Ознакомительная версия.
– Че это он так вырядился? – удивилась Валька.
Я высунулась в форточку и крикнула, чтоб заходили в дом. Они помялись немного и пошли к калитке.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что кожаный пиджак – это довольно старая куртка.
– Отцовская, – сказал Данька, – грязища, я только что из деревни…
Зато шляпа была просто необыкновенная, широкополая фетровая, с пестрой лентой вокруг тульи, за лентой – металлические конусы, гильзы, что ли?
– Ты бы еще перо вставил, сам знаешь куда, – фыркнула Валя.
Данька натянуто улыбнулся, извлек из кармана куртки неизвестно откуда взявшееся гусиное перо и приладил его к шляпе.
– Сойдет? – насмешливо спросил он у Вали.
– В самый раз!
– Как я люблю семейные сцены! – Данька закатил глаза. – Ты что, никак не можешь меня забыть, любимая? – он небрежно положил руку Вале на плечо.
Она ее тут же отбросила:
– Клоун!
– Я тоже тебя люблю. Кира, что здесь делает эта девушка? – он повернулся ко мне.
– Кира моя подруга. А вот что ты здесь делаешь? – огрызнулась Валя.
– Я же не с тобой общаюсь, подожди. – Данька явно издевался. – Кира, неужели ты можешь дружить с такой язвой? Где Наташа? Я к ней уже привык и смирился с ее закидонами…
– Может, хватит? – спросила я.
– Нет, если ты настаиваешь, я могу уйти, – продолжил Данька. – Ведь, правда, Генка, мы уйдем…
– Сам иди, Генка здесь ни при чем, – буркнула Валя.
– Пусть хозяйка меня выгонит, – вкрадчиво проговорил Данька. Его глаза смеялись, но я видела, что он злится, потому что его скулы побелели. Как это так может быть?
– Перестаньте, пожалуйста, – попросила я.
– Все, перестали, – Данька легко хлопнул в ладоши. – Я хотел предложить всем пойти в тир.
– Прям сейчас? – Валька спросила, как ни в чем не бывало.
– Ну да.
– Так он закрыт.
– Я знаю.
– Ну, ты даешь! – Валька усмехнулась – Тогда идем.
Тир находился все в том же парке, со стороны леса, собственно говоря, сам парк – это просто огороженный кусочек леса: проложили дорожки, поставили карусели, детскую площадку – вот и парк. Днем пусто, лишь иногда пробегают редкие прохожие, сторожа никогда не видно.
Вокруг тира дощатая ограда – метра три, наверное, чтоб не лазали все кому не лень.
Но мы как раз были теми, кому не лень. В парке к нам присоединился Вовка. Он встал на плечи к Генке и, ловко подтянувшись на руках, оказался на заборе. За ним последовал Данька, он сразу ж прыгнул внутрь заграждения и крикнул, чтоб ему подавали девчонок, то есть нас с Валей. Валя, скинув туфли, быстренько взобралась Генке на плечи, потом Вовка втащил ее наверх, оттуда она спрыгнула к Даньке.
– Следующая, – весело крикнул он.
Втащили и меня.
Пресловутый тир оказался не таким уж интересным. Просто деревянный навес над доской с давно сломанными мишенями, да облезлой краской.
Мы уселись на стойку под навесом и слушали, как барабанит дождь по ржавому железу.
Я снова рассказала о Наташке. Но все только недоуменно пожали плечами.
– Погода наладится, давайте на хутора смотаемся, – предложил Данька.
Я не знала, где это. Оказалось, за горой, недалеко, всего несколько километров.
Валя неожиданно легко поддержала Даньку.
– Там хорошо, лес настоящий, ручьи, поля…
– Там люди живут? – спросила я.
– Сейчас мало осталось, одни старики, а раньше там колхоз был.
– А-а…
Просто так сидеть под навесом надоело. Мы выбрались так же беспрепятственно, как и забрались. Дождь почти перестал, и мы просто бродили по улицам, дошли до железной дороги, миновали школу и станцию. Делать нам было совершенно нечего. Говорили мало, казалось, каждый думал о своем.
К вечеру появилось солнце.
Я почему-то так и не спросила у Даньки, где он пропадал.
@int-20 = Утром я даже представить себе не могла, что еще вчера было серое и хмурое небо, таким умытым и безмятежно-синим было оно сегодня. Такое радостное солнце выкатилось из-за леса, так сверкало и разбрасывалось оно лучами и солнечными зайчиками.
Только кое-где в тени еще прятались мелкие лужицы воды, но к полудню от них не осталось и следа.
Когда позвонила Наташка, я уже лихорадочно собиралась, чтоб отправиться на хутора.
– Ты обижаешься? – тихо спросила она.
– Как тебе сказать, не знаю, – честно призналась я. – Извини, я не могу сейчас говорить, мне надо бежать…
– Ты с Данькой?
– Да… со всеми…
– Погоди, я тебе хотела сказать, мама тут справки навела…
– Наташ!
– Кир, мы с тобой дружим уже миллион лет, я понимаю, что ты сейчас неадекватно все воспринимаешь…
Этого только не хватало! Она же меня еще поучать будет!
– Я не думаю, что мне интересно мнение твоей мамы, – отрезала я.
– И все равно, нам надо поговорить, я настаиваю!
– Как же мы будем говорить, если тебе запретили со мной встречаться? – заметила я.
– Мне наплевать! Давай где-нибудь увидимся…
– Приходи в парк.
– Отлично. Когда?
– Вечером.
– Но вечером меня могут не выпустить, – Наташка громко дышала в трубку.
– Как знаешь.
– Хорошо, я приду, ты будешь одна? – обреченно согласилась она.
– Ты же знаешь, что нет.
– Как же мы будем говорить?
– Если так уж необходимо, отойдем в сторону.
– Кира, ты мне больше не веришь?
– Наташ, ну мне правда сейчас некогда! – взмолилась я.
– Хорошо, я приду в парк часов в восемь, – сказала она.
– Ладно, давай.
Я бросила трубку. Под окнами уже свистели. Значит, меня ждут, а я тут копаюсь. Я схватила сверток с бутербродами, приготовленный бабушкой, лихорадочно затолкала в рюкзачок, сунула ноги в тапочки, потому что придется долго идти и обувь должна быть удобной.
– Не торопись, что ты мечешься как угорелая, – недовольно проворчал дед.
– Дедуля, меня ждут!
– Так подождут.
Я быстро поцеловала его в щеку и выскочила на улицу.
Сначала мы шли вверх по улице, потом свернули в овраг, который привел нас в поле. Мы выбрались на проселочную дорогу и зашагали к мосту. Генка порывался забрать у меня рюкзак, Данька беспечно болтал с Валей. Вовка по своему обыкновению молчал.
За мостом нас нагнал маленький тряский автобус, мы загрузились в него и через несколько минут уже прибыли. Хутор назывался Сергеевка. Здесь автобус выгрузил своих немногочисленных пассажиров, развернулся и укатил обратно. Я огляделась. Несколько домов стояли, прижавшись друг к другу, словно боялись потеряться в бесконечных просторах родной земли. Посреди пятачка, на котором развернулся автобус, одиноко возвышался колодец с журавлем – это когда надо не ручку крутить, чтобы достать ведро с водой, а такой качающийся рычаг установлен, с крюком на конце. Вешаешь на него ведро, опускаешь в колодец, а потом дергаешь за веревку, и рычаг поднимает ведро.
Мы набрали воды в пластиковые бутылки и пошли к лесу по извилистой тропинке. В пыльной траве бродили гуси под присмотром мальчишки лет восьми, который с любопытством наблюдал за нами. Честное слово, если бы не антенна на крыше дома и не столбы с проводами, то можно было подумать, что мы попали в далекое прошлое, лет эдак на сто назад.
Я сказала об этом ребятам, но они посмеялись.
– Нет, – ответил Генка, – лет сто назад крыши соломой крыли, а теперь шифер или железо. Хочешь, завтра в краеведческий музей сходим?
– У вас теперь есть музей? – удивилась я.
– Ну да. В здании старой администрации, – сказал Генка. – Помнишь, там еще раньше, когда нового клуба не было, кино крутили.
– А-а, – вспомнила я, – да, да…
– Ну вот, теперь там только загс остался и краеведческий музей, – продолжил Генка. – Между прочим, до революции это церковь была.
– Да ты что! – удивилась я.
– А ты присмотрись внимательно, – сказал Генка, – купол и колокольню разрушили, а стены оставили, но все равно, сразу заметно…
– Странно, а почему восстанавливать не стали?
– Кто его знает, решили новую церковь построить, рядом с кладбищем…
Мы вошли в лес. Он оказался самым настоящим, а не посадкой, с прямыми рядами деревьев. Бродили по траве и прелым листьям, аукались, нашли грибницу, но грибы собирать не стали, просто полюбовались и расположились неподалеку, чтобы перекусить.
Ребята захватили с собой мяч. Сначала мы играли в волейбол, но потом Валька заявила, что она прекрасно разбирается в футболе. Заспорили. Вовка встал на ворота, точнее, между двумя деревцами, изображающими эти самые ворота. И Валька лихо ударила по мячу, как заправский футболист. Вовка то ли решил поддаться, то ли действительно не смог поймать мяч, но гол был забит. Данька и Генка по очереди становились вратарями, Валя била с переменным успехом. Потом Генка взялся показывать ей, как надо правильно вести мяч. Данька упал рядом со мной на траву, перекатился, лег на спину, положив голову на мои колени.
Ознакомительная версия.
