Екатерина Мурашова - Гвардия тревоги

— Ну и что, что девчонка?! — строптиво спросила Тая из-за компьютера.

— Помолчи! — рявкнул Тимка.

«Толстая корова, булка с изюмом, гриб-волнушка», — промелькнуло у Димы в голове. Обручи, больно сжавшие грудь и виски, начали понемногу разжиматься.

— Что одна Тайка против Берта? — сказал Тимка. — Он был гений и все такое. А ведь даже ему, как я понимаю, тяжко приходилось. Теперь, с тобой, Дмитриевский, у нас совсем другое дело пойдет…

— Ты имеешь в виду, чтобы мы с ней вдвоем?.. — уточнил Дима.

— Да куда вам! — Тимка пренебрежительно махнул рукой. — Вы же жизни не знаете. Тайка чуть что — реветь начинает. А ты — каблуками щелкать и в контекст истории уходить. Что вы без меня сможете?

— Ой, так мы все вместе будем, да?! Как здорово! — взвизгнула Гая, но тут же подозрительно добавила: — А вы разве из-за Новицкой сразу не передеретесь?

— Маша любила Берта, — серьезно сказал Дима, цепко из-за Тимкиного плеча вглядываясь в экран ноутбука и начиная постепенно и неуклонно двигаться в его сторону. — Что нам с Тимофеем делить?

— Ну, это мы еще посмотрим, — буркнул Тимка, пропуская Диму в нужном тому направлении. Через пару секунд Дима уже оказался рядом с Таей и присел на корточки, не отрывая взгляда от экрана.

Тая улыбнулась так широко, что глаза почти спрятались за щеками.

— Гвардия, вперед? — нерешительно спросила она.

— Гвардия, вперед! — ответил Тимка, подходя и останавливаясь с другой стороны.

8 «А» мгновенно и слаженно построился вокруг них. Полина села на диван, улыбнулась, сложила руки на коленях и смотрела на всех, словно на групповую фотографию, висящую на стене.

За окном падал лохматый февральский снег. Но всем присутствующим в комнате было так тепло, как будто зажгли камин. Внутри каждого и — одновременно — один на всех.

КОНЕЦ