно посмотрела на нас.
– Не могла, – кивнули мы. В руках у нас тоже были бутерброды и пластиковые стаканчики с обжигающим чаем.
– Ну вот, я и не устояла. Поверила ему, как дура, и согласилась! И пришла в кафе, где мы обычно встречаемся. А там… Там! – Она вдруг снова начала плакать, и слезы закапали прямо в чай.
И в этот момент мы услышали странный звук. Он шел от сваленных невдалеке манекенов. Это было громкое чмоканье и смачный храп…
– Девчонки! Вы слышите?! – в ужасе вздрогнула Оля. – Это он! Йети!
Мы снова прислушались – храп прекратился.
– Показалось, – пожала я плечами. – Йети отменяется.
– Может, сходить проверить? – с сомнением произнесла Танюсик.
Оля снова заплакала. На этот раз утешить ее смогла только конфета, которую я протянула ей.
– Спасибо, – улыбнулась она сквозь слезы. – «Птица дивная» – мои любимые!
– Мои тоже, – сказала Танюсик.
– И мои! – согласилась я.
– Ну вот, короче. Темик заказал пиццу и газировку, мы сидели, взявшись за руки, и смотрели друг на друга, и все было хорошо, лучше не бывает. Ну а потом мне захотелось на минутку выйти, и я пошла, но без рюкзака. Обычно я беру его с собой, но спину так кололо после прививки, что я решила оставить его на стуле под присмотром Темика. Ну он и присмотрел! Да так присмотрел, что… В общем, очереди не было, и я вернулась очень быстро. И увидела, что… что… – голос Оли опять сорвался, и пришлось срочно давать ей еще одну конфету.
– В общем, он вытащил мой альбом и фотографировал его. Представляете? Он фотографировал мои самые новые платья себе на айпад!
Нашему потрясению не было конца.
– Ну и ты, конечно же, закатила ему скандал? – Танюсиковы глаза хищно блеснули.
– Хотела! Но сдержалась. Все-таки я теперь в Команде. – Оля шмыгнула носом и вытерла глаза. – Поэтому я сделала вид, что ничего не заметила, и решила проследить, что же будет дальше.
– И что же было дальше?
– А дальше он тоже на минутку вышел и оставил свой айпад на столе. Ну и я отплатила ему той же монетой – воспользовалась моментом и быстренько пролистала его фотки. И тут меня ждал еще один удар. Оказалось, что там у него вообще все мои платья! Представляете? Не только последние, но и самые ранние, еще которые я до него придумала. А по датам на некоторых фотках я сразу же поняла, что они сделаны на балу. Значит, это он рылся тогда в моих вещах! Достал у меня из рюкзака альбом и сфотографировал платья!
– Вот тебе и девайс парня на букву «А»! Айпад Артема! – потрясенно прошептали мы с Танюсиком, переглянувшись. – А потом? Что было потом?
– Ну, он вернулся и ничего не заметил – у меня все получилось очень быстро. А потом как ни в чем не бывало бросил мне «Пока!» и убежал. Представляете? Значит, ему только это и надо было от меня, за этим и пригласил! Но далеко уйти ему не удалось – я решила за ним проследить.
– Молодец! – одобрили мы. – Правильное решение!
– Правильное, но тяжелое. Пришлось тащиться за ним через всю Москву. А в метро столько народу! Потом мы вышли на улицу и пришли сюда. Но только мы вошли через скалодром.
– А как тебе удалось пройти?
– Я услышала, как он сказал «На тренировку!», и его пропустили. И тогда я тоже сказала «На тренировку!», и меня тоже пропустили.
– Так я и думала, что здесь есть проход на скалодром! – воскликнула Танюсик. – Надо будет обязательно поискать.
– Чтобы попасть сюда со скалодрома, надо идти через подвал, – объяснила Оля. – Мы так и шли. И вот там я Темика и потеряла… Там сильное эхо и надо было идти очень тихо, а у меня ботинки так громыхают… В общем, я сильно отстала и не заметила, куда он свернул. А потом я стала искать его и заблудилась. Вышла в эту швейную мастерскую, где и увидела все свои платья в готовом виде, потом попала на галерею, где мы сейчас находимся, потом снова спустилась в подвал… В общем, намотала тут километры, пока нашла выход! Ту самую маленькую железную дверь, через которую мы вошли. Ну и решила, что я все равно не найду Артема и больше мне здесь делать нечего.
– Так Артем может сейчас быть где-то здесь?! – потрясенно воскликнули мы.
– Не знаю и знать не хочу. Потому что теперь точно знаю, кто предал меня и воровал мои идеи! – И Оля снова заплакала.
– Он не стоит твоих слез! – твердо проговорила Танюсик. – Так же как и остальные.
И мы рассказали Оле о том, что узнали про своих парней и о цели нашего прихода.
– Выходит, ваши парни тоже замешаны в этом деле? И знакомы с Евой Рогозиной? – потрясенно проговорила Оля. – И все с ней сегодня встречаются?
– Да. В семь, – кивнула Танюсик и посмотрела на часы. – Так что скоро мы узнаем всю правду.
Выслушав Олю, мы наконец занялись тем, ради чего пришли сюда: я достала бинокль, а Танюсик – учебники.
– Буду читать вам вслух, пока вы изучаете обстановку, – сообщила она.
Начали с биологии. Пока Танюсик зачитывала нам про дыхание организмов, мы с Олей, передавая друг другу бинокль, осматривали мастерскую и вели поиски «Хрустального ручья».
Но платья нигде не было.
– Ты уверена, что его тут нет? – спросила я Олю.
– Абсолютно. По крайней мере, из того, что мне видно.
– Может быть, оно завешено другими платьями?
– Может быть, – пожала плечами Оля.
– Но тогда надо будет спуститься и проверить, – сказала я.
Ознакомительная версия.
