Теперь смех уже не утихал. Даже малыши-дошколята, которые и не понимали-то, в чем дело, тоже стали хихикать, вертеться вокруг нас. Ну прямо как в цирке! Пришлось и мне смеяться.
И произошло чудо: я и сам развеселился. Куда и девалась злость на Володьку, на всех ребят! Смеялся вместе с ними.
И это даже придало мне силы. Перекинул веревку на грудь, под руки, напрягся и ну карабкаться наверх. Ничего, что взмок и запыхался, зато взобрался без чьей-либо помощи. Сам!
Володька быстро вскочил с санок.
— Ну, теперь знаешь, почему дорога называется веселой?
Я беззлобно пнул его кулаком под бок:
— Знаю.
— Ты только не обижайся. Мы всех новичков так принимаем. Думаешь, я не тянул санки наверх? Ого! Тебе еще повезло: я легкий. А мне Серега попался, тяжеленный! Думал, дух из меня вон…
Я взглянул на толстяка из пятого класса, Сергея Потапенко. Представил, как Володька тянул его в гору, и сочувственно покачал головой.
— Вот ты мне фонарик предлагал! — вспомнил Володька. — Когда я вез Сергея, готов был что угодно ему отдать, даже сапоги, только бы он согласился слезть.
— Твои сапоги на меня все равно бы не налезли, — совершенно серьезно сказал густым, как у взрослого, басом Сергей. — Вот отцовы надел — и то малы…
Смех, начавший уже стихать, взорвался с новой силой. Смеялись все мальчишки и девчонки, а громче всех, пожалуй, я и Володька.
Дорога и впрямь оказалась веселой.
Но однажды, когда наступила весна и растаял снег, на этой дороге произошел страшный
случай с коляской
Если бы не Оксана, возможно, больше никто никогда не называл бы ее веселой.
Однажды в воскресенье Оксана со своими подружками пошла на ту улицу. Девочки начертили цветными мелками на тротуаре классы и только хотели начать игру, как вдруг к ним подошел милиционер.
— Как тебя зовут, девочка? — обратился он к Оксане.
Она склонила голову набок и ответила нараспев:
— Окса-ана.
— А вас? — спросил у подружек.
— Меня Олеся.
— И меня Олеся.
— Красивые у вас имена, — одобрил милиционер. — А вот то, что вы затеяли игру на тротуаре, — плохо. Здесь вы мешаете прохожим. Рисуйте классы в своем дворе.
— Там мальчишки играют в футбол.
— А вы подождите. Они наиграются, тогда вы…
— Ну да, наиграются!.. У них сейчас каникулы. Будут гонять свой мяч до самой ночи, — сказала Оксана.
— А вы их попросите.
— Уже просили. Не соглашаются.
— И все-таки на тротуаре играть не место, — строго сказал милиционер и зашагал к перекрестку.
Как только он свернул за угол, Оксана бросила в первую клеточку биту — цветастый осколок от тарелки — и запрыгала на одной ножке. Потом ее сменила одна Олеся, а ту — другая Олеся. Прохожим они старались не мешать. Когда кто-нибудь приближался, девочки прекращали игру, ждали, пока пройдет.
Появилась старушка с коляской — девочки сразу же уступили ей дорогу.
Но старушка, видимо, не торопилась. Она остановилась около них, кивнула на коляску:
— Может, и мою внучку примете в компанию?
— Примем! — хором ответили подружки и засмеялись: старушкина внучка была грудным младенцем.
Старушка тоже заулыбалась:
— Спасибо. Только нам надо еще немножко подрасти. — И пошла дальше.
Девочки продолжали игру.
Вдруг послышался крик:
— Помогите!.. Спасите ребенка!..
Глянули: старушка лежит на тротуаре и не может подняться. А коляска с младенцем катится вниз к перекрестку, где мчатся машины, мотоциклы… И некому остановить коляску, никого впереди нет!
От страха девочки просто окаменели. Оксана как прыгала на одной ноге, так и застыла. Однако она первая опомнилась, кинулась что было мочи догонять коляску, которая катилась все быстрее. Вот миновала закрытый киоск, ящик для песка, которым посыпали зимой скользкие тротуары, и тут путь коляске преградила старая толстая липа, что росла возле самой мостовой.
— Ой! — вскрикнула Оксана и зажмурилась: сейчас коляска ударится о ствол и опрокинется.
Нет, коляска слегка черкнула колесом о шершавый ствол, наклонилась набок и выскочила на проезжую часть.
Оксана припустила еще быстрее. Так бежала, что даже бант на голове развязался и трепетал на ветру.
Коляска летела к перекрестку, но ее уже увидели прохожие и бросились наперерез. Однако, если бы не Оксана, наверное, никто не успел бы остановить коляску с ребенком. Страшно даже подумать, что могло бы тогда произойти.
Оксана догнала коляску, схватила за ручку и повернула на тротуар.
Оксану окружила толпа. Откуда-то взялся и милиционер, тот самый, который не разрешил девочкам играть на тротуаре.
Какая-то толстая тетенька вообразила, что Оксана сама и выпустила из рук коляску с ребенком.
— Ну и разиня ты! Чуть несчастье не случилось!.. — сердито отчитывала ее. — Удивляюсь родителям, которые доверяют таким нянчить детей!..
Оксана ничего не ответила. Стояла, крепко держа ручку коляски, и никак не могла отдышаться.
Но вот к толпе приковыляла перепуганная старушка. Она сильно припадала на левую ногу — видно, подвернула ее.
— Ой горюшко!.. Ой лышенько!.. — стонала она. — Где мое дитятко?..
Протиснувшись сквозь толпу к коляске, увидела свою внучку целой-невредимой и радостно склонилась над ней:
— Ты ж моя птичка, ты ж моя крошечка…
Старушка успокоилась и рассказала, как все произошло: она споткнулась, упала и выпустила из рук коляску.
Милиционер ласково посмотрел на Оксану:
— Вот кого благодарить надо, а вы напустились на нее!
— Да, да, ее, голубку, ее надо благодарить, — подтвердила старушка.
Тетеньке, которая понапрасну шумела, стало стыдно, и она смущенно попятилась из толпы.
— Сколько тебе лет? — спросил Оксану милиционер.
— Шесть, — ответила тихонько.
— Так ты у нас герой!
— Нет, я не герой, — склонив голову набок, возразила девочка и словно пропела: — Я Окса-ана.
Она была искренне удивлена: неужели милиционер не узнал ее или, может, так скоро забыл? Ведь он совсем недавно разговаривал с нею.
Милиционер улыбнулся:
— Да, да, Оксана… Оксана… Но ты еще и герой. Настоящий герой.
«Сергеево» деревце
знают почти все ребята нашей школы и нашей улицы.
Еще бы не знать, если Сергей Потапенко каждого встречного ведет к маленькому кленочку, что растет у него возле забора, и хвалится: «Это мое деревце!»
И в тот раз было так же. Не успел я отворить калитку, он сразу:
— Пойдем покажу…
— Твое деревце? — догадался я.
— Ага.
— Уже видел… Лучше помоги решить задачу, у меня никак не получается.
Но Сергей будто не слышал про задачу:
— Ты видел его, когда на нем были почки. А сейчас во какие листья! — Он растопырил пальцы.
— И тогда, и теперь видел.
— Да ты же не смотрел в ту сторону, когда шел, я заметил… Пойдем, пойдем, не упирайся! — потянул меня.
Пришлось подчиниться, а то обидится и не поможет решить задачу. Ох и трудная попалась, никак не решается! А Сергей, хоть и задавака, математик прекрасный, самый сильный в пятом классе. Для него любая задача или пример — пустяк. Одно плохо: даром никому не поможет. Все какую-то выгоду ищет. Или чтобы похвалили его, или чтобы чем-то услужили, как тогда, когда металлолом нам отдал.
— Правда, красивый? — остановился он возле молоденького кленочка.
— Красивый, — соглашаюсь, потому что он и правда хорош: стройный, кудрявый и зеленый-зеленый.
— Это мой! — загордился Сергей.
Дядя Павел — он как раз шел по переулку мимо — услышал наш разговор и остановился.
— Так, говоришь, твой кленок? — обратился он к Сергею.
— Мой!
— А почему он твой?
— Потому что мой!.. Нам в школе сказали, чтобы каждый ученик посадил весной деревце, ну, я и…
