уши.
— Это полный улёт! Мумии гоняются за тобой внутри пирамиды, а если поймают, то ты тоже становишься мумией и покрываешься бинтами.
— Какое у тебя оружие против них? — Мартин задал единственный интересующий меня вопрос.
— Огнемёт, — ответил Уго.
Огонь! Я осознала, что у меня есть средство против каждого из моих гостей. Соль против зомби-пса, свет против попугаев-призраков и огонь против кошки-мумии.
Хватит для начала. Я надеялась, что новых монстров не появится. А если придут другие? Кто будет моим следующим гостем? Может, жук-оборотень? Или хомячок-вампир? Или… К счастью, автобус подъехал к школе, и я оставила свои жуткие фантазии.
На перемене Мартин пришёл туда, где я обычно пряталась от Паломы с Беатрис. В руках у него был комикс.
— Нужно посолить, как салат. Насыпать соли зомби на голову. Достаточно небольшого количества. Соль нейтрализует яд, который превращает их в ходячих мертвецов. Так здесь написано.
Я так удивилась, что с трудом смогла выдавить из себя слова благодарности. Глаза у Мартина были такого же цвета, как мамина любимая юбка. Теперь была моя очередь говорить, но что сказать, я не знала.
— Вот, возьми себе. — И он ушёл играть в карты с Уго.
Я открыла комикс, но не из-за того, что хотелось читать: просто раскраснелась от стыда. Понадобилось время, чтобы понять, о чём речь, но, как только я разобралась, мне даже понравилось. Вся эта история с зомби была очень динамичной, да, а ещё мне удалось сделать кое-что невероятное — отвлечься, читая страшную историю.
Вот что я обнаружила. Зомби из журнала совсем не были похожи на зомби-пса из моей комнаты. Они не говорили «привет, красавица», а кричали что-то несвязное и жуткое, вроде «арррр» или «буагх».
Пришлось признать: мои гости оказались дружелюбными и очень приветливыми. Зомби-пёс позвал играть, кошка-мумия помогла выучить таблицу умножения, попугайчики сделали комплимент моей футболке. Кто же они такие и что делали в моей комнате?
Той ночью я, как обычно, легла спать вовремя и не стала капризничать. Наверное, я единственный ребёнок в мире, который не спорит с родителями по этому поводу, но это не случайность. Раньше они отправляли меня спать слишком поздно, а утром некому было меня разбудить. Я приучила себя ложиться ровно в девять, чтобы было легче вставать по утрам. В последние несколько дней из-за моих непрошеных гостей мне было не до сна, но в тот момент я чувствовала какое-то подозрительное спокойствие.
Я не знала, есть ли в этом какой-то смысл, но всё равно припрятала в тумбочке зажигалку, под матрасом — пачку соли, а под одеялом — фонарик. Неужели придётся сражаться с нашествием монстров из загробного мира?
Может, лучше с ними подружиться? Я засомневалась, но благоразумно предпочла оставить все вещи на своих местах.
Я ждала и ждала, но время шло, никто не появлялся, и сон победил. Вдруг меня разбудил какой-то шорох в шкафу. Я подошла скорее из любопытства, чем от страха, и обнаружила внутри существо, которое сразу окрестила черепашкой Франкенштейна.
Было на что посмотреть. Панцирь весь в заплатках. Четыре лапы, и все разные. Из головы во все стороны торчат винты и гайки. Походка как у робота… Я прыснула, рассмеялась, расхохоталась, чуть было не умерла со смеху.
— Черепаха… Черепаха Франкенштейна! Ха-ха-ха!
— Нельзя ли повежливее? Быть такой черепахой, как я, вообще-то совсем не просто.
Её просьба рассмешила меня ещё больше. Хорошо, что родители смотрели телешоу и не слышали, как я катаюсь по полу и повизгиваю от смеха, точно безумная гиена.
— Слушай, милочка, хватит. Довольно.
Я не могла остановиться. В последние дни было слишком много волнений, так что теперь я смеялась без остановки. А когда перестала хохотать, оказалось, что черепаха, обиделась и ушла. Какая жалость!
Несколько ночей подряд я почти не смыкала глаз, лёжа в кровати, превратившись в плотный комок нервов, но теперь наконец-то смогла уснуть спокойно. А утром проснулась счастливой и почувствовала себя новой Сандрой. Не знаю, так ли это было на самом деле. Я пошла в ванную, напевая песенку, но, как только посмотрелась в зеркало, от хорошего настроения не осталось и следа. Моё собственное отражение внушало мне ужас. Кожа покрылась красными пятнами. Новая Сандра заболела ветрянкой.
— Придётся остаться дома, — заключила мама.
Я подумала, что сейчас они с папой начнут паниковать. Так всегда бывает, когда я болею и родители вынуждены просить бабушку за мной приглядеть. Джени, единственный человек, готовый нянчиться со мной за те смешные деньги, что ей платят папа с мамой, работает по утрам, и если я болею, то вся забота обо мне ложится на бабушкины плечи. Мамины родители живут за тысячу километров от нас и, как говорит мама, не могут помогать нам решать такие проблемы.
Я не против того, чтобы бабушка за мной приглядывала. Мне это даже нравится. А папе с мамой нет. Они не ладят с бабушкой. Она хотела, чтобы папа работал в компании её знакомого и продавал стиральные машины, а не чинил мотоциклы в мастерской у своего лучшего друга Мануэля. Бабушка говорит, папа с мамой слишком гордые, потому что не позволяют помогать им и не принимают ни от кого деньги; а родители говорят, что бабушка — командирша и хочет, чтобы всё было по её, но они и сами отлично справляются.
Их общение похоже на бесконечный теннисный матч, но я молчу, хотя эти перепалки мне ужасно надоели. Родители разрешают бабушке оплачивать только школьные счета — вот почему я ничего им не говорила. Если бы только заикнулась, что меня не устраивает школа, тут же бы началась третья мировая война.
Так вот, на сей раз родители не стали паниковать. Я ждала, что кто-нибудь возьмёт телефон и позвонит бабушке, но этого не произошло. Мама надела форму, поцеловала меня и ушла. Папа не сделал вообще ничего. Даже пижаму не снял.
— Тебе разве не надо на работу? — спросила я.
— Нет. Я останусь с тобой, — ответил папа.
— Мануэль не сможет открыть мастерскую, он ногу сломал. Кто её откроет? — Быть профессиональной дочерью означает учитывать все детали, даже такие.
— Кто-нибудь откроет.
Папа отвечал на вопросы, не глядя на меня, словно избегал смотреть мне в глаза. Ясное дело, он врал, но я не стала
