— Уболтал, сом усатый, — та улыбнулась во все тридцать два медных зуба.
Марфа забила в барабан, и веселье продолжилось. Пушок перебирал лапами у Тайки на плече и кивал головой в такт.
— Эх, жалко, Васисуалий этого не видит. Вот бы он обалдел!
А над залитой лунным светом поляной кружился пепел — всё, что осталось от былых обид и разочарований.
Пиковая дама, появись…
— Эй, а правду говорят, что ты ведьма, или это прикол такой?
Тайка обернулась на голос и глазам своим не поверила. Её окликнула Люба Малинкина из параллельного класса — та ещё задавака и негласная королева школы. Как сказал бы Пушок, фифа.
— Приворотов не делаю, — буркнула Тайка и шагнула к выходу.
Она ещё помнила, как Малинкина с подружками закидали её банановыми шкурками. И как дразнили глистой за то, что тощая. И как громко обсуждали с мальчишками, мол, могла бы эта лохушка хоть причесаться нормально, подкраситься, так нет — ходит растрёпой… В общем, неприятностей хватало.
— Постой! — Малинкина забежала вперёд и встала у нее на пути. — Я серьёзно. Ты — ведьма? Я не для приворота спрашиваю.
— А для чего? — Тайка ждала подвоха. Даже заозиралась по сторонам, не притаилась ли за углом «малина» — так называли Любкину свиту.
Странно, но, похоже, в этот раз Малинкина была одна.
— Кажется, у меня проблема… магического характера.
А вот это было уже интересно. Неужели с нечистью повстречалась? В Дивнозёрье такое запросто могло случиться. А уж если Малинкина кого-то из них обидела…
— И что ты от меня хочешь? — вздохнула Тайка.
— Только спросить: а пиковая дама существует? — Малинкина понизила голос до шёпота.
— Какая ещё пиковая дама?
— Ну, эта… которую вызывают: «Пиковая дама, появись!»
— Это детская страшилка. Ты вроде уже не маленькая, чтобы в сказки верить.
— Да, но… что-то я уже не уверена.
Было что-то такое в её голосе, что заставило Тайку прислушаться.
— Расскажи-ка поподробнее.
Они вышли из школы и уселись на ступеньках. Малинкина достала из рюкзака стакан-термос, отхлебнула, собираясь с мыслями.
— В общем, мы с девчонками у нас тусили, и я решила над ними приколоться. Говорю: давайте пиковую даму вызовем. Они сначала «хи-хи, ха-ха», а потом всё-таки пошли в сарай. Надо же, чтобы темно было. А у бати там как раз мутное зеркальце на стене. Короче, все условия. Начали хором повторять заклялку. Я думала, улучу момент и Настьку ущипну — то-то вою будет. А они вдруг как завизжат — и к двери. Я разозлилась, блин, такую шутку мне испортили. Крикнула им вслед: ну вы овцы! А потом в зеркало глянула… — Малинкина сглотнула и поёжилась. — А там какая-то бабка стрёмная. Я так орала! Горло до сих пор болит.
— А может, девчонки над тобой прикололись? Или тебе просто показалось? — фыркнула Тайка, а про себя подумала: а что, если нет? Кикиморы вполне могли так подшутить, с них станется. Или, скажем, блазница: большая часть ночных страхов — её рук дело. Например, когда в полумраке ветви деревьев предстают в облике фантастических чудовищ и в тенях всякое мерещится. Может, пятна на пыльном зеркале сложились причудливым образом?
Малинкина покачала головой.
— Я уже почти поверила, что приглючилось, пока сегодня эту бабку живьём не увидела. Даже у Настьки уточнила — и представляешь, она тоже её заметила. Только не испугалась, потому что в зеркале ничего рассмотреть не успела. Ну да, говорит, старуха в магазин топает, что такого?
— Ты уверена, что не обозналась?
— Угу.
На Малинкину было жалко смотреть: побелела как полотно. Подвеску на сумочке аж всю истерзала. Нет, она точно не шутила.
— А что-то ещё твоя бабка делала? Может, смотрела на тебя?
— Обернулась, когда я взвизгнула, и дальше пошла. Можешь мне какой-нибудь оберег сделать, а?
— Понять бы ещё от кого, — Тайка нахмурилась. Может, у них по соседству ведьма завелась, а она и не знает? Ну а кто ещё? Не пиковая же дама посреди бела дня отправилась за хлебушком? — Знаешь что: иди к Настьке. Или ещё к кому. Постарайся, в общем, одна пока не оставаться. Так спокойнее будет. А я пока кое-что выясню. Тебе позже наберу, окей?
Кажется, в этом деле ей было не обойтись без помощи одного пушистого дивнозёрского детектива…
* * *
— Всё это очень подозрительно, — промурчал Пушок. — Я бы даже сказал, очень-очень подозрительно.
— Согласна. А делать-то что будем?
— Надо найти эту бабку.
— Есть идеи как?
Пушок в задумчивости покогтил скатерть и вздохнул.
— Не хотел я этого говорить, но, боюсь, придётся пригласить эксперта.
— По бабкам?
— По запахам. Эй, не смотри на меня так. Я в своём уме. Но без этого вашего Снежка-дуралея нам не обойтись. Порой даже пёсье племя может быть полезным, хоть я их и не люблю.
В устах Пушка это, пожалуй, можно было считать наивысшей похвалой. Тайка, конечно, порадовалась, что коловерша готов был забыть о давней вражде с собаками и даже обратиться к ним за помощью, но от сомнений это не избавило.
— И как Снежок её искать будет? У нас же никакой вещи нет, чтобы дать ему понюхать.
— Придётся проверить все следы.
— Это нереально. Знаешь, сколько народу по той дороге ходит?
Но Пушок не сдавался:
— Все незнакомые, я хотел сказать. Снежок же наших, деревенских, по запаху отличает. И часть Ольховских жителей тоже знает.
— Всё равно их будет слишком много.
