Куда лучше, если бы ее убило молнией. Она читала о шаровой молнии, такое достаточно редкое явление, но все же случается, особенно при сухих грозах.
Лика тяжело вздохнула. Умирать одной страшно. Если бы с кем-нибудь… С кем же? С Маринкой? Нет, она не согласится, потому что счастлива.
С Прохором? Да он ее за сумасшедшую примет.
Как глупо! Надо было устроить попытку суицида. Ну, хотя бы попробовать, не по-настоящему, а так… чтобы напугать только… Таблеток каких-нибудь наглотаться или вены порезать… Тогда бы ее точно депортировали. Родители как миленькие прискакали бы со своей Кубы!
Только каких таблеток? И где их взять? Нет, с венами проще. Если сделать неглубокие надрезы, то ее успеют спасти. Лика взглянула на свои запястья и представила себе, как из порезов хлещет кровь. Ее затошнило. Чтобы поскорее избавиться от неприятной картинки, убрала руки под колени. С горечью подумала:
«Я тут буду руки резать, истекать кровью, а всем наплевать. Еще, чего доброго, объявят сумасшедшей. В больницу положат, и буду валяться одна в чужой стране. А родители, да они и не подумают приехать! У них же путевка!»
– Лика? – За спиной послышался шорох гальки, кто-то окликнул ее. Лика вздрогнула, обернулась нехотя. Неподалеку стояла вожатая.
– Помешала? – спросила она.
Лика пожала плечами. Отвернулась, подтянула колени к подбородку, обхватила руками, замерла.
Ольга обогнула камень, на котором сидела девочка, вошла в воду, море лениво облизывало ее щиколотки. Лика смотрела ей в спину: «Зачем она здесь? Шпионит за мной?»
Было так тихо, только море чуть плескалось, шевелило гальку, да цикады пели.
– Боже мой, какая мощь! – проговорила Ольга.
Лика невольно замерла, прислушалась, взглянула на море, на далекий потухающий горизонт.
– Миллионы лет так было и сколько еще будет? – продолжала рассуждать Ольга. – Как подумаешь, что такое человек по сравнению со всем этим… Стихия! Чуть вздохнет, и ты исчезнешь, а мир даже не заметит.
Лика почувствовала, как ее понемногу начинает пробирать холодок.
– Кто ты по сравнению с миром? Песчинка… Даже меньше, чем песчинка. – Ольга наконец обернулась и взглянула на Лику. Покачала головой. – На самом деле выбирать тебе, – жестко сказала она. Подняла горсть мелких камешков, пересыпала с ладони на ладонь, бросила: – Камни, им все равно, они лежали здесь миллионы лет и столько же пролежат еще, рассыплются в пыль, их развеет ветер, неживая материя, всего лишь строительный материал для живой. Великая тайна! Человек. Живой, чувствующий, страдающий, думающий. Ломающий голову над смыслом жизни, над собственной реализацией, над поиском истины, верой в Бога или неверием. Сомневающийся, любящий, ненавидящий… – Она замолчала, все так же пристально вглядываясь Лике в глаза. – Тебе выбирать, – еще раз произнесла она.
– Вы правда так думаете? – с трудом выговаривая слова, спросила Лика. Ей стало не по себе. Захотелось взглянуть на свои ладони, на них наверняка налипли песчинки, может, несколько десятков или сотен…
– Да, – просто ответила Ольга.
И вдруг засмеялась негромко:
– Я хочу искупаться, – объяснила она удивленной Лике, – подождешь? Или со мной?
Лика отрицательно покрутила головой:
– Вы идите, я покараулю.
– Я быстро, только окунусь, и все.
Ольга сбросила шорты и топик и осторожно вошла в воду.
«Как молоко!» – послышался ее голос.
«Как же она без купальника? – думала Лика. – Белье намокнет, бррр. А вода теплая…» – Лика опустила ноги в море, пошевелила пальцами. Она ведь ни разу так и не искупалась, с самого приезда. А что, если прямо сейчас по-быстрому окунуться, пока никто не видит? Ольга же плавает, и ничего. А она все-таки взрослая… Словно в подтверждение ее мыслей, появилась Ольга, почти бесшумно вынырнула, смешно отфыркиваясь:
– Уффф! Блаженство!
Сама себе не веря, Лика выпалила скороговоркой:
– Оль, можно я тоже?
– Конечно, – ответила вожатая.
И Лика решилась. Неловко стянула одежду, обхватила себя руками, словно ее знобило, сделала шаг, другой. Вода обняла лодыжки, коснулась коленей, теплая, почти как в ванной. Ласковая.
Лика забрела по грудь, прислушиваясь к себе, к своим ощущениям. Было немного страшновато, вдруг кто-нибудь схватит за палец, там, под водой. Ведь не видно же ничего. Она поспешно оторвалась от дна и повисла в воде, как поплавок. Снова испугалась, забила руками и ногами, чуть не захлебнулась, повернула к берегу и сразу натолкнулась на Ольгу.
– Становись, здесь мелко, – успокоила она.
– Я знаю, – тяжело дыша, ответила Лика.
– Испугалась?
– Немного… А вам разве не страшно?
– Нет, я люблю воду.
Они выбрались на берег, вожатая посоветовала спрятаться за камнями и снять мокрое белье. Лика, хоть и испытывала неловкость, все-таки последовала ее совету. «Никто не узнает, нам бы только до корпуса добраться…»
Скатала белье в комок, зажала в руке, надела шорты и футболку прямо на голое тело.
– Ну что, идем домой? – предложила Ольга.
И они побрели по пустому пляжу обратно к пристани. Лика совсем было расслабилась, как вдруг услышала негромкие голоса и по песку скользнули длинные тени.
– Кто это тут у нас? – весело спросила Ольга. – Еще любители ночного купания?
Лика поспешно завела руку с мокрым бельем за спину.
– Вот вы где! – послышались знакомые голоса.
– А мы вас всюду ищем!
Они подошли ближе, и Лика увидела Прохора и Артура. Хорошо, что было уже темно, и они не могли заметить, как покраснели ее щеки. Лика потихоньку сдвинулась чуть в сторону и отступила, спрятавшись за Ольгину спину.
– Надо же! И зачем бы это мы вам понадобились? – с чуть заметной иронией спросила Ольга.
– Так это… репетицию закончили, а вас нет… – начал Артур.
Ольга покачала головой:
– Я же предупредила, что ухожу?
– Вы – да, – ответил Прохор, – а Лика… – И он замолчал.
– Вот как? – насмешливо переспросила Ольга.
– Я не знала, что должна у тебя отпрашиваться, – не сдержалась Лика, выглянув из-за спины вожатой. Артур рассмеялся первым, за ним – Ольга, и Прохор не выдержал. Лика вспыхнула от негодования, хотела было бросить их и убежать, но Прохор вдруг сказал:
– Я беспокоился.
– Вот еще, – не очень уверенно произнесла Лика.
А потом, когда возвращались в корпус, встретили по дороге Настю, Аленку и ребят, оказалось, они тоже искали Лику, и Маринка с Серегой, и остальные, все искали Лику.
Она была смущена. Как оказалось, пока она сидела на камне и рассуждала о том, какой способ ухода из жизни самый безопасный (если можно так выразиться, конечно), пока она предавалась саможалению и самокопанию, ее искали всем отрядом. Выходит, ее отсутствие заметили…
А еще выходит так, что вожатая нашла первая. Но промолчала о том, что нашла ее не случайно. Почему?
Лика не выдержала и, хотя это было не в ее правилах, спросила.
– Мне казалось, ты и сама все понимаешь, – ответила Ольга.
– Может, и понимаю, только… – Лика замялась, не зная, как спросить о главном.
– Только не всегда можешь с собой справиться, – подсказала Ольга.
– Ну да, наверно.
А еще Прохор проводил ее до комнаты и, прежде чем уйти, взял за руку. Лика вздрогнула, но руку не отняла. Она постаралась и справилась с собой.
– Ты ведь завтра поможешь мне? – спросил он.
– Постараюсь…
Утром снимали «свадьбу». Теперь уже Лика хоть немного разбиралась в том, что происходит на съемочной площадке, то бишь на пристани. Вечером Маринка рассказала, а потом еще Прохор объяснил, и Сережа тоже, правда, у Сережи непонятно получается объяснять. Но ничего, Лика и сама не дурочка, разобралась, что к чему. Она поняла, отчего вчера вечером все нервничали. Сережа не мог сам снимать, потому что он – главное действующее лицо – «жених»! Маринка, ясное дело – невеста. Артур должен их объявить сладкой парочкой сезона, как бы «поженить». Все остальные ребята – друзья и подружки жениха и невесты, гости и родственники на свадебном торжестве. Вчера Прохор попросил ее помочь во время съемок, и она пообещала. Снимать кино не так-то легко, как может показаться. Режиссер представляет себе одно, а получается совсем другое, ну или не совсем, но все равно обидно. К тому же оператор играет главную роль в фильме, поэтому вместо него приходится снимать Прохору. А это очень сложно – одновременно следить за тем, что происходит на площадке, и за камерой. Именно поэтому вчера так тщательно все отрепетировали, чтобы сегодня утром все актеры знали, что делать.
На пристани столик, за столиком важный и ослепительный Артур в костюме. Перед ним – застывшие Сережа и Маринка. Полукругом ребята и девчонки.
Лика заволновалась, взглянула на Прохора, приникшего к камере:
– Внимание! Давай!
И сразу же:
– Возлюбленные! – Артур явно был в ударе. Раздались смешки, но скоро умолкли. Артур предостерегающе поднял руки: – Друзья мои! Минуточку вашего драгоценного внимания! Я не отниму у вас много времени.
