яйцо от черной курицы! Дай молока от черной коровы и яйцо от черной курицы!
От них некуда было деться, они со всех сторон окружили трех недоростков. Луговик, который вообще карлик по сравнению с сёстрами, вцепился в спину Алисы, обнял её железной хваткой, вжался в одежду и напрочь отказывался покидать свой живой бронежилет. Старшенькой с висящим на ней Луговике отмахиваться от врага и вовсе стало тяжко, и она вспомнила слова своего мудрого деда: «Сдохни прежде, чем враг занесёт на тебя руку!»
Алиса упала от изнеможения на мягкую шелковистую траву и закрыла глаза, как ей казалось, навечно. Диана конечно же возмутилась таким ходом событий, так как вся нечисть, под одобрительные ухмылки солнца, обрушилась на неё. И младшая поотмахиваясь ещё минуту-другую, тоже рухнула от усталости, но с открытыми от ужаса глазами. Она ведь не помнила науку деда, вернее не знала её. Иван давал старшей внучке уроки выживаемости очень давно, ещё задолго до второго пришествия младшенькой в семью – так, на всякий случай, чтобы не потерять ещё и старшую. А потом и сам забыл о своих страхах да о своей дурости.
Тучкины отпрыски склонились над павшими в бою девками-воинами и смрадно дыша им в лица, вновь заголосили:
– Дай молока от черной коровы и яйцо от черной курицы! Дай молока от черной коровы и яйцо от черной курицы!
Диана наконец захлопнула глаза, а Алиса процедила сквозь зубы лежащему под ней Луговику:
– Что делать то будем?
– Отдай! – просипел старикашка.
Его спасало лишь то, что на спине у красавицы был надет портфель, а значит, между Алиской и землей оставалось немного места, которое и занял хозяин лугов и полей.
– Что отдать? – не поняла «лживый труп».
– Провизию им отдай.
– Хлеб с салом что ли? – уточнила девица, которой очень не хотелось расставаться с едой.
– Да, да.
– Сколько отдать, половину? – продолжала жадюга гнуть свою линию.
– Всё отдай, всё.
– Ну ладно, – согласилась школьница, так как привидения заорали в её уши так сильно, что те грозили хозяйке разрывом барабанных перепонок.
Аля повернулась на бок и стянула рюкзак, а затем посадила своё тело вертикально, и стараясь не смотреть на нечисть, вытряхнула содержимое сумки. По знойной жёлтой траве покатились три буханки хлеба и «плюх-плюх» тяжелыми, почти бриллиантовыми кусками, шлепнулись три драгоценных шмата сала. Вся тучкина нежить кинулась драться за провизию. А Луговик отцепился от Алисы и зашептал:
– Бегом отсюда, они теперь надолго тут застрянут!
– Да? – девчонки подскочили и побежали.
Нежить неслась впереди них. Они бежали долго, так долго, насколько хватило незатейливых сил у троечниц по физкультуре. А потом они упали замертво, но уже не притворно. А когда отлежались и отдышавшись, Алиса с досадой пшыкнула на лугового деда:
– Надо было им одну булку хлеба кинуть и всё!
Луговик, не знающий что такое мертвецкая усталость, обиделся и принялся деловито расхаживать туда-сюда по лежащей Алисе:
– Дурная твоя башка! Это ж духи бесплотные, они всё видят. Половина их войска увязалась бы за нами и не отстала, никогда бы не отстала!
Старшенькая закрыла глаза и провалилась в тревожный сон, полный кошмаров и мгачинских сплетен про неё. А Диана уже храпела. Это солнце постаралось: оно вдруг трусливо спряталось за облака и более не слепило в их милые личики.
Когда девчонки проснутся, события начнут развиваться стремительно, и им будет недосуг выяснять что за духи на них напали. Ну духи и духи, что с них взять? Ан нет, это были не совсем обычные духи.
Существа, пребывающие в дождевых и градовых тучах, называются Планетниками. Планетники тянут тучи по небу или наоборот, держат их, чтобы не шел дождь; сбивают туманы в тучи, наполняют облака водой при помощи радуги и посылают на землю дожди; а также толкут железными цепями лед, превращая его в град, а градом наказывают народы за грехи. У Планетников неопределенный облик. Если они спускаются к людям, то непременно просят поесть, он еда должна быть от скотины чёрного цвета. В облаках же Планетники питаются мукой, которую крестьяне бросают на ветер, чтобы откупиться от нечистой силы. К святым людям Планетники относятся со страхом и готовы им услужить: предупредить о буре и граде. Планетниками называют ещё и обыкновенных людей, умеющих предсказывать погоду и разгонять тучи с помощью заговоров и молитв.
Баю-бай, засыпай,
баю-бай, придёт Мамай,
завтра новый день,
бередень, бередень, бередень.
Глава 6. Долгожданная встреча
– Тук, тук, тук!» – легонько тюкал ворон Алису в лоб, он не мог дождаться когда бывшая хозяйка проснется.
И хозяйка, конечно же, очнулась, распахнула глаза и хотела инстинктивно замахать руками, но тело её было где-то там, а сознание ещё дальше. Через несколько секунд всё слилось воедино и девушка произнесла своё фирменное, недовольное:
– Чё?
Это всегда означало одно и тоже: «Какая ещё может быть школа? Отстань, мать, дай поспать!»
Но Тимофей был настойчив, он наклонил голову и стал внимательно рассматривать своим правым глазом левый глаз Алисы.
– Тёмыч? – вяло пробормотала спящая красавица и снова уснула, её утомленный мозг решил, что это сон.
Тёма взял себя в руки, то есть в крылья, и решил подождать, когда милые принцессы выспятся. Он нахохлился и немного подремал на груди одной из них. Вдруг пред ним предстал дедушка Луговик и смахнул адову птицу со своей подзащитной.
– Кыш, тварь смердящая! – пшыкнул он на ворона.
Тимофей обиделся:
– Это я то смердящая, где ж ты видел вонючих птиц?
– Отойди от девки! – снова зашипел нечистый дух.
Чернокрылый послушно отлетел и кивнул нежити:
– Пойдем поговорим.
Тёмыч уже настроился: обманом или другим ходами (вплоть до драки) увести злой дух от своих подопечных, но после короткой словесной перепалки:
– Ты!
– А ты! – выяснилось, что оба хотят отвести попаданок к богатырям.
Им пришлось рассказать друг другу свои истории о похождении двух сахалинок в их сказочном мире. А высказавшись, сошлись на том, что они друг другу не враги и дальше невест поведёт ворон.
Тимофей вернулся к спящим подружкам: покрутился возле них и уселся живот Алисы. Затем он подозрительно покосился на хозяина лугов, нахохлился и отважился таки вздремнуть. А Луговик тоже недоверчиво хмыкнул в сторону «ощипанной птицы» и растворился в пространстве – ушёл по своим делам.
Прошло ещё какое-то время, солнце постановило, что уже утро и весело бросило несколько солнечных зайчиков на девичьи лица. Хошь не хошь, а пришлось рассупониваться и отколупывать свои тела от жухлой сон-баюн-травы.
– Тимофей! – заорала Алиса, увидев друга
– Тимофей! – неуверенно
