Выражение лица дяди глубоко тронуло Розу, и когда он с волнением взглянул на нее, она потянулась к дяде Алеку и скрепила их соглашение доверчивым поцелуем. Дядя обнял ее, и девочка почувствовала, как тяжелый вздох всколыхнул его грудь. Больше не было произнесено ни слова. Они молчали, пока стук в дверь не заставил обоих вздрогнуть.
Роза обернулась к дверям и сказала:
— Войдите.
Доктор Алек поспешно провел рукавом по глазам и начал что-то насвистывать.
Вошла Фиби с чашкой кофе в руках.
— Дэбби приказала принести вам кофе и помочь одеться, — сказала она. Широко раскрыв от удивления большие черные глаза, Фиби глядела на дядю Алека, гадая, какими судьбами моряк попал сюда.
— Я уже одета, спасибо, мне не нужна ваша помощь. Надеюсь, что кофе крепкий и сладкий, — прибавила Роза, глядя на чашку, от которой шел пар.
Но ей не пришлось его попробовать. Сильная рука остановила ее, и дядя быстро проговорил:
— Подожди, дочка, дай мне посмотреть прежде, что ты пьешь. Ты каждое утро пьешь такой крепкий кофе, дорогая?
— Да, я очень люблю кофе, и тетушка считает, что он укрепляет меня. После него я всегда чувствую себя лучше.
— Вот отчего ты плохо спишь по ночам и вздрагиваешь от всякой ерунды! Потому и твои щеки так бледны и не знают румянца! Отныне ты не будешь больше пить кофе, моя дорогая, и со временем увидишь, что я прав. Есть в доме парное молоко, Фиби?
— Да, сэр, прямо из-под коровы.
— Вот питье для моей пациентки. Принесите полную кружку молока для Розы и еще одну чашку для меня. Мне и самому захотелось молока. Клумбе же кофе не причинит вреда, ведь нервов у нее нет.
И, к огорчению Розы, кофе отправился в окно — вслед за лекарствами.
Доктор Алек поймал недовольный взгляд девочки, но решил не обращать на это внимания. Он постарался исправить ситуацию, весело сказав:
— У меня есть хорошенькая маленькая чашечка. Я подарю ее тебе. Это будет специальная чашка для молока. Она сделана из дерева, и знающие люди уверяют, будто она придает целебные свойства тому напитку, который в нее наливают. Да, кстати, один из ящиков, который вчера вечером Фиби хотела тащить наверх, — твой. Зная, что по возвращении домой найду там дочку, я сложил туда разные забавные и хорошенькие вещицы. Может быть, какая-нибудь из них тебе понравится. Завтра утром мы все это вместе разберем. Вот и наше молоко! Предлагаю тост за здоровье мисс Розы Кэмпбелл — и от всего сердца пью за него!
Роза не могла долго дуться, тем более что ящик с прекрасными подарками уже будоражил ее воображение. Невольно улыбнувшись, она тоже выпила за свое здоровье и нашла, что парное молоко — совсем недурное питье.
— Теперь я должен уйти, пока меня не поймали, — сказал доктор Алек, собираясь уйти той же дорогой, какой и пришел.
— Вы всегда лазаете, как кошка, дядя? — спросила Роза, которую это очень смешило.
— Я привык так выбираться из своего окна, когда был мальчиком, чтобы не беспокоить тетушек. Да и теперь я предпочитаю эту дорогу, потому что она короче и поддерживает меня в хорошей форме, ведь взбираться на мачту мне больше уже не придется. До свидания, до завтрака.
И он, спустившись вниз по водосточной трубе, скрылся за кустами.
— Веселый опекун, не правда ли? — сказала Фиби, держа в руках пустые чашки.
— Он очень добр ко мне, — ответила Роза, продолжая раздумывать о большом ящике с подарками и стараясь угадать, что в нем окажется.
Когда при звуке колокола дядя явился в столовую, он застал Розу, тревожно разглядывающую новое блюдо, от которого шел пар.
— Еще одно разочарование, Роза? — спросил он, ласково погладив ее по голове.
— Дядя, неужели вы будете заставлять меня есть это варево из овсяной муки? — спросила девочка трагическим тоном.
— Разве ты его не любишь?
— Я его ненавижу! — Роза тяжело вздохнула, с отвращением отворачивая свой носик от тарелки.
— Значит, ты не настоящая шотландка, если не любишь овсяную кашу. Очень жаль, я сам приготовил ее для тебя и думал, как это будет вкусно со сливками. Ну, что же, делать нечего!
И он сел к столу с расстроенным видом.
Роза хотела настоять на своем, потому что и на самом деле ненавидела овсянку. Но дядя Алек не пытался ее уговаривать, и она решила не упрямиться.
— Я попробую кашу, чтобы сделать вам приятное, дядя. Все вокруг твердят, как она полезна для здоровья, поэтому я и возненавидела ее, — нерешительно произнесла она и сама ужаснулась глупости этих слов.
— Мне будет очень приятно, если овсянка тебе понравится. Мне хочется, чтобы моя девочка была сильной и здоровой. Ты видела своих кузенов. Они самые крепкие и выносливые мальчики в округе. Они не едят ни горячего хлеба, ни сладкого печенья. По доброй старой традиции они выросли на овсянке. Здравствуйте, тетя!
Доктор Алек встал и поклонился старой леди, а Роза, с твердым намерением съесть овсянку или умереть при этом испытании, села за стол.
Через пять минут Роза напрочь забыла о том, что ест; она была слишком увлечена разговором. Ее очень забавляло, что тетушка Изобилие называла своего сорокалетнего племянника «мой дорогой мальчик». А дядя Алек оказался прекрасным собеседником. Он находил увлекательные темы для разговора. Казалось, что он знал обо всем на свете. И так весело рассказывал о разных разностях, а о «Муравейнике» в особенности, что отвратительная овсянка исчезла совсем незаметно.
— Я надеюсь, что ты пойдешь с нами в церковь, Алек, если, конечно, не очень устал, — сказала старая леди, когда завтрак закончился.
— Обязательно пойду. Только я должен предупредить сестер о своем приезде; они не ожидают меня раньше завтрашнего дня, и вы знаете, какой шум поднимется в церкви, если мальчики неожиданно меня там увидят.
— Я пошлю кого-нибудь из прислуги на гору, а вот к Майре ты можешь зайти сам; ей это будет очень приятно, а у тебя на все хватит времени.
Доктор Алек тотчас скрылся, и никто не видел его до той минуты, пока старинная коляска не была подана к крыльцу и тетушка Изобилие не сошла с лестницы в своем воскресном наряде. Роза проскользнула за ней, как тень.
Пока они ехали в церковь, дядя Алек поминутно снимал шляпу и раскланивался со всеми встречными, которые радостно приветствовали его и весело улыбались.
Дядя Алек поступил мудро, предупредив мальчиков о своем приезде. Но все равно племянники были ужасно взволнованы, и взрослые в страхе ожидали какой-нибудь безумной выходки. Честно говоря, их можно было понять. Церковь — не лучшее место для взрыва ребячьих эмоций. Семь пар глаз были неотрывно прикованы к дяде Алеку. И нетрудно представить, как ужасно вели себя мальчики во время проповеди.
Сначала Роза не смела даже взглянуть на кузенов. Они просто заразили ее своим волнением. Девочка не знала, плакать ей или смеяться. Чарли весело подмигивал ей, прячась за веер матери. Мэк без зазрения совести показывал пальцем на дядю, сидевшего рядом с Розой. Высокая спинка скамьи не давала маленькому Джеми увидеть дядю. Малыш уставился на спинку таким пристальным взглядом, что запросто мог бы просверлить в ней дыру. Джорджи упал со стула и уронил три книги. Уилл рисовал на чистой манжетке матросов и китайцев и, к большому смущению Розы, показывал всем свои рисунки. Стив же переполошил всю компанию. Он чуть не сжег себе нос нюхательными солями, уверяя, что только так может справиться с волнением. Даже серьезный Арчи пал так низко, что, написав на своем молитвеннике «Разве он не синий и коричневый?» — передал молитвенник Розе.
Единственным ее спасением был дядя Мэк. На него она и старалась смотреть. То был полный спокойный джентльмен, не обращавший ни малейшего внимания на волнение клана. Он мирно дремал, уютно устроившись на скамейке. Это был единственный дядя, которого Роза знала. Дядя Джем и дядя Стив, мужья тетушек Джесси и Клары, находились в морском плавании, а тетя Майра была вдовой. Дядя Мэк был купцом, очень богатым деловым человеком. Дома же он был тихим, как мышь. Его окружало такое количество женщин, что он предпочитал молчать и ни во что не вмешиваться, а все управление домом предоставил жене.
Роза очень любила этого доброго молчаливого человека, который приехал к ней, когда умер ее отец, и присылал ей красивые коробки конфет, пока она училась в школе. Он часто приглашал ее в свой огромный магазин, наполненный разными сортами чая, специями, винами и заморскими фруктами. Там он всегда угощал племянницу всем, что ее душа пожелает, и никогда не отпускал с пустыми руками. Роза втайне сожалела, что не он будет ее опекуном. Но с тех пор как познакомилась с дядей Алеком, она перестала расстраиваться по этому поводу, тем более что ей не очень нравилась тетушка Джейн.
Когда служба закончилась, доктор Алек быстро пошел к выходу из церкви. И тут же мальчики набросились на него, как медведи на добычу. А сестры пожимали ему руки и радостно улыбались. Розу чуть не придавили дверью, но дядя Мэк спас ее и для безопасности посадил в коляску.
