мало, да и санок громадных нет у нас…
— Зато есть тут, в Луна-парке, ковер-самолет, — сказал Бабашкин, — летает повыше вашего Килиманджаро.
Он, кажется, воспрянул духом… Ну, ладно, посмотрим… Глаза октябрят сфокусировались на мне.
— Уговорили, — согласился я. — Идея Батыра принимается единогласно. Так и быть — берем напрокат ковер-самолет.
Прогремев металлическими табуретками, мы заторопились к посадочной площадке.
Возле круглой башни высотой аж с пятиэтажный дом всегда толпятся ребятишки. Для того, чтобы попасть на ковер-самолет, нужно с помощью лифта подняться на самую верхушку. Там вы садитесь на специальный коврик величиной с детское одеяло и, чуть оттолкнувшись от маленькой площадки, мчитесь с нарастающей скоростью по спиральному желобу, в зеркальном блеске которого смешиваются отражения солнечных лучей, небесной сипи, белоснежных кучевых облаков, ажурных крон столетних дубов и чинар. И вот уже вы стремительно летите, затаив дыхание, и на крутых виражах от сильного волнения притихает ваше сердце. А ветер, стараясь подзадорить, хватает за воротник и волосы, что-то непонятное насвистывает в уши. Внизу кричит и размахивает руками ватага отчаянных мальчишек и девчонок.
Интересно, что при полете на ковре-самолете отсутствует ощущение спуска: вы будто с легкостью ласточки парите в лазурном небе над золотистым морем осенних крон, вы любуетесь панорамой города, удивляетесь фигуркам людей на улицах и автомобилям, которые выглядят почти игрушечными. На мгновение вы зажмуриваетесь, прислушиваетесь к мелодии полета и, вдруг открыв глаза, оказываетесь в цепких руках своих друзей. Вы уже на земле, но перед глазами каруселью кружится разноцветное пространство.
Я первым освоил ковер-самолет, чтобы предостеречь своих октябрят от возможных неожиданностей. Затем устроился внизу — прямо у финиша и, для подстраховки, каждого своего октябренка подхватывал при «посадке».
Промчалась кругленькая Мамура с басистым возгласом «Вот здорово!» Потом одна за другой пролетели близнецы, и звонкий смех эхом мчал вдогонку за ними. Светлана, вцепившись в лямки ковра-самолета, кружила с широко раскрытыми глазами, и вид у нее был такой, будто она и впрямь очутилась среди сказочных чудес. Гани ринулся вслед за Светланой, словно автогонщик, невозмутимо и сосредоточенно глядя только вперед. Однако, когда я подхватил его, ощутил, как сердце Гани усиленно билось от радостного волнения.
Наконец пришла очередь Бабашкина. Выбравшись на сверкающую площадку вышки, нетерпеливо постучал башмаками. Потом бросил небрежно перед собой коврик, встал на него и, слегка присев, помчался вниз. Дежурный по аттракциону предостерегающе что-то крикнул вслед, но Бабашкин не слышал. Он уже мчался, изображая головокружительный прыжок лыжника с трамплина. И надо признать, виражи брал довольно ловко, умело удерживал равновесие.
— Ого-го-го-о! — победно кричал Бабашкин. — Учитесь, детки!..
У меня задрожали коленки и одновременно в душе заметался тигр негодования. Этот тигр готов был вырваться навстречу одержимому Бабашкину и растерзать хвастуна. Снова стало противно даже мысленно произносить его имя. Ясно, над этим типом придется еще как следует поработать, запасясь терпением.
Мысли эти промелькнули в моей голове в одну секунду, а в следующую — случилось непоправимое. На финише полета витиеватая дорожка выравнивается, и, чтобы сбить скорость, дорогу преграждает толстый резиновый канат — для плавного торможения. Канат приходится на грудь. Но поскольку Бабашкин несся на корточках, он тут же спикировал на асфальтовую дорожку, а я не успел подхватить его.
— Ребята! — закричал я в полном отчаянии. — Посмотрите за ним, я «скорую» вызову. Но дежурный по аттракциону уже проталкивался к нам вместе с медицинской сестрой.
Бабашкина отнесли в медпункт парка и оказали первую помощь. Не прошло и десяти минут, приехала «скорая». Оказалось, что Бабашкин сломал руку и повредил ногу.
Понятно, настроение у нас было — хуже некуда. Предстояло самое неприятное — сообщить родителям Бабашкина о «воздушной катастрофе».
Дверь открыл отец пострадавшего. Он был плотный, невысокого роста, вообще похож на бобра из мультяшки.
— Мы ходили в Луна-парк… Там встретили Бабаш… то есть, вашего сына, — сказал я, стараясь изо всех сил не отводить глаза в сторону.
— Ну и что? — Бабашкин-отец посмотрел на меня насмешливо и я прочел в его взгляде: «Жаловаться пришел? И тебе досталось от него?»
— Говори, говори, — он щелкнул замком. — Кого из вас поколотил?
— Никого не поколотил, — сказала Мамура. — Наоборот.
— Это его поколотило, — пояснил Гани.
— Все катили сидя, как нормальные люди… — Сайера запнулась.
— А ваш Батыр на ногах решил, — досказала Нигора.
— Он… он с ковра-самолета свалился, — выдохнула Светлана.
— Ничего страшного… — я попытался смягчить удар. — Голова на месте, только весь перецарапанный. Вам надо срочно поехать в «неотложку». — Ребята в начале разговора жались на площадке за моей спиной, а теперь сгрудились впереди, словно защищая меня.
Бабашкин-старший уничтожающе глянул на меня.
— Голова на месте, — передразнил он. — Где, интересно, в это время была твоя голова, если ты у них вожак? — И Бабашкин-отец невежливо захлопнул дверь перед моим носом.
Из биографии лишнего человека
Мы решили навестить Бабашкина. Перед тем я расспросил ребят о его семье. Оказалось, что Бабашкин живет с отцом и бабушкой. Внука она обожает без памяти: готовит ему, стирает там и штопает и, что самое ценное для Бабашкина, подсовывает ему «рубчики» из своей пенсии. А Бабашкин, оказывается, платит ей за это всякими гнусными штучками. Например, спрячет в тумбочку телефонный аппарат и бедная бабушка в поисках его торкается по всем углам, сетуя на старость и «окаянный склероз». Однажды Бабашкин отмочил и такое. Когда бабушка вздремнула на своей кушетке, Бабашкин додумался прибить к полу левый ее шлепапец. Бабушка просыпается, сует ноги в теплые шлепанцы, благополучно делает первый шаг, а второй ей не удается, нога прирастает к полу, как нечистая сила ее держит. В такие минуты Бабашкин надрывается от хохота, валится на ковер и от удовольствия задирает к потолку ноги. Ему эти штучки сходят без последствий, потому что бабушка про своего любимчика ничего отцу не рассказывает. (Будь он внуком моей бабушки, ему это не сошло бы). Но если бы отец нечаянно узнал, не миновать Бабашкину жестокой трепки. Отцу некогда разговаривать, виноват — получай звонкую затрещину, по его мнению, такой метод занимает мало времени и, главное, здорово действует. Говорят, что под страхом таких затрещин, Бабашкин способен вызубрить всю Большую Энциклопедию — так он боится своего отца.
Про свои проделки дома сам перед ребятами похвалялся, думал, они тоже смеяться будут. По только дождался от Мамуры нового удара портфелем…
А матери у Бабашкина нет. Она умерла от болезни сердца, когда ему было всего пять лет. Вот он и остался, как говорится, на руках у бабушки. Отца своего видит редко, потому
