— Вы меня раздавите, — захныкала Мария, и Селия поспешно опустила ее на землю. Малышка вытянулась во весь рост и сумела заглянуть в окно сама.
— Мой песик Моховичок тоже был таким, когда за ним приходили злые собаколовы, — сообщила она. — Я плакала и плакала, пока папа не принес его обратно. Моховичок целый день ничего не ел и не смотрел на меня, но потом он поправился. И Матт тоже поправится.
— Устами младенца глаголет истина! — воскликнула Селия.
— Я не младенец!
— Конечно, не младенец, милочка. Ты просто напомнила мне, что сейчас важнее всего освободить Матта, — Селия погладила Марию по голове. — А об остальном позаботимся позже. Я дам тебе письмо, сможешь сохранить его в секрете? Особенно от Тома?
— Конечно, смогу, — заверила ее Мария.
— Страх как не хочется этого делать, — пробормотала Селия себе под нос. — До́ смерти не хочется, но на свете есть только один человек, который может спасти Матта. Мария, отнеси это письмо своему папе. Он знает, куда его послать.
— Хорошо, — бодро ответила Мария. — Знаешь, Матт, сегодня вечером Селия подсыплет Тому в горячий шоколад острого перца. Только никому не говори!
— Сама не проболтайся, — сказала ей Селия.
— Не проболтаюсь.
— Ни о чём не волнуйся, — сказала Селия Матту. — У меня в запасе хитростей больше, чем блох на старом койоте. Я вытащу тебя отсюда, любовь моя!
Когда они наконец ушли, Матт вздохнул с облегчением. Их приход стал нежданным вторжением в созданный им упорядоченный мирок. Теперь про них можно было забыть и вернуться к раздумьям о собственном царстве. Поверхность опилок была аккуратно разровнена, сокровища надежно схоронены под тайными метками, прочесть которые мог только он, Король и Повелитель здешних мест. В комнату влетела пчела, покрутилась немножко, ничего не нашла и улетела прочь. Высоко под потолком починял свою паутину паук. Матт достал голубиное перо и погрузился в его шелковистое совершенство.
СРЕДНИЙ ВОЗРАСТ:
от 7 до 11 лет
— Вставай! Вставай! — кричала Роза.
Матт уснул в ямке, образовавшейся под тяжестью его тела. Во сне он погружался всё глубже и глубже, пока опилки не скрыли его с головой. От неожиданного пробуждения он глубоко вздохнул. Опилки набились в нос, и он согнулся пополам, кашляя и отплевываясь.
— Вставай! Ох, ну до чего же ты невозможный! Надо тебя помыть, одеть и привести в порядок. С тобой одни хлопоты! — Схватив Матта за волосы, Роза выволокла его из комнаты.
Матта торопливо вытащили в замусоренный коридор, проволокли мимо дверей, за которыми виднелись грязные, полутемные помещения — сгорбленная служанка, не поднимая головы, скребла пол большой щеткой, — и втолкнули в ванную комнату, клубящуюся обжигающе-теплым паром. Ржавая ванна была доверху наполнена водой. Не успел Матт и глазом моргнуть, как Роза уже стащила с него шорты и запихнула в ванну.
Он мылся впервые с тех пор, как его посадили под замок. Матт чувствовал себя высохшей губкой: тело жадно впитывало воду, пока не намокло так, что мальчик едва мог пошевелиться. Теплая вода приятно смягчила кожу, измученную зудом и язвами.
— Сядь! Долго мне еще с тобой цацкаться?! — рыкнула Роза и принялась остервенело работать щеткой, почти такой же большой, как у уборщицы в коридоре.
Она выскребла его до поросячье-розового цвета, промокнула большим пушистым полотенцем, попыталась уложить спутанные волосы. Они никак не желали расчесываться, и Роза, вконец рассвирепев, схватила большие ножницы и двумя быстрыми взмахами остригла их.
— Хотят аккуратного — будет им аккуратный, — шипела она. Потом натянула на Матта чистую рубашку с длинными рукавами и отглаженные брюки, вручила пару кожаных сандалий и торопливо повела мальчика через двор в другую половину дома. От ходьбы быстро заболели ноги. На полпути, запутавшись в непривычных сандалиях, он споткнулся и, чтобы не упасть, ухватился за Розу.
— Там будет врач, — сказала горничная, сбрасывая его руку. — И много других важных людей из Семьи. Все они хотят убедиться, что ты здоров. Если будут задавать вопросы, ничего не отвечай! И главное — ничего не говори обо мне. — Она вплотную приблизила к нему свое злое (испуганное?) лицо. — Иначе ты в этой комнате останешься до конца своей вонючей жизни. И, клянусь, я убью тебя и закопаю твои косточки под полом!
Матт охотно в это поверил и побрел дальше, с трудом переставляя дрожащие ноги. Та часть дома, куда они пришли, отличалась от его темницы как солнце от свечки. Стены были выкрашены в теплые пастельные цвета — розовый и бледно-зеленый. Здесь было так светло и радостно, что, несмотря на страшные угрозы горничной, у Матта невольно поднялось настроение. Отполированный пол блестел так, что мальчику казалось, будто он идет по воде.
Из окон был виден сад с фонтанами. Струи воды весело журчали и искрились на солнце. По тропинке величаво вышагивала большущая птица с длинным-предлинным зеленым хвостом. Матт хотел остановиться и посмотреть на птицу, но Роза, не переставая ругаться вполголоса, свирепо подтолкнула его в спину.
Наконец они вошли в большую залу, устланную роскошным ковром с птицами и виноградными лозами. Матту захотелось опуститься на колени и потрогать их, что он тут же и проделал.
— А ну, встань, — зашипела Роза.
Окна, окаймленные тяжелыми синими гардинами, были высотой от пола до потолка. В центре комнаты рядом с цветастым креслом стоял небольшой столик, а на нём — чайник, чашки и серебряный поднос с печеньем. При виде печенья рот Матта наполнился слюной.
— Подойди поближе, мальчик, — послышался дребезжащий старческий голос.
Роза ахнула. Ее рука выпустила плечо Матта.
— Эль Патрон, — прошептала она.
Тут только Матт увидел, что в кресле, которое он поначалу посчитал пустым, сидит человек. Он был необычайно худ, длинные белые аккуратно расчесанные волосы обрамляли лицо — такое морщинистое, что оно казалось ненастоящим. Старик был облачен в стеганый халат, колени укутаны одеялом. Именно из-за этого одеяла, сливавшегося с обивкой кресла, Матт его сразу и не приметил.
— Подойди, не бойся, — послышался сзади знакомый голос. Матт обернулся: в дверях стояла Селия. У мальчика немного отлегло от сердца. Селия оттолкнула Розу и взяла Матта за руку. — Ему пришлось несладко, ми патрон. Полгода его содержали как дикого зверя.
— Врешь! — прорычала Роза.
— Я видела это своими глазами! А мне рассказала Мария Мендоса…
— Она еще ребенок! Кто поверит такой малышке?
— Я поверила, — тихо произнесла Селия. — Ее не было в доме шесть месяцев. Потом она приехала и попросила отвести ее к Матту, а Том похвастался, что застрелил его насмерть. Она сразу же прибежала ко мне…
— Застрелил? Он ранен?! — спросил старик.
— Он уже был ранен. — Селия весьма красноречиво описала порезы от битого стекла.
— Почему никто мне не сообщил? — спросил Эль Патрон. Его голос звучал глухо, но в нём была такая внутренняя сила, что Матт содрогнулся, хотя отчего-то был уверен, что ему — впервые за много месяцев! — ничего не угрожает.
— Это должен был сделать врач! — вскричала Роза.
— Это должен был сделать каждый, — отчеканил старик всё тем же ледяным тоном. — Сними рубашку, мальчик.
Матт и не думал ослушаться. Он проворно расстегнул пуговицы и скинул рубашку на пол.
— Диос мио! Боже мой!
— Эти синяки — от духового ружья Тома, — сказала Селия; казалось, она вот-вот расплачется. — Видите, как он исхудал, ми патрон? И покрыт какой-то сыпью… У меня дома он таким не был, сэр!
— Позовите врача!
Виллум вошел сразу же — видимо, ждал за дверью — и принялся осматривать Матта. То и дело он качал головой и цокал языком, как будто был искренне изумлен плохим состоянием мальчика.
— Он страдает от легкого недоедания, — наконец сообщил врач. — Во рту и на теле многочисленные язвы. Плохое состояние кожи, я бы сказал, проистекает от воздействия грязи и от аллергической реакции на куриный помет.
— Куриный помет?!
— Насколько я понимаю, его держали в комнате, полной опилок, чтобы облегчить уборку…
— Ты знал об этом, Виллум, — выкрикнула Роза. — Ты не говорил мне, что так делать нельзя!
— До сегодняшнего дня я ничего об этом не знал, — твердо произнес врач.
— Врешь! Скажи им, Виллум! Ты говорил, что это забавно. Говорил, что звереныш… мальчик — в хорошем состоянии!
— Она страдает навязчивыми идеями, — повернулся врач к Эль Патрону. — Как можно было доверить столь ответственную работу человеку с неустойчивой психикой?!
Издав пронзительный вой, Роза коршуном налетела на врача и ногтями впилась ему в лицо. Он не успел отвести ее рук. Горничная лягалась и визжала. Она оскалилась, как дикий зверь, и Матт с интересом подумал — сумеет ли она вонзить зубы в шею противнику. Всё происходящее — неожиданное появление Селии, грозный старик, яростная схватка между двумя его врагами — казалось ему ненастоящим. Словно он смотрел кино по телевизору…
