26
Отделение хирургии, где лежал Рома, находилось на втором этаже, окна выходили в сад, заросший густым кустарником и высокими старыми деревьями.
Ирина Степановна обратила внимание на то, что в последние дни Рома неожиданно увлекся чтением. Широко распахнув рамы, он раскладывал на подоконнике книги и с упоением читал.
Мать была очень довольна. Она давно пыталась приучить сына к книгам, таскала ему из библиотеки классику, покупала нашумевшие бестселлеры, но до сих пор ей не удавалось заинтересовать его. И вот теперь дело сдвинулось с мертвой точки. Сын с книгой — это было воплощение ее самых заветных мечтаний!
Знала бы мама, насколько Рома далек от того, что написано на открытых перед ним страницах. Насколько ему было все равно, какую книгу положить на подоконник — да хоть поваренную! Один раз он даже поймал себя на том, что вот уже пятнадцать минут «читает» книгу, перевернутую вверх ногами. Хорошо, что мама в этот момент не смотрела на него!
Ромины дежурства у окна оказались не напрасными. Один из «почтальонов» появился в саду на третий день, незадолго до обеда. Роме достаточно было лишь увидеть блеснувшие в кустах очки друга, чтобы сделать то, что было давно отрепетировано — незаметно и быстро метнуть в сад скатанную в шарик записку.
Дальше все развивалось как по нотам. Вася как ни в чем не бывало вышел из кустов, поднял записку, развернул ее и прочел. Потом задрал голову, посмотрел на Ромку, понимающе кивнул головой и снова скрылся в кустах.
Рома с облегчением захлопнул книгу. Какое счастье, что не надо больше притворяться, будто ему интересно читать эту муру!
Спрятавшись в кустах, Вася развернул и перечитал Ромину записку.
На неровно вырванном из тетрадки листе было нацарапано:
«Васек! Меня засекли и заперли. Срочно нужна помощь. Жду тебя сегодня вечером у себя. Постарайся пробраться в палату! Только чтобы мама тебя не увидела. И не через главный вход. С 19.00 до 20.00 я один. На всякий случай окно будет открыто».
— Не через главный вход, как же, — пробормотал Вася, пряча записку. — А через какой? — Он посмотрел на окно второго этажа, тяжело вздохнул. — Интересно, как я туда заберусь…
Выйдя из больничного сада, Вася позвонил Эмме. Но телефон не ответил — Эмма торопилась к Юле и уже спустилась в метро — сегодня был как раз «день посещений друзей».
Если бы кто-нибудь заглянул в палату Юли через некоторое время, он увидел бы мирную, спокойную картину — две подружки как ни в чем не бывало весело щебечут под довольно громкую музыку. Наверняка посетитель подумал бы, что девчонки с упоением обсуждают какие-нибудь свои секреты.
Да, так оно и было, вот только секреты были не совсем обычными: пустая болтовня прикрывала очень важную беседу двух заговорщиц. Юля посвящала подругу в детали плана побега. Несмотря на то, что разговор проходил под бдительным присмотром мамы, Юле удалось передать Эмме заранее приготовленную записку, которую та тайком прочитала.
Девчонкам удалось усыпить бдительность мамы — послушав разговор подружек, Наталья Анатольевна успокоилась — названия музыкальных групп, имена учителей и одноклассников… Ничего недозволенного. Мама решила оставить девочек одних и отправилась в буфет пить чай.
Это явилось сигналом к действию.
— Ну ты даешь! — с восхищением выдохнула Эмма. — Мыльная опера превращается в экшн!
— Одобряешь? Тогда быстро переодеваемся! — скомандовала Юля, и подруги обменялись одеждой.
В этом и состоял Юлькин план — она собиралась сбежать из больницы прямо сейчас, на такси, в Эмминой одежде. Сама Эмма должна была остаться вместо нее в палате и притвориться спящей — чтобы как можно дольше вводить в заблуждение маму.
Правда, у хорошо продуманного плана были и свои изъяны: например, то, что одежда подруги висела на Юле, как на вешалке. Однако просторные одеяния скрывали загипсованную ногу, и девочка меньше беспокоилась о том, что не очень-то романтично появиться на первом свидании в гипсе и на костылях. То, как она будет выглядеть, очень волновало Юлю, и несмотря на спешку, она даже выкроила несколько минут, чтобы накраситься.
Тем временем Эмма, облачившись в пижаму Юли, заказывала подруге такси. Пижама оказалась в самый раз, хотя Юля в ней утопала.
Закончив прихорашиваться, Юля помогла подруге устроиться на кровати и подоткнула одеяло. Девочка чувствовала необычайный прилив сил. Через час или даже еще меньше она увидит Рому! Ожидание встречи будоражило, мурашки бегали по коже, сердце трепетало в груди. Юлино восторженное настроение передалось и Эмме — она ворочалась и хихикала, как будто ее щекотали. Девчонки предвкушали приключение, увлекательную игру.
— А что делать, когда меня обнаружат? — спросила Эмма.
— Действуй по обстановке! — посоветовала Юля. — Главное, отвернись к стене и не шевелись. Если позовут на ужин, просто скажи «Нет!». Мама не будет настаивать.
— Легко тебе говорить «Нет»! А если мне и в самом деле кушать захочется? — ворчала Эмма, устраиваясь поудобнее. — Ох, подруга, не знаю, как ты со мной расплатишься за такие жертвы.
— Отведу в самый крутой ресторан, и ты там наешься на полгода вперед!
Убедившись, что Эмма надежно укутана одеялом, Юля направилась к двери. Она знала, как можно выйти из больницы, не привлекая внимание охраны — через приемное отделение, через отдельный вход с противоположной стороны здания. Там тоже были охранники, но они не знали Юлю и вполне могли принять ее за бестолковую заблудившуюся посетительницу.
Так и случилось — когда задержанная в приемном отделении Юля назвалась именем Эммы и даже показала ее пропуск в больницу, охранники выпустили беглянку, посоветовав в следующий раз нанять себе гида.
Очутившись на улице, Юля постояла несколько минут, вдыхая долгожданный воздух свободы. Солнце пробивалось сквозь листву, легкий ветерок овевал волосы, донося аромат цветущей липы. Как же хорошо на воле! И главное — Рома стал на несколько минут ближе!
Подгоняемая этой мыслью, Юля летела, как на крыльях. Странное она, наверное, производила впечатление — худенькая фигурка в развевающихся одеждах мчится по больничному парку, громко, как копытами, стуча костылями. Покидающие клинику посетители, глядя вслед, только удивленно поднимали брови.
Заказанная машина ждала у главного входа. Юля бросила на заднее сиденье костыли, села рядом с шофером и назвала адрес.
— А ты, случайно, не сбежала? — поинтересовался пожилой усатый дядька, глядя, как Юлька поудобнее устраивает загипсованную ногу.
— Ага, — кивнула девочка.
— Я за бесплатно не вожу, — с сомнением покачал головой таксист.
— Этого хватит? — Юля показала водителю деньги.
— Поехали! — усмехнулся таксист, трогаясь. — А больницы я тоже не люблю.
Юлька не отвечала. Закрыв глаза, она думала о том, что надо было одолжить у Эммы мобильник.
Улыбающаяся физиономия Васи появилась в окне второго хирургического отделения ровно в семь. «Тарзан» раскачивался на ветках раскидистого тополя и заглядывал внутрь.
— Ну, где ты там! — нелюбезно встретил приятеля Рома, чуть ли не за шкирку втаскивая в палату. — Я уже устал ждать! Скоро мама вернется!
Он быстро снял пижаму и кинул другу:
— Переодевайся!
— Это еще зачем? — удивился Вася.
— Так надо!
Пожав плечами, Вася подчинился.
— Останешься вместо меня, — объяснил Рома, натягивая Васины джинсы.
Голова у Васи шла кругом. Приключение становилось все интереснее. Вначале таинственная записка. Потом проникновение в больницу по веткам тополя. Теперь еще и фокус с переодеванием и подменой. Что только не делает с людьми любовь!
— Она не упадет в обморок, когда увидит меня? — озабоченно поинтересовался Рома, разглядывая себя в зеркале: джинсы и рубашка были ему коротки.
— Упадет! — хихикнул Вася. — Я уже упал. А твоя мама в обморок не упадет, когда меня увидит?
— Не должна, — покачал головой Рома. — Ну, то есть, увидеть не должна. Ты уж постарайся.
— Когда вернешься? — поинтересовался Вася.
Рома, пробурчав что-то нечленораздельное, исчез в окне. Обреченно вздохнув, Вася улегся в постель, с головой укутался простыней и отвернулся к стене. Первая серия закончилась. Начиналась вторая. Интересно, долго ли ему удастся продержаться неузнанным?
Вот он, нужный корпус, вот вход, вот охранник — Юля, ни разу не бывавшая в этих местах, могла бы по памяти нарисовать расположение хирургического корпуса, о котором знала почти все из писем Ромы. Костыли оказались очень кстати — охранник принял ее за одну из пациенток, задержавшуюся на прогулке, и пропустил без вопросов.
Девочка поднималась по лестнице, потом долго шла по длинному больничному коридору. Сердце колотилось, заглушая стук костылей. А вот и третья от окна дверь направо, десятая палата. Сейчас она откроет дверь, войдет, и…
