Джорджия Бинг
Молли Мун останавливает время
Дивина Наттель сидела в собственном лимузине, за спиной у личного шофера, и читала в глянцевом журнале статью о себе. Со страницы ей улыбалось ее же круглое личико, окруженное рекламными плакатами всех фильмов и концертов, в которых она участвовала
«Девочка-суперзвезда Дивина Наттель, — гласила статья, — вернулась на Бродвей и снова выступает в прославленном шоу „Звезды на Марсе“. После ухода таинственной незнакомки Молли Мун, неожиданно покинувшей Нью-Йорк, мисс Наттель стала основной претенденткой на главную роль».
Дивина вскипела Ей до смерти надоело, что имя Молли Мун без конца упоминают рядом с ее собственным.
— Остановитесь у кафе-мороженого на Мэдисон, — рявкнула она шоферу
Тот кивнул и осторожно повел машину, лавируя среди четырех полос шумной нью-йоркской улицы.
Сегодня Дивина была не в своей тарелке. И спасти ее могло только большое вкусное мороженое. День не задался с самого утра, когда она, как обычно, приехала в бродвейский театр репетировать новую песню к «Звездам на Марсе». Во-первых, разболелось горло, и она никак не могла взять верхние ноты. Потом ее окончательно вывело из себя то ужасное происшествие. Дивина сердито царапала ногтем кремово-белую кожаную обивку сиденья. С родителями она виделась не часто, но сегодня была рада, что они наконец-то дома и можно пожаловаться им на невзгоды.
Как посмел тот чокнутый бизнесмен ворваться без приглашения в ее гримерку? Как он сумел незамеченным пробраться мимо охраны? И какая наглость — предложить ей рекламировать его вшивую линию одежды «Домашняя Мода»! Неужели он не знает, что сначала нужно поговорить с ее агентом? И до чего же бесславно ей пришлось покинуть театр! Дивина выбежала через служебный вход и плюхнулась в поджидавший лимузин, даже не успев наложить на лицо специальный макияж для поездки домой!
Дивина никак не могла выкинуть из головы этого жуткого мистера Клетса, При одной мысли о нем по спине пробегал холодок. Его взгляд въелся ей в самый мозг — как солнце, если долго смотреть на него, оставляет свой отпечаток на всем, что видишь. Стоило зажмуриться, и перед глазами снова вставали эти безумные зрачки. Дивина вспомнила, как он с силой схватил ее за руку и заставил смотреть на себя. Она и взглянула, но только на миг. Потом вырвалась и убежала.
Чтобы успокоиться, Дивина принялась любоваться фотографией в журнале. До чего же яркие и улыбчивые у нее глаза! Такие синие, такие красивые — не то что глаза другой девчонки, которые запомнились Дивине очень хорошо. Близко посаженные темно-зеленые глаза Молли Мун. Так почему же при одном ее имени она, Дивина, скрипит зубами от зависти? Молли Мун — всего лишь жалкая посредственность: глаза навыкате, нос картошкой, тощая, чумазая. «Что же все в ней находят?» — недоумевала Дивина. Она знала только одно: Молли Мун украла у нее роль, заграбастала тысячи долларов, которые по праву принадлежали Дивине, и свела с ума весь Нью-Йорк. Даже сейчас, хоть Молли Мун и уехала из города, ее до сих пор называли «Звездой двадцать первого века», а этот титул тоже должен был достаться Дивине.
Лимузин остановился возле ее любимого кафе-мороженого на Мэдисон-авеню. Дивина застегнула черную соболью шубку и надела подобранные в тон меховые перчатки. Вечер был холодный. Она вышла из машины и снисходительно махнула шоферу: мол, домой пойду пешком. С наслаждением прислушиваясь к цокоту каблучков по мостовой, девочка направилась к кафе.
Она заказала фирменное блюдо. Оно называлось «Понедельнично-вторнично-средо-четвергово-пятнично-субботний воскресный десерт». Решительно выкинув из головы все мысли о Молли Мун, Дивина достала ручку с золотым пером и принялась отрабатывать автограф на бумажной салфетке. Как лучше — сохранить подпись с завитушками или изменить стиль?
Когда принесли десерт, она съела всю порцию целиком.
Через двадцать минут она, совершенно разбитая, шла домой. Все-таки холодный мартовский вечер — не самое подходящее время для громадной порции мороженого.
Дивина задумалась о том, чем заняться, придя домой. Позвонить подругам? Но подруг у нее не было. Она не желала их заводить. Не хотелось даже думать о том, чтобы делиться с кем-то своими красивыми нарядами. К тому же Дивина не терпела, когда ей возражают.
Вдалеке показался ее дом, огромный, многоквартирный. Странно, подумала Дивина, обычно его силуэт обведен гирляндой зеленых огоньков. Они что, перегорели? Темное здание высилось посреди улицы мрачной громадой Надо будет пожаловаться привратнику. А вот и он: стоит у дверей со светящимся жезлом, которым подзывают такси.
Дивина пересекла широкую улицу. До парадного входа оставалось рукой подать — всего сотня метров, но они были залиты темнотой, свет пробивался лишь в одном месте, там, где уличный фонарь отбрасывал на тротуар круглую оранжевую лужицу. Дивина пошла к фонарю. Она любила купаться в лучах прожекторов.
На тротуаре в лужице света белел какой-то мятый прямоугольник — мусор, наверное. Еще один повод нажаловаться привратнику. Однако, подойдя поближе, Дивина увидела, что белый прямоугольник — не мусор, а конверт. И — странное дело — на этом конверте написано ее имя!
Очередное письмо от поклонника? Дивина зажмурилась от удовольствия.
Она сняла перчатки, подняла конверт и достала листок. В письме было всего две строки:
«Дорогая Дивина!
Прости, но ты слишком много знаешь».
Вдруг Дивину схватила за плечо тяжелая рука. Девочка подняла глаза — на нее, улыбаясь, смотрело сверху вниз знакомое лицо. Дивина оцепенела от страха. Лютый зимний холод сковал все тело. Уши словно ватой заложило. Она больше не улавливала привычного нью-йоркского шума. Машины и такси, гудки и сирены — всё куда-то исчезло. Дивина слышала только свой собственный голос; она отчаянно визжала, отбиваясь от сильных рук, тащивших ее к припаркованной рядом машине. Девочка бросила полный надежды взгляд на привратника в униформе — тот стоял вдалеке, подняв светящийся жезл. Она закричала еще громче. — Помогите! Помогите!
Но привратник не шелохнулся. Он стоял и смотрел в другую сторону. Железные руки швырнули отбивающуюся Дивину в «роллс-ройс» — бесцеремонно, точно бродячего щенка в собачий фургон. И увезли в непроглядную ночь.
Молли Мун весело подкинула в воздух огромный пакет медовых пшеничных хлопьев. Тот перекувырнулся над узким проходом между рядами полок в супермаркете, и толстая картонная пчела на нем совершила свой первый и последний в жизни настоящий полет. Потом пакет с хрустом приземлился в тележку для покупок.
В яблочко! Двадцать очков в мою пользу, — удовлетворенно воскликнула Молли, Из-за стеллажа
с кукурузными хлопьями на нее посыпался дождь разноцветных коробочек с жевательной резинкой «Отпад».
— Ну как Руби умудряется съедать столько жвачки? — спросил хрипловатый мальчишеский голос — Ей всего-то пять лет.
— Она ею картинки приклеивает, — ответила Молли, толкая металлическую тележку к рыбным
консервам. — А мне хотелось бы узнать, как Роджер лопает столько сардин? Холодными, прямо из банки. Жуткая отрава. И картинки сардинами приклеивать нельзя.
— Десять очков за эти жвачки, зеленоглазая, и удвой счет, потому что я кидал их с другой стороны стеллажа. — Из-за высоченного штабеля банок с фасолью показался мальчишка. Его кудрявую шевелюру над темно-коричневым лицом венчала белая шапка с опущенными ушами. Он положил в тележку большую бутыль концентрированного апельсинового сока.
— Спасибо, Рокки, — отозвалась Молли. Она обожала концентрированный апельсиновый сок. И пила его, не разбавляя.
Покопавшись в спутанных кудрях, Молли достала из-за уха ручку и записала итоги в потрепанный блокнот.
Молли 45 100 140 175 210
Рокки 40 90 133 183 228
— Ладно, молодчина. На этой неделе ты выиграл. Но до Пасхи я тебя одолею.
Потом Молли заглянула в список покупок. В нем говорилось:
Покупки для Счастливого Приюта
Скучное:
Картошка пастернак салат
помидоры баклажаны сельдерей цыплята
отбивные сосиски молоко хлеб
масло кофе чай в пакетиках пшеничная мука
сахар медовые пшеничные хлопья овсяная крупа
замороженный горошек сливки 10 банок сардин
яйца корм для попугайчиков корм для собак
корм для мышей
орехи кешью
Интересное:
«Кьют» газированная вода чипсы печенье
