- Я рад, что у черепашек-ниндзя есть
такой друг, которого зовут...
- Эйприл, - продолжила девушка.
- Вот и познакомились... Как видите, здесь сегодня все в беспорядке, оттого и кофе вам не предлагаю... Полиция делает свое дело, в то время, как мы не можем нормально работать... Что за день!..
Ужб что-нибудь известно? - спросила Эйприл, держа у себя на коленях телекамеру. - Полиция кого-нибудь подозревает?
Брюсу Вейну явно не понравилось, что Эйприл ведет себя так, словно она пришла сюда не в качестве друга, а в качестве репортера. Но, чтобы не обидеть черепашку и остальных ниндзя, он не сказал ни слова, отложив свое замечание для более удобного случая.
- Похоже, что здесь не обошлось без участия Джона Смола... - начал он, раздумывая.
- Джона Смола? - подхватила Эйприл.
- Вам о чем-либо говорит это имя? - удивился Брюс Вейн.
- Еще бы! Я собрала о нем всего столько, что... - девушка внезапно замолчала, почувствовав, что увлеклась.
- Ну же, продолжайте, - дружеским тоном попросил Брюс Вейн, приведя девушку в замешательство.
- Эйприл, этого человека тебе не стоит бояться, - произнес Рафаэль, взяв ее за руку, - с ним ты можешь говорить так же открыто, как и с нами.
Брюс Вейн вглядывался в девушку все пристальней и, чем дольше он это делал, тем больший интерес к себе она у него вызывала. Он не мог объяснить, почему именно Эйприл начинала вызывать у него чувства, которые волновали и приводили в состояние беспокойства его душу. Он даже покраснел, когда она посмотрела на него с дерзостью во взгляде.
- Эйприл, ну же! - наседал на нее Рафаэль, которому так хотелось сказать, кто перед ней, чтобы та стала более сговорчивой; но он твердо знал, что выдавать Бэтмэна он не мог ни в коем случае.
Эйприл передала Рафаэлю телекамеру, а затем открыла сумку и извлекла из нее папку с собранным материалом.
- Вот, здесь все, что мне удалось узнать о Джоне Смоле, - сказала она, протягивая папку.
Брюс Вейн взял ее в руки и открыл первую страницу. Чтение документов увлекало его и он уходил в него с головой, так что Рафаэль и Эйприл не решались прерывать его.
И лишь когда в дверь кабинета постучали, Брюс Вейн, закрыв папку, поднял голову:
- Войдите!
Комиссар полиции в течение пяти минут рассказывал ему о тех повреждениях, которые были замечены в помещениях его фирмы, в том числе и в мастерских, а также предположительно дал характеристики тем, кто их нанес.
- Мы сняли отпечатки пальцев в тех местах, где они были оставлены преступниками, - как бы подытожил полицейский.
- Я не удивлюсь, если они будут совпадать с отпечатками кого-нибудь из моих охранников, - молча выслушав, заметил Брюс Вейн.
- Как это?
- А так, что наверняка преступники работали в перчатках; они ведь профессионалы, надеюсь...
В глупом положении пребывал комиссар полиции, оказавшись лицом перед приведенным доводом Брюса Вейна. На прощание он только и смог сказать:
- Мы постараемся... Я предоставлю свое заключение... Всего доброго...
Поскольку сказать ему больше было нечего, с надутым видом он удалился.
- Нет, вы видели! - воскликнул Брюс Вейн. - Этот индюк полагает, будто может что-то в этой жизни предоставить, если у него на лбу написано, что в голове у него пусто! И как только таких, с позволения сказать, болванов держат в полиции?
Рафаэль почему-то в эту минуту вспомнил охранника, состоящего на службе у Брюса Вейна, который помог им встретиться с ним за обещание, что он выхлопочет у владельца фирмы для него повышение по службе, и оттого улыбнулся.
Заметив улыбку на лице Рафаэля, Брюс Вейн добавил к сказанному:
- Даже смешно становится, когда подумаешь, с кем мы имеем дело! Комиссар полиции! Подумать только!
Воспользовавшись паузой, которая на некоторое время возникла после реплики Брюса Вейна, Эйприл поинтересовалась:
- Так что вы скажете по поводу собранных мной материалов о Джоне Смоле?
- Ах да! Прошу прощения, что отвлекся, сами понимаете: весь день пошел коту под хвост, только потому, что эти умники здесь вынюхивали, и в результате... - Брюс Вейн остановился, когда увидел, как на него смотрела девушка.
- Если я не ошибаюсь, - начала она, - вы высказались, что нападение на фирму - дело рук бандитов Джона Смола. Чем вы можете это обосновать?
- Джон Смол является моим заказчиком. Он хочет иметь такой же автомобиль, какой есть у Бэтмэна.
Брюс Вейн вскользь глянул на Рафаэля, чтобы убедиться, что черепашки не посвящали никого из своих близких друзей в тайну супергероя. Тот спокойно следил за тем, как Эйприл держалась по ходу разговора. Ему нравилась ее решительность и целеустремленность.
- М-да, - ухмыльнулась девушка, - кто бы мог подумать, что в голове такого богатого человека, как Джон Смол, родилась столь бредовая идея. Ведь сотворить подобный автомобиль никто не в состоянии, я права?
- Как сказать, - помялся Брюс Вейн. - Я считаю, что нет ничего невозможного.
- Так-то оно так, - произнесла Эйприл, - но почему бы Джону Смолу не стать сразу Бэтмэном? Ведь супергерою многие подражают, но никому еще не удалось повторить его, так как превзойти его в мастерстве невозможно.
Брюс Вейн не любил слушать о том, втором своем образе, в который он входил так же легко, как и расставался с ним. Одновременно он чувствовал то, что может чувствовать известный человек, чье имя на устах у многих, а также ему были знакомы переживания одного из этих многих.
Он никогда не завидовал популярности Бэтмэна, оставаясь Брюсом Вейном. Кроме того, никогда и ни с кем он не говорил о супергерое и не выслушивал похвальбы в его адрес. Но Эйприл он не останавливал, а она продолжала:
- Когда-нибудь я сделаю репортаж о Бэтмэне, ведь именно таким, как он, в моем понимании должен быть современный мужчина.
Когда Рафаэль покосился на Брюса Вейна, тот от стеснения покраснел и, чтобы и вовсе не потерять форму, решил поменять тему разговора.
- Меня заинтересовал один документ, - сказал Брюс Вейн, отводя взгляд в сторону.
- Какой именно? - сразу же переключилась Эйприл.
Брюс Вейн стал копаться в папке, пытаясь найти то, что его в ней заинтересовало.
- Минуточку... Кажется, вот он... Ах, нет, не то... - произнес Брюс Вейн с досадой. - Где же он?
Он по-прежнему перебирал аккуратно сложенные листки бумаги, которые содержали ценную информацию о человеке, который интересовал их обоих. И ВС9 Ж6j НЄ найдя нужного документа, он обратился к Эйприл с вопросом:
- Что вам известно о девушке по имени Ли?
- Немногое, — спокойно ответила Эйприл. - Если вы были предельно внимательны, вы должны были прочесть, что мы познакомились на аукционе, и она скрыла от меня тот факт, что знает Джона Смола достаточно хорошо... Он обращался с ней, как с собственностью... Да, именно так... На мой взгляд Ли не глупа, хотя хочет казаться пустышкой, но это для отвода глаз. Чувствую, что ее внутреннее содержание спрятано очень далеко - то ли от боязни, то ли еще по какой причине, которую, к сожалению, назвать сейчас я просто затрудняюсь. Одно лишь очевидно: над ней кто-то довлеет, и оттого она не может быть сама собой.
- Вы имеете в виду Джона Смола? Это его она боится и из-за него вынуждена скрывать свое подлинное лицо? - не удержался Брюс Вейн.
- Все может быть... Но мне кажется, что эту девушку спасти уже не удастся никому.
- Откуда такой пессимизм?
- Она безнадежно запуталась... Понимаете, - начала объяснять Эйприл, - между той Ли, которая существует на самом деле и той, которой ей в силу обстоятельств приходится быть, огромная пропасть, ей ее уже не преодолеть... Все хорошее, что в ней было заложено, утеряно или забыто, так как ее сегодняшняя жизнь требует от Ли качественно другого... А человек, как известно, ко всему привыкает...
- Значит, - подытожил Брюс Вейн, - Ли не нужно принимать всерьез?
Этот вопрос на самом деле его интересовал, ведь на сегодняшний вечер у него был назначен ужин с Ли, о которой он так много узнал нового. Все равно для него она оставалась загадкой.
Это зависит от обстоятельств, - уверенно сказала Эйприл. - Думаю, если остаться с ней один на один, она не будет «хамелеонить».
А после, чуть подумав, девушка добавила:
- Но и доверять целиком ей не стоит... Она уже игрок в этой жизни, и с людьми она играет.
Рассуждения Эйприл показались Брюсу Вейну достаточно разумными и убедительными, тем более, что в женской психологии он разбирался слабо. Теперь он мысленно строил план встречи с Ли, до которой оставалось не так уже много времени.
Когда Эйприл встала, чтобы попрощаться и уйти, Брюсу Вейну искренне не хотелось отпускать ее.
- Жаль, так мало обо всем поговорили, - заметил он, подавая ей руку.
