Борис Карлов - Карлуша на Луне

Луна, как некоторые знают, значительно меньше Земли. Условно говоря, они соотносятся приблизительно так, как яблоко и небольшой арбуз. Внутреннее ядро Луны-«яблока», населённое крошечными человечками, и того меньше — с грецкий орех. Где же там размещаются города, леса, реки и горы? Это станет понятным, если мы, вооружившись точными приборами, обмерим «орех» по экватору. И тогда мы получим расстояние, очень приличное даже для нас с вами.

Лунные человечки тоже называют своё запрятанное в оболочку небесное тело Землёй. Но поскольку они знают о существовании нашей Большой Земли, то свою называют Малой Землёй или просто Землёй. Внешнюю оболочку лунатики называют так же, как и мы, — Луной.

Под действием солнечных лучей оболочка светится изнутри, поэтому в подлунном мире происходят нормальные смены дня и ночи, однако солнца лунатики не видят, и небо у них всегда затянуто плотной дымкой облаков.

Если мы посмотрим на карту внутреннего ядра, то увидим, что суша здесь представлена одним большим материком. Восточную и западную границы разделяет Большой океанский пролив, стремительные течения которого связывают Северный и Южный океаны.

В центральной части материка находится самый большой лунный город, он называется Давилон. Здесь рвутся в небо высотные дома, а глубокие ущелья улиц полны электрического света даже глубокой ночью. От перекрёстка к перекрёстку снуют автомобили, а на мостовых полно местных жителей и приезжих зевак.

Несколько южнее расположен Брехенвиль. Это промышленный городок, и фабричных труб здесь гораздо больше, чем небоскрёбов. В Брехенвиле находится знаменитое макаронное заведение Скупердфильда.

На морском побережье расположились ещё три курортных городка: Лос-Свинтос, Лос-Кабанос и Лос-Паганос.

С тех пор, как земные волшебные человечки впервые побывали на Луне, в жизни лунатиков произошла череда ярких, можно сказать, судьбоносных событий. Благодаря приборам невесомости всякая тяжёлая работа превратилась едва ли не в развлечение. Гномы понастроили себе новых домов, засеяли поля и огороды семенами земных растений, которые, по сравнению с местными, были поистине гигантскими и, наконец, по примеру земных человечков, отменили деньги.

Вещи и продукты питания не успевали довозить до магазинов — их расхватывали прямо на складах. Всем было радостно и весело.

Но вот не прошло и половины лунного года, как в работе приборов невесомости стали проявляться признаки неисправности. Поднятые в воздух грузы плавно заваливались на землю, будто выдохшиеся воздушные шарики. Механизмы огромных заводских машин начали тревожно повизгивать и поскрипывать и вскоре совсем остановились. Один за другим приборы невесомости садились, как изношенные батарейки.

Тогда же по непонятной причине вышла из строя радиостанция, находившаяся на поверхности Луны и служившая для связи с Большой Землёй. Подняться на внешнюю оболочку без прибора невесомости не представлялось возможным, помощи ждать было неоткуда.

Светила науки бросили все дела и съехались на экстренный научный совет.

Прибор невесомости, как известно, состоит из двух основных элементов: лунита и магнитного железняка. При сближении они взаимодействуют и дают эффект невесомости. Беда заключалась в том, что завезённый на Луну магнитный железняк без подпитки от мощного магнитного поля Большой Земли быстро терял свои природные свойства. Превратившись в обыкновенный кусок железа, он уже ни на что не был годен.

Опубликованный в прессе доклад произвёл панику на бирже ценных бумаг. Акции заводов, производящих приборы невесомости, обесценились.

Пришла беда — растворяй ворота.

Наспех понастроенные дома стали давать трещины, а то и совсем разваливаться. После того, как нескольких жильцов едва не зашибло рухнувшими крышами, жить в них никто не захотел.

Высунувшиеся из земли ростки второго урожая гигантских растений стали вселять тревогу. Сначали они остановились в росте, а затем, будто оглядевшись по сторонам, стали быстро чахнуть. А поскольку нормальных семян никто не сеял, неминуемо приближалась катастрофа.

Экстренно был созван ещё один научный совет, в который вошли светила лунной ботаники и растениеводства. Их вывод был неутешителен: для того, чтобы получить гигантские, да и просто жизнеспособные, растения, необходима кропотливая, многолетняя работа на земле. Даже растение, взятое из другого климата, трудно пересадить в свой огород; что уж тут говорить о семенах растений, привезённых с другой планеты…

Во всеобщей растерянности и начавшейся неразберихе не упустили возможности поднажиться некоторые сметливые и нахрапистые гномы. Когда отменили деньги, они не стали, по примеру других, разбрасывать фертинги направо и налево. Наоборот, они тихонечко прибрали бесхозные денежки к рукам. «Ничего, ничего, — говорили они, — все эти глупости когда-нибудь прекратятся, а денежки останутся при нас».

Так оно и вышло.

Когда всем стало ясно, что надежды на быстрое, фантастическое изобилие не оправдались, деньги снова обрели прежнюю цену. И тогда эти гномы в одночасье стали богачами — миллионерами и некоторые даже миллиардерами.

За бесценок они скупили у разорившихся хозяев фабрики, заводы и сельскохозяйственные угодья. А затем, когда работа повсюду опять закипела, начали и сами обустраиваться по-новому. Дорвавшись до вожделенных миллионов, они бросились навёрстывать упущенное.

Сначала они накупили себе домов и загородных вилл, в каждом из которых могли бы разместиться со всеми удобствами десятки обездоленных гномов. Вместо них по роскошно обставленным пустым комнатам бегали сторожевые собаки.

Новые богачи скупали совершенно ненужные им картины, скульптуру, мебель, ковры, технику, яхты, автомобили и личные самолёты. Даже обыкновенный унитаз мог быть сделан из золота и оснащён сложной системой датчиков, которые в сопровождении приятной музыки докладывали, какая у сидящего на унитазе гнома температура тела, давление, чем он пообедал и чем ему следовало бы поужинать, чтобы потом лучше спалось.

Все эти дорогие излишества они покупали не столько для собственного комфорта, сколько для того, чтобы выпендриться перед окружающими. Так, например, самым шикарным считался у них не самый быстрый и надёжный автомобиль, а тот, длина которого была не меньше двух обыкновенных, стоящих друг за другом. А у некоторых владельцев длина автомобиля достигала и трёх, и даже четырёх обыкновенных. Внутри таких неповоротливых конструкций были просторные кровати, бары и даже небольшие бассейны.

«Новые» старались выделяться согласно особым, ими самими придуманным внешним признакам. Этот стиль настоящего, заметного издалека богача сложился в их воображении ещё задолго до того, как они сами стали капиталистами. Большинство этих гномов раньше жили в деревнях, и они видели миллионеров только в каких-нибудь дешёвых телевизионных опереттках. Поэтому после внезапного обогащения они повели себя, с точки зрения окружающих, дико и странно.

Прежде всего, богач в их представлении был непременно упитанным. Для того чтобы побыстрее растолстеть, «новые» принялись по нескольку раз в день завтракать, обедать и ужинать, требуя самые калорийные продукты питания: торты, пирожные, сдобные булочки, намазанные маслом, и сладкое, до приторности, какао. При этом они старались как можно меньше двигаться и больше спать. Некоторые требовали подавать им завтрак прямо в постель, чтобы, не теряя времени, тут же, не отходя, всхрапнуть до обеда.

Результаты не заставили себя ждать, и вскоре даже самые неприметные заморыши приобрели вполне солидный и респектабельный вид. А те, у кого талии по каким-то причинам не хотели округляться до желаемых размеров, с нескрываемой завистью поглядывали на уже состоявшихся толстяков.

Некоторые, не желая смириться с природной несправедливостью, пускались на уловки и носили под одеждой специальные надувные жилеты. Однако такое жульничество долго скрывать было невозможно, и таких самозванцев быстро разоблачали. В обществе новых богачей ценились только настоящие толстяки.

Другой важной отличительной особенностью «новых» была шляпа. Но не какая-то обыкновенная, соломенная или фетровая, а сияющий шёлком, стоящий трубой цилиндр. Настоящего миллионера они представляли себе именно таким: толстеньким, с тростью в руке, с бабочкой на шее и цилиндром на голове.