Юлия Кузнецова - Самые прекрасные истории о любви для девочек

Всего двадцать дней прошло, а кажется, что целая жизнь! Таким далеким и нереальным вспоминается утро, когда она стояла в аэропорту и злилась, и страдала, и мечтала только об одном – чтобы ее депортировали из «Тропиканы».

Все, что с ней потом произошло, почему-то изменило ее до неузнаваемости. Цепочка событий, случайных или нет, постепенно привела ее к танцу с Прохором на причале. И этот танец перевернул всю ее жизнь.

О чем она мечтает теперь?

Она мечтает снова танцевать с Прохором. Мечтает бродить с ним в каком-нибудь красивом месте, держать его за руку, слушать его голос. Вот если бы можно было вернуться назад и все начать сначала… интересно, как оно было бы?

День выдался солнечный, теплый, прозрачный, чуть позолоченный сентябрем. Лика почти бежала по улице, россыпью стучали каблучки по асфальту. «Только бы не опоздать!» С самого утра, как в лихорадке. На днях позвонила Маринка, предложила встретиться.

– Представляешь, ребята смонтировали окончательный вариант фильма!

– Правда, вот здорово! – порадовалась Лика.

– Хочешь быть одной из первых, кто его увидит? – спросила Маринка.

– Я?!

– Ликусь, ну что ты как неродная! – возмутилась подруга. – Конечно ты! Вместе со мной, Сереженькой и Прошей, – торжественно добавила она.

Прохор! Неужели они снова встретятся!

Лика не видела его больше месяца. С того самого момента, как они распрощались в аэропорту и разъехались по домам. Правда, он писал ей, и эсэмэски от него приходили. Лика знала, его не было в городе, он еще куда-то уезжал, да и она остаток лета провела у родственников на даче.

Так странно… В аэропорту ее встречал отец, загорелый, худой, смеющийся. Лика взглянула на него и поняла: она больше не обижается и не злится. Да и вообще в тот момент ее больше интересовал Прохор. Позвонит ли, напишет? Она шла рядом с отцом, невпопад отвечала на его вопросы и все оглядывалась, искала глазами его спину. Отец сказал: «Ты повзрослела». Она в ответ пожала плечами. Вспомнила, что тоже должна расспросить отца о Кубе, хотя бы из вежливости.

Спросила. Он обещал дома показать снимки.

– Здорово, – сказала она, – а мы кино снимали…

– Молодцы, – отозвался папа, – тоже как-нибудь посмотрю, если ты не возражаешь.

Нет, она не возражала. Пожалуйста, если интересно.

Дома встретились с мамой, все было более или менее благополучно. Мама тоже хорошо выглядела и казалась спокойной. Они расцеловались. И хотя Лика чувствовала некоторое отчуждение, все же она поняла, что простила родителей.

Правда, фильм они не досмотрели, но Лика не обиделась – слишком долгий. Такое кино интересно смотреть тем, кто в нем снимался.

Зато Лика готова была смотреть его до бесконечности.

А потом лето кончилось.

Было первое сентября, встреча с классом, изменившиеся за лето ребята и девчонки. Расспросы, восторги, комплименты… Лика не ожидала такого интереса к своей персоне, растерялась слегка. Наверное, она тоже изменилась, вот только никак не привыкнет к себе – новой.

А может, все дело в том, что она влюбилась? Но об этом лучше не думать, не думать, не думать!

Она почти бежала по осеннему городу, казалось, взмахнет руками и взлетит.

Маринка позвонила.

Они ждут ее.

Прохор ждет.

Только бы не опоздать!

Только бы дождались!

Лика увидела их издали. Они сидели в летнем кафе, под тентом. Еще не ушло летнее тепло, и столики не убрали…

Она сбавила шаг, вскинула голову. Вот он, Прохор, справа от Маринки. Еще не видит Лику.

Вот поворачивает голову. Они встречаются взглядами. Лика замирает. Она слышит стук собственного сердца.

Прохор поднимается и идет ей навстречу. Маринка радостно смеется и машет руками. Но Лика не видит ее. Она не видит никого и ничего, кроме идущего навстречу парня, да и его почти не видит, потому что солнце светит ей прямо в глаза, она жмурится, смеется. А Прохор расставляет руки и зовет:

– Лика!

И тогда она бросается к нему, повисает на шее и говорит:

– Я соскучилась…