Я сумею ее найти. Неужели ты мне не веришь?
— Дело не в этом. — упрямо сжал зубы дракончик. — Я не могу оставаться здесь, зная, что она в опасности. Я снова и снова вижу, как она падает с острова после удара Вайф. Это моя вина, что я не смог ее защитить. Я должен ее найти!
Грустно глядя на упорного Кайо, Мона покачала головой. Во внезапно повисшей тишине храма Света раздались мягкие шаги, и на белых стенах заплясали голубоватые отсветы. К ним приблизился огромный белый волк. По шкуре которого пробегали сероватые всполохи, а вокруг лап вился молочно-синий туман. Голову волка венчала корона длинных рогов, окутанных синим маревом, которое тянулось вслед за пышным хвостом. Умные, ярко-синие глаза, казалось, смотрели прямо в душу. Кайо благоговейно склонился в поклоне перед самой древней из хранителей: «Приветствую вас, Хранительница Наари…»
— Доброе утро, Мона. Здравствуй, Кайо. — кивнула она.
В глазах дракончика отразилось безграничное удивление. Волчица усмехнулась: «Не удивляйся тому, что я знаю твое имя. Я знаю всех, кто решает воспользоваться силой Рамайнен. Что заставило тебя пойти на это, малыш?»
— Мой друг в беде. Я должен помочь.
— Ну, что ж… Благородная цель. Но не слишком ли высока плата?
— Нет. — глядя ей прямо в глаза ответил он.
Волчица кивнула, приняв его выбор. Отступив на шаг, она прикрыла глаза и тихо зашептала: «Ана Рамайнен латтие…». Воздух замерцал и перед Кайо появился ажурный светящийся шар с прозрачными воздушными крылышками по бокам.
— Что я должен сделать? — в волнении спросил Кайо.
— Произнеси вслух, что ты хочешь получить и что готов отдать. Если Рамайнен сочтет плату достойной дара, ты это поймешь. — ответила Мона.
— Мне нужны крылья для поиска и спасения моего друга Лири за пределами острова Туиллин. Взамен я готов отдать мои собственные крылышки и возможность летать в будущем. — решительно произнес маленький дракончик.
Шар качнулся из стороны в сторону и поднялся над головой Кайо. Из него потянулись струйки сизого тумана. Они как живые начали оплетать маленькие крылья дракончика, увеличивая их. Словно кто-то большой кистью вырисовывал туманные перья. Кайо разглядывая себя, удивленно приподняв одно крылышко. Но Наари остановила его: «Стой смирно, не мешай артефакту, если не хочешь иметь кривое крыло!». Дракончик испуганно застыл на месте. Через несколько минут все закончилось и артефакт исчез.
— Ну вот и все, — произнесла волчица. — Вы можете лететь.
— Вы не пойдете с нами? — спросил Кайо, прекратив разглядывать свои новые большие крылья и взглянув на Наари.
— Нет, вы справитесь и без моей помощи, — улыбнулась она. — Я отлучилась с острова только чтобы передать вам Рамайнен. Лунные виверны планируют нападение на ОдоАйлин. Я должна быть там, чтобы защитить его.
— Когда? — встревожившись спросила Мона. — Нужна моя помощь?
— Не волнуйся, я буду на острове в момент нападения. Прорыва не случится.
— Хорошо, — согласилась с ней Хранительница острова Ласточки. И, обратившись к маленькому дракончику, спросила: «Готов?»
— Да, — твердо кивнул он.
— Тогда за мной. — скомандовала она, направляясь к выходу из храма Света.
— Удачи вам! — напутствовала туманная волчица, глядя им вслед.
Лири лежала меж корней старого дуба и старательно делала вид, что сопит. И даже иногда похрапывает. Изобразить это было нелегко. Опытным путем выяснилось, что пегасы храпеть не умеют! Дин, Рикки и Рычик старательно храпели на все лады, чтобы продемонстрировать Лири, как нужно храпеть правильно. Но у нее почему-то не получалось. Присоединившаяся к обучению Уля рассказала, что лошади часто всхрапывают. Не во сне, конечно. А просто так, для общения. Ну как кабаны хрюкают, например. Значит, и Лири должна уметь храпеть. Ведь она тоже лошадь, пусть даже и крылатая! Но у пегаса не получалось. Влившийся в храпящую на все лады компанию Боря глубокомысленно заявил, что лучше всех умеют храпеть медведи! Потому что спят дольше всех. Всю зиму. Заинтересовавшаяся этим фактом Лири начала выспрашивать подробности, и Боря предложил ей попробовать свежего меда из своего любимого бочонка. Лири попробовала. Мед был не только свежайшим, вкуснейшим и невероятно ароматным, но и ужасно липким. Он немедленно склеил зубы не ожидавшей этого крылатой лошадке. Она вытаращила глаза и неожиданно всхрапнула. Все замерли. Дин шепотом предложил Боре: «Давай ей еще меду дадим!». На что Боря кивнул и подвинул бочонок поближе к коняшке. Она попятилась и снова всхрапнула. Потом остановилась и задумалась. В этот момент мед растаял, и она смогла говорить. Задумчиво посмотрев на бочонок с медом, она попробовала захрапеть снова. Не вышло.
— Судя по всему, без меда никак… — тоном заправского профессора произнес Рикки, заложив лапки за спину и прогуливаясь по ветке соседнего дерева.
— А я знал, что мед всегда помогает! — важно заявил счастливый медвежонок.
Лири глубоко вздохнула, подняла голову и всхрапнула.
— Получилось!!! — запрыгали зверята от радости.
— Уфф, — выдохнула маленькая лошадка. — Научилась…
Теперь она лежала, и пыталась храпеть. Для достоверности. Зверята решили устроить засаду, и пегасу досталась роль приманки. Под ее крылом пряталась маленькая желтая ящерка, решившая остаться рядом с ней. А под лапкой ящерицы лежала небольшая, но очень острая щепка. Так, на всякий случай…
***
В темно-синем, почти черном небе ярко поблескивали далекие звезды. Мелодично тренькала какая-то маленькая птичка и уютно журчали сверчки. Вокруг было тихо и спокойно. Жители леса спали. Ну, почти все. В этой звенящей тишине тихонько крались к Поляне Советов трое. Впереди аккуратно пробирался росомаха. Ловко используя тени кустов и деревьев, он казался призраком. За ним, стараясь ступать след в след, неслышно скользил енот. И был страшно горд собой. Сегодня ему удавалось копировать движения Трина полностью. Он совсем как босс! Замыкающим крадущегося трио был кабанчик с маленьким рюкзачком на спине. Идти так же тихо как росомаха или енот ему не удавалось, но он очень старался топать потише. Для этого Колян ставил копытца на мягкую траву. Она скрывала стук копыт, но в ответ тихонько шуршала. К тому же была ужасно скользкой от ночной росы. Ноги кабанчика разъезжались, норовя разбежаться в разные стороны. И поскольку ног у него было целых четыре, удержать их вместе было нелегко. Полностью сосредоточившись на этой сложной задаче, Колян пыхтел как маленький паровозик. Росомаха злобно оглядывался на него, но замечание не делал. Просто потому, что обычно Колян производил гораздо больше шума. Приблизившись к Поляне Советов, росомаха остановился. Тимка замер прямо за ним, а кабанчик, пропустив момент остановки и боднув пушисто-полосатый хвост енота, сумел-таки притормозить, не сбив с ног приятеля.
— Тссссс… — зашипел на них росомаха.
Тимка, оглянувшись
