Я вспотел! Значит, я работал?..
— Молодец! — похвалила Ася, — Давай к костру.
Славку они увидели склоненным над озерком, которое было покрыто радужной коричневой пленкой.
— Для чего тебе ржавчина? — не понимала Наташа, видя, что Славка собирает пленку в канистру.
— Это нефть! — мальчишка поднял банку с маслянистой жидкостью. — Знаешь, как горит?..
Нлташа недоверчиво обмакнула в озерцо пальцы и понюхала.
— Ве-е-рно. В Грозном ее из земли насосами качают. Я на экскурсии видела…
— А у нас сама из земли течет.
— Славка! — снова донесся голос Генки. — Все возишься?
— Сейчас!.. — заторопился Славка и побежал.
Он прямо с ходу плеснул из канистры в костер. Пламя вспыхнуло взрывом. К небу понеслись черные густые клубы дыма, а внизу возле самой земли метались желто-красные языки, сжигая, словно слизывая, траву.
Генка стал раздеваться.
— Кто первый, ну?! — оглянулся на мнущихся в нерешительности ребят и бухнулся с разбегу в воду.
Следом Славка. Чуть помедлив, прыгнул и Анелькут. Тут же, как ошпаренные, вылетели обратно. Посиневшие, сгорбленные, с дрожащими челюстями, они дико скакали вокруг костра, выделывая руками и ногами несуразное.
— В-в-вот оно, наше с-солнышко! — с трудом выдавил Генка и подбежал к Наташе. — Купайся! — и подтолкнул ее к речке.
Девочка едва удержалась, уцепившись за куст. Саня заревел — перепугался.
— Генка нарочно, дурачится, — успокаивал его Славка: ему не хотелось, чтобы Наташа ушла.
— Я тебе чаут дам поиграть, хочешь? — предложил Саньке Анелькут.
Малыш сразу умолк, заморгал глазами: «Что это такое?»
— Сейчас покажу. В яранге он.
Когда девочки подошли к палатке, Саня, кряхтя, возился с длинным плетеным ремнем. Накручивал, накручивал на себя, пока не запутался.
— Это мой чаут, — пояснил Анелькут. — Олешек ловить.
— Оленей?! — рассмеялась Ася. — Меня и то не поймаешь.
— Беги, — Анелькут стал собирать ремень крупными петлями на ладонь.
Ася, косясь на мальчишку, который, выставив вперед ногу, крутил чаут над головой, сделала один шаг, другой — и ветром сорвалась. Вдогонку просвистела петля и обхватила бегунью. Она только успела крикнуть «Ой!» и повалилась на траву.
— Больно? — подскочила Наташа.
— Ничуточки, — ответила Ася и к Анелькуту: — Дай, и я тоже.
Ася, Наташа, Славка — все по очереди попробовали метнуть чаут, но ни у кого не получалось: то себя за шею захлестнут, то запутаются. Зато у Анелькута он летал, как прирученный, — куда направит.
— Ребята, а икра?! — спохватилась Ася.
— Готова. Конечно, так, — подтвердил Анелькут.
Увидев, как Ася отправила в рот полную ложку свежесоленой зернистой икры, Наташа оторопела: разве можно помногу? Надо чуть-чуть, на кусочек.
Но тут и остальные заработали — кто ножом, кто щепкой.
— А ты что? Ешь! — подтолкнула ее Ася.
Славка протянул Наташе свой складышек.
Глава 3.
ЗАГАДОЧНЫЕ СИГНАЛЫ
Саня играл на поляне с медвежонком, пытался накинуть на него чаут. Косолапый ловко увертывался, хватал ремень зубами и волок мальчишку за собой. Саня смеялся, медвежонок — тоже довольный — урчал. Таская друг друга, они забрались в заросли голубицы. Медведь залез в середину темно-зеленого островка и принялся уплетать ягоду. Рядом устроился Саня. Присядет на корточки, сорвет ягодку и поднимется. Положит ее в рот и снова нагибается.
— Санечка, так устанешь, — подбежала Ася. — Вот как надо. — Она обхватила куст и потянула к себе. Вся ягода осталась в кулаке — целая пригоршня. Перебросила с ладони на ладонь и, сдунув листья, протянула Сане.
— Эх, возёкалы! — не выдержал Генка. — Смотрите, — он шлепнулся на живот и принялся хватать голубицу ртом.
Наташа засмеялась. Но тут же сжала в бантик губы, нагнулась и что-то подняла. Украдкой, на цыпочках подошла к Генке, сунула ему руку за шиворот и отскочила.
— Лягушка, лягушка! На тебя прыгнула! — закричала она, хлопая в ладоши.
Генка повел плечами: по телу скользнуло холодное.
— Сама ты лягушка, — он вытащил из-под рубашки камушек. — У нас на Камчатке лягушки не водятся.
— Так и поверю.
— Честно! И змей нет, — поддержал товарища Славка.
— И ужей, и ящериц. Конечно, так.
— И воробьев. Потому что они море перелететь не могут, — пояснил Славка.
— Что же тогда есть? — раздраженно спросила Наташа.
— Такая мелочь только на материке, — дернул плечами Генка. — Здесь волки, бараны, олени…
— Анелькут, глянь-ка, — прошептала Ася и показала на палатку.
Палатка колыхалась, будто ее распирали изнутри. Потом затряслась как в лихорадке, качнулась и обрушилась. Из-под парусины высунулась большая лохматая голова.
Наташа со страху присела. Славка остолбенел, шевелил лишь губами, пытаясь что-то сказать.
— Медведь, — с трудом выговорил наконец он.
Анелькут сделал пружинистое движение, зажестикулировал и закричал:
— Куйкынякку! Тебе тундры мало? Куйкынякку!
— Что ты, что ты?! — перепугалась Ася.
Девочки, схватив Саню за руки, припустились к поселку.
— Это моя яранга, моя! — продолжал грозить кулаком зверю Анелькут.
Медведь поднялся на задние лапы, вытер морду, словно крошки с усов смахнул, и, переваливаясь с боку на бок, неторопливо двинулся к сопке.
Генкин медвежонок вдруг повел носом и вприпрыжку бросился за сородичем.
— Скорей, скорей! — вбежав в контору, закричала Лея, едва не сбив женщину с почтальонской сумкой.
— Ошалела?! — повернула та к девочке остроносенькое лицо.
— Что случилось? — геолог, насупив лохматые брови, посмотрел на подруг и взял у женщины телеграмму.
— Я еще вечером вам приносила домой. Сразу с рации. Вижу свет, стучалась, стучалась…
— Там же медведь!.. И ваш Генка там, тетя Феня! — перебила почтальоншу Ася. — И Анелькут, и Славка…
Геолога словно вынесло из конторы.
— Где?! — издали закричал он ребятам, на бегу выхватил из кобуры пистолет.
— Вон! — тыча пальцем, показал Славка.
— Не надо стрелять! Там еще и мой медвежонок! — просил Генка.
Но геолог уже целился. Мальчишка заложил в рот два
