Ознакомительная версия.
Владислав Крапивин
Бабочка на штанге
Последняя сказка
Редактор:
— По-моему, в этой повести нет
ничего нового. Нет о т к р ы т и я…
Автор:
— Это не открытие, а закрытие. Способ
сказать: «Всего хорошего, ребята…»
Разговор в издательстве.
За два дня до начала августа мы с Чибисом поссорились. Вернее, он со мной поссорился, я-то вот ни настолечко не считал себя виноватым… Ну и ладно! Не такие уж мы были друзья, чтобы я из-за этой ссоры страдал с утра до вечера. Подумаешь!..
Однако пострадать могли другие. Вдруг четыреста девять (или даже четыреста семнадцать) галактик в скоплении М-91 ускорят разбегание? Хотя… нехорошо, конечно, так рассуждать, однако галактики мне были пофигу. Их, галактик-то, во вселенной больше ста миллиардов, и если из-за каждой станет болеть голова… К тому же, они все у черта на куличках. Не верится, что они как-то могут влиять на здешние дела…
Была, правда, опасность поближе. Астероид 1999 Юта-Б мог сдуру отклониться от орбиты и вляпаться в земную поверхность. Вот получился бы звон! «Камешек»-то диаметром больше километра. Но и это меня почти не беспокоило. Про такие астероиды мы слышали уже не раз, и все они благополучно свистали мимо.
Но вот что никак бы не «просвистело мимо». Без нашей Улыбки ребячий Пуппельхаус в поселке Колёса не стал бы таким, о каком все мы мечтали.
И все же до последнего момента я не тревожился. Чибис не такой человек, чтобы из-за обиды наплевать на общее дело. Я был уверен, что он принесет ключ. А он…
Первая часть. Люди и куклы
Бабочка на штанге
В нашем классе он появился в сентябре прошлого года. Раньше он жил на другом краю города, учился в неизвестной мне школе номер семь. Потом его мать и тетка почему-то поменяли квартиру.
Невысокий такой, щуплый, с перепутанными светлыми волосами, острым носом и тонкой шеей. А на затылке у него торчал длинный хохолок с загнутым концом. Это само по себе — причина для птичьего прозвища. А как узнали, что он — Максим Чибисов, так сразу он и стал Чибисом. И не спорил. Но в обиду себя не давал. В первый же день он показал характер.
У нас в шестом «Б» ребята были всякие, и среди них — Гаврила Гречихин по прозвищу «Крупа» (то есть «Мешок с гречкой»). Любил показать себя крутым, особенно перед незнакомыми. На перемене подошел к новичку, отставил ногу, проехался по нему взглядом.
— Ну, чё скажешь, птица Чибис? Как будем жить? По понятиям или по «Правилам для учащихся»?
— А просто по-человечески нельзя? — Прозрачные сине-зеленые глаза «птицы» были то ли боязливыми, то ли… еще какими-то.
— Вот я и говорю: по человеческим понятиям! — старательно обрадовался Крупа. — А это значит, что от новенького требуется вступительный взнос. Сто тугриков на нужды коллектива…
Коллектив никакого взноса не хотел, но ждали молча. Любопытно: как отзовется новичок?
— Всего-то? — негромко отозвался Максим Чибисов. — А может, сразу триста?
— Ты… это в натуре? Или ёлочку украшаешь? — слегка растерялся Крупа.
— Конечно, елочку, — прежним тоном разъяснил новичок. — Нету у меня ни трехсот, ни сотни. Только пятак. Но и его я не дам, ты не заработал…
— У-тю-тю… — запричитал Крупа. — Какой принципиальный мальчик, прямо Тимур и его команда! А хочешь пластическую операцию на личике? — И потянул растопыренную пятерню. И при этом повернулся к новичку боком. — Ик…
Это Чибисов ткнул его между ребер острым локтем. И тут же деловито стукнул Крупу кроссовкой под колено. А ладошкой толкнул в плечо. Крупа — и в самом деле, как мешок! — осел на половицы.
Правда, он сразу вскочил — тяжело, но быстро. Завелся, как стереомаг:
— Ты-ы! Гнида пернатая! Да я… ик…
— Не суйся, а то получишь еще, — ровным тоном пообещал Чибисов.
— Парни, вы слышали?! — Крупа охватил всех мальчишек взглядом, в котором горела жажда справедливости. — Как он на наших!
Но «парни» смотрели без сочувствия. А очкастый Бабаклара сказал:
— Крупа, сократись. Он ведь честно предупредил: не наезжай…
Бабаклара был авторитет. Побольше, чем Крупа. И не за счет мясистости и нахальства, а за счет способности мыслить. В четвертом классе наша прежняя учительница Анна Владиславовна однажды назвала его «бакалавром» — за любовь к рассуждениям. Слово понравилось. Но выговаривать его умели не все, и скоро Костик Юшкин превратился в «Бабу Клару», а потом просто в «Бабаклару». И не возражал. Понимал, что не имя красит человека…
Ну вот, Бабаклара легко поставил точку в споре, и Крупа побрел к своей парте, обещая разделаться с Чибисом позже.
И стал Чибис нашим одноклассником.
Несколько дней после стычки Крупа глядел на Чибиса косо, цедил себе под нос: «Приемчики знает, паразит…» Но Чибис, по-моему, не знал никаких приемчиков, просто не был трусом. Но и задирой не был, никогда больше ни с кем не подрался. А случай с Крупой постепенно забылся.
Соседкой новичка по парте стала Люся Кнапкина, спокойная такая, вроде самого Чибиса. Они вполне ладили, но друзьями, видимо, не сделались. Да и вообще ни с кем Чибис не подружился, хотя и не ссорился никогда. И ничем не выделялся. И оценками не блистал. Только в диктантах не делал ошибок, да английские абзацы переводил слёту…
И говорил всегда негромко. Иногда — себе во вред.
— Чибисов, ты можешь декламировать повыразительнее? Это Лермонтов, а не инструкция для мобильного телефона!
— У меня не получается…
— Садись! Четыре с минусом…
Он слегка пожимал твердыми плечами форменного пиджака: мол, с минусом так с минусом…
Лишь в конце учебного года Чибис оказался опять в центре внимания.
Наша школа всегда считалась «самой-самой». Элитной и выдающейся. «Дети, вы же знаете, на каком счету в городе ваше учебное заведение! И не нарушайте традиций!»
Одной из традиций был «академический внешний вид»: темно-синие отглаженные костюмы, белые рубашки и серые в голубую крапинку галстуки. Ну, в галстуках (в крапинках то есть) еще допускалось некоторое разнообразие, а в пиджаках и брюках… Когда несколько старшеклассников появились в джинсах, учительскую захлестнула истерика… Правда, на уроках, если очень душно, разрешалось снять пиджак и повесить на спинку стула. Но ведь не будешь таскать его снятым, когда переходишь из кабинета в кабинет. Вот и жарились. Особенно тяжко было, если за окнами летняя погода.
Такая погода свалилась на город после праздника Победы. Сразу все зазеленело, по кюветам — россыпи одуванчиков, асфальт начал размякать от жары. А мы по-прежнему — в одежде банковских клерков…
Чибис же в середине мая, в понедельник, явился в школу в летнем костюмчике.
Дежурные у входа открыли рты, не сказали «стой!» Может, решили, что мальчик не из нашей школы и пришел не на уроки, а по другому делу — например, к маме-учительнице.
Если бы Чибис появился в каких-нибудь камуфляжных бермудах или обрезанных джинсах и рубахе с «навороченным» рисунком, тогда еще туда-сюда. Просто «вопиющий нарушитель школьного распорядка». Но он выглядел, как детсадовский ребенок-манекен с витрины «Детского мира». Коротенькие светло-серые штаны с вышитым на боку динозавриком были пристегнуты на двойные пуговки к такой же отглаженной рубашечке с накладными карманами и белым воротничком. Правда, рубашку украшал привычный форменный галстук. Словно доказательство, что мальчик — ученик этой школы.
Итак, дежурные девятиклассники хлопнули губами и молча вытаращили глаза. Так же все таращились на Чибиса в вестибюле и в коридоре. И в классе. Но в нашем шестом «Б» народ в общем-то деликатный, не стали разглядывать нарушителя в упор, только незаметно пожимали плечами да в сторонке кто-то бормотнул:
— Ну, Чибис дает…
И лишь Бабаклара задал прямой вопрос:
— Не боишься, что мама Рита попрет тебя вон за нестандартную внешность?
— Не попрет. Они сговорились, — угрюмо отозвался Чибис, вешая на крючок парты рюкзак. Он держался сумрачно и спокойно, однако понятно было, что стесняется. Да и любой бы на его месте стеснялся.
— Кто сговорился? — удивились разом несколько человек.
Чибис объяснил сквозь зубы:
— Маргарита и… тот, кто озабочен моим воспитанием.
Толстый Даня Панкратов, который всегда больше всех страдал от жары, выговорил:
— Мне бы таких озабоченных. А то скоро копыта откину в этом френче…
Забренчал звонок, и возникла наша дорогая «классная мама». То есть Маргарита Дмитриевна. Она учила нас русскому и литературе.
Ознакомительная версия.
