Разве немецкому командованию могла прийти в голову такая шальная мысль, что обречённые на полное уничтожение партизаны вырвутся из двойного кольца, да ещё попытаются при этом атаковать станцию?
В этом верном расчёте и заключался-блестящий план Оксаны Белокурой.
Как она узнала, что скрытно можно пройти через минное поле? Был ли в том большой риск? Разумеется! Но кто побеждал, не рискуя, не искушая судьбу?
Дальше события развивались так, как было намечено. Тюремную охрану с ходу забросали гранатами, а тюремные надзиратели сдались на милость партизан. Операция эта заняла менее четверти часа.
Заключённые советские люди, вырвавшись на свободу, требовали оружия.
В этой суматохе Стефа искала по камерам своего отца искала и не находила.
А на станции дело чуть не застопорилось. Кто-то успел сообщить фрицам по телефону о партизанах. Словом, на станции партизан встретил огонь из восьми пулемётов, не считая автоматов.
Партизаны залегли. В этом бою решающую роль сыграли разведчики, атаковавшие немцев с тыла.
Казалось, всё обошлось прекрасно, чего ещё желать?
А желать, оказывается, было чего. Иван Иванович, быстро разведав эшелоны и склады гитлеровцев, разошёлся.
— Совестно, — сказал, — бросать такие богатые трофеи! Потом будем жалеть, поверьте мне.
— Предложение, конечно, заманчивое, — задумалась Оксана Белокурая. — Да боюсь, как бы гитлеровцы не успели подбросить свежие силы.
— Нет, нельзя оставлять такое добро! — настаивал Иван Иванович. — Продовольствие — какое хочешь. Боеприпасы любого калибра. Вещевое довольствие — на целый полк. А медикаментов сколько! В которых мы остро нуждаемся. Разведчики уже разыскали семь подвод. Сказочное богатство само просится в руки.
И командир дала себя уговорить.
ПРОЩАЙТЕ, СЕРЕБРИСТЫЕ ДОЖДИ…
Оксана Белокурая как в воду глядела. Не успели выпроводить со станции заключённых, как от первого ротного прибежал запыхавшийся связной:
— Фрицы пошли в контратаку!
Уходить бы надо, да никак нельзя: на станции застряла вторая рота.
Отослав на станцию связного с приказом — пусть рота срочно отходит на лесопилку, Оксана Белокурая повела оставшихся возле неё бойцов на помощь первой роте. Не густо, конечно, с войском — Байгужин да Микола, Стефа да Голосуев, — но если сюда приплюсовать Ивана Ивановича да Нура Загидуллина с его отборными разведчиками, получается немалая сила.
У переулка, куда они вышли всей группой, пришлось остановиться: до слуха донёсся шум мотора и лязг гусениц.
— Стой! Танк! — заглянул за угол Загидуллин. — К счастью, один-единственный. Его-то мы осилим! Ложись! — скомандовал.
— Вот он, лёгок на помине! — кивнула Стефа в сторону выползшего серого чудовища с белым крестом на борту.
Не ожидая команды, партизаны приготовили противотанковые гранаты.
Им было не впервые вступать в единоборство с танком.
Партизаны напряженно выжидали, какой манёвр предпримет танковый экипаж. Потому Азат Байгужин и проглядел, как приполз к ним дон Иван и вытянулся между ним и Голосуевым.
— Ты откуда взялся? — поразился адъютант.
Тот что-то пролепетал, однако Азат так далеко ещё не продвинулся в испанском, чтобы удовлетворить любопытство радиста Голосуева, спросившего:
— Ты о чём с ним калякаешь?
Танк то двигался, то останавливался. Экипаж его явно опасался засады, однако не переставал бабахать из пушки в сторону второй роты.
И вдруг дон Иван, легко приподнявшись, побежал в сторону противника.
Первым пришёл в себя Голосуев, заметив, что его гранату умыкнул дон Иван.
— Обезоружил, гад! — прошипел он и схватился за автомат. — На ту сторону баррикады тебя потянуло? Не доберёшься ты до своих! Я тебе отмерю ещё только несколько секунд.
Ствол голосуевского автомата, пошарив в пространстве, зловеще замер. Именно в этот миг Азат Байгужин повис на руке радиста.
— Ты чего? Сдурел! — ошалело метнул взгляд на Азата Голосуев и, рассвирепев, зарычал: — Ты что? С ним заодно?
Голосуев снова стал нацеливаться на убегающего дона Ивана.
— Погоди! — остановила его Оксана Белокурая. — Похоже, он не собирается перебегать на сторону противника. Смотри!
Дон Иван метался перед танком, стараясь попасть в мёртвое пространство. Но шальная пуля достала его. Дон Иван попытался подняться, но ему удалось лишь присесть. Все видели, как он зубами извлек чеку. Но брошенная доном Иваном граната взорвалась, не достигнув танка.
Тут всех удивила Стефа. Она укрепила на ошейнике собаки две гранаты и скомандовала:
— Пошёл, Лорд!
Собака понеслась, прижимаясь к заборам. Расстояние между ней и танком, изрыгающим огонь, быстро сокращалось. Стефа закрыла лицо руками. Бесстрашный Лорд бросился под гусеницы. Последовал взрыв, и танк запылал.
Бой, однако, не закончился.
Перед разрушенной церковью залегла вражеская цепь. Отступать некуда. Оставалось одно: сбить противника с позиции и обратить в бегство.
— Загидуллин, обойди фрицев с левого фланга! — приказала Оксана Белокурая. — По твоему сигналу мы пойдём в атаку.
Через несколько минут разведчики Загидуллина открыли ураганный огонь.
— Вперёд! — поднялась Оксана Белокурая, увлекая за собой партизан.
Азат Байгужин несся рядом с командиром и во всю мочь вопил «ура!». Справа и слева бежали Голосуев, Иван Иванович, Микола, Стефа…
Вдруг ликующий голос Азата Байгужина сорвался: перед ним рухнула на землю Оксана Белокурая. Бросился к ней верный адъютант помочь подняться, да остановился как вкопанный. Из шеи командира тонкой струёй сочилась кровь.
— Дядя Ваня, командир погибла! — отчаянно закричал верный адъютант, проклиная себя за то, что не успел стать между командиром и пулей.
Оксана Белокурая раскрыла глаза.
— Я озябла. Прикройте меня! — внятно попросила она.
— Сейчас, сейчас, — засуетился Иван Иванович и властно крикнул: — Микола, ко мне!
Остановив взгляд на Азате, Оксана спросила:
— Это ты, Азат?
— Я, товарищ командир. Я, я! — скороговоркой горячо ответил Азат, словно желая подбодрить командира, согреть своим дыханием, помочь ей вернуться к ним.
— Всё ещё идёт дождь, — сказала Оксана Белокурая тихо, тихо. — Прощайте, серебристые дожди…
Невидящими глазами смотрел верный адъютант Азат Байгужин, как ловко двигаются пальцы фельдшера, забинтовывая махонькое отверстие на шее, куда вошла пуля. В его сознании всё ещё звучали слова: «Прощайте, серебристые дожди!» Неужели после ранения видела Оксана Белокурая, как с неба сыплются и сыплются капли, слышала, как стукнувшись о крышу, об оконные стёкла, о камни мостовой, о плащ-палатки, дзинькают они, словно множество вдруг оборвавшихся струн?
— Приготовить носилки! — распорядился Иван Иванович. — Выслать разведку на лесопилку… Снять вторую роту… Выходить из боя…
Бывает же такое состояние, когда тебе чудится, что само небо с тучами и солнцем вдруг качнулось и опрокинулось, когда с трудом осознаёшь, что, несмотря ни на что, тебе ещё надо дышать, шевелиться, исполнять чьё-то приказание, куда-то идти…
Анвер Бикчентаев
Для получения текста книги использован сайт http://bikchentaev.ru
