его не боюсь, — сказал Антон и, положив масло в холодильник, снова устремился к двери.
— Никуда я тебя больше не пущу, — преградив ему дорогу, сказала мать.
— Ма! Я же хлеб не купил! — взмолился Антон.
— Что за шум? — из комнаты вышел отец.
— Какие-то мальчишки во дворе к Тоше пристали. Один блондин, второй… — пустилась в объяснения бабушка.
— Какие мальчишки? — перебил ее отец.
— Это Рюха, который не знал, где карбюратор. Он хотел на машину залезть.
— На машину?.. — отец взялся за дверную ручку, но Антон тут же повис у него на руке.
— Па! Не надо, я сам… они больше не полезут… — Если бы отец вышел во двор, авторитет Антона в глазах ребят был бы подорван раз и навсегда.
— Один ты никуда не пойдешь! Они тебя изобьют, — твердо сказала мать.
— Кто? Рюха? Он же слабак. Я его не боюсь… — чуть не плача, кричал Антон. Его обижало, что мать не верит в то, что он без посторонней помощи сможет постоять за себя.
— Пусть идет, — вдруг тихо сказал отец и распахнул дверь.
— Как это идет? — ахнула мама.
— Вот так! — подтвердил решение отец.
Концовки разговора Антон не услышал. Он уже летел вниз по лестнице. Выскочив во двор, он увидел Акилу, который внимательно осматривал крыло «Жигулей». Рюха сидел вместе с Витьком на скамеечке под козырьком. Он почему-то обмяк и вовсе не помышлял о рыцарском турнире.
— Как будете драться? — вскочив на ноги, спросил Витек. — Бокс или борьба?
— Борьба, — выбрал Антон. В борьбе он чувствовал себя увереннее, а главное, после нее не бывает следов, как после кулачного боя.
— Бокс, — заявил Рюха.
— Киньте жребий! — разрешил спор Витек.
— Я брошу. Если «орел» — то борьба, — мигом нашелся Акила. В руке у него блестел двугривенный.
— А почему ты?
— Я первый сказал, — стоял на своем Акила, опасаясь, что, если жребий будет бросать Витек, он обязательно словчит, и выйдет «решка».
Монета взлетела в воздух и, шлепнувшись об асфальт, покатилась по кругу. Акила, широко расставив руки, чтобы не пустить вперед себя Витька, бросился следом и, обнаружив, что монета легла гербом вверх, радостно крикнул:
— Ура! «Орел»!
— Пошли! — сказал Витек и двинулся наискосок через двор, по дорожке, что вела к девятиэтажке. Рюха, вздохнув, поплелся следом. Драться ему не хотелось, а Витек, вместо того чтобы предложить мировую, зачем-то раздувал конфликт.
Небрежно помахивая сеткой, Антон шел вдоль дома, чтобы за трансформаторной будкой повернуть направо и догнать ребят. Иначе мама и бабушка, которые наверняка наблюдали за ним с балкона, могли догадаться, куда он направляется под видом магазина.
За трансформаторной будкой на травке Витек остановился и жестом пригласил соперников на «ковер».
— Ты что, здесь же из окон все видно! — запротестовал Акила.
— Пошли в детсадик, — предложил Витек.
Дуэлянты перелезли через невысокий бетонный забор. На площадке для игр стояла песочница. Здесь, на песке, по замыслу Витька, и должна была состояться схватка.
Акила оттащил в сторону ящик и принялся разгребать ногами песок, чтобы «ковер» был пошире.
— Начинайте! — приказал Витек, встав в позу судьи: ноги — на ширине плеч, а руки заложены за спину.
Рюха не спешил, он уселся на скамейку и стал тщательно перешнуровывать кеды.
— Кончай время тянуть! — подгонял его Акила.
Антон терпеливо ждал.
Наконец Витек взмахнул рукой, и противники, обменявшись вместо рукопожатия холодными, жесткими взглядами, начали сходиться.
Антон видел перед собой бесцветные, злые, как у сиамской кошки, Рюхины глаза. Рюха приближался к нему на полусогнутых, почти в настоящей борцовской стойке.
— Борьба! — скомандовал Витек. Ему страшно нравилась роль рефери.
Рюха стремительно выпрямился, рванулся вперед, как бегун с низкого старта, и, выбросив вперед ногу, стукнул Антона по коленке. Тот, побледнев от боли, запрыгал на одной ноге.
— Ты что, психованный? — Акила тотчас оттащил Рюху в сторону.
— Все по правилам! — оправдывался Рюха. — Это подсечка…
Витек помалкивал.
Крепко сжав зубы, чтобы пересилить боль, Антон вернулся в круг. Бой возобновился. Теперь Рюха вел себя иначе: он толкался, выжидая, пока противник перейдет в наступление.
Антон постепенно приноравливался к Рюхе. Один раз ему удалось сделать замок на его тонкой куриной шее и почти провести подсечку, но в последний момент Рюха все же увернулся и снова стал в низкую, уже не казавшуюся Антону страшной стойку.
Рюха ушел в оборону. Почуяв, что Антон кое-что понимает в борьбе, он думал теперь только о том, как бы не попасться на прием.
Антон упорно шел вперед, хотя никаких приемов, конечно, не знал. Просто однажды в деревне у бабушки отдыхал тренер по самбо. Он учил бороться деревенских ребят, а они тренировались, отрабатывали приемы на малышах, каким был тогда Антон.
Рюха юлил, пятился назад, а когда песок за его спиной кончался, перебегал в центр пятачка, и все начиналось сначала. Наконец Антон изловчился и, нырнув противнику в ноги, резким рывком оторвал их от земли. Рюха как подкошенный рухнул на песок. Антон навалился на него всем телом. Рюха брыкался из последних сил, молотил кулаками Антона по спине, сдаваться он не хотел.
— Все, на лопатках! — присев на корточки, радостно крикнул Акила.
— Нет, еще нет, — пыхтел Рюха, пытаясь сделать мостик и перекатиться на бок. Антон снова придавил его к земле.
— Рюха, ты проиграл, — сказал Витек.
Антон отпустил Рюху и отошел в сторону. Радости он никакой не чувствовал, только отвращение и злость.
Рюха, взъерошенный, вытряхивал из волос песок и оправдывался перед приятелями:
— Это случайно, если бы я вчера руку не вывихнул…
— Ладно, продул и не квакай, — оборвал его Акила, сияя от удовольствия. Могло показаться, что победителем в схватке вышел он.
— Ты что, борьбой занимался? — спросил Витек, присаживаясь на скамейку рядом с Акилой и Антоном.
— Немного, — сухо ответил Антон.
— А меня поборешь? — улыбнувшись, поинтересовался Витек.
Антон промолчал. Этот вызов следовало понимать как предложение о дружбе, но дружить с Витьком после всего, что было…
— У него поджилки трясутся, — съязвил Рюха, он поднялся с земли и, прихрамывая, подошел к скамейке.
— Ну что, лады — поборемся? — взглянув на Антона, переспросил Витек.
— Сперва скажи, куда ты сумку от экскаватора выбросил…
— Куда надо, туда и выбросил, — огрызнулся Рюха. — Ты что, следователь?
— А зачем тебе сумка? — спросил Витек.
Антон молчал. Ничего объяснять ему не хотелось.
— Там запчасти были, — быстро взглянув на Антона, сказал Акила. — Экскаватор без свечей уже два дня стоит, а на нас думают…
— Ну и пусть думают, — тебе-то что? — удивился Витек, таким тоном, что никак нельзя было разобрать: то ли на самом деле он ничего не понимает, то ли
