Карл посидел немного, делая вид, что вспоминает заклинание, помахал для убедительности палочкой и подошёл к профессору.
— Извините, у меня не получается…
Профессор МакГонагалл тоже вздохнула: по всей видимости, она ничего другого и не ожидала.
— Очень жаль, — сказала она и кивком указала на дверь.
Карл взял сумку и вышел из класса.
А вот ему совсем не жаль!.. Подумаешь!.. И вообще — зачем ему табакерка? Он ведь не курит и не нюхает табак!.. Вот если бы их научили превращать дым в кислород — это другое дело!.. Или, например, в озон, потому что школе говорили: над Антарктидой есть большая озоновая дыра. Карл плохо представлял, как выглядит дыра в воздухе, который сам по себе невидим, но, по словам учительницы, это что-то страшное!.. Вот бы она удивилась, если бы проснулась однажды утром — а никакой дыры нет!.. А превращать мышей в табакерки — бессмысленное занятие.
Почти все задания на экзаменах казались Карлу бессмысленными. Если бы он поделился своими соображениями с учителями, они бы сказали: ты выучи сначала, а потом поймёшь. Но, похоже, его мозг был устроен неправильно: ему всегда хотелось понять, прежде чем учить.
В рецептах зелий понимать было нечего — щепотка того-то, две чайные ложки того-то… Однако для экзамена профессор Снейп выбрал задание, имеющее большой смысл, — приготовить зелье, отнимающее память.
Раскладывая на столе ингредиенты, Карл думал о том, каким бы он был, если бы у него забрали память. Кем бы он стал без своего прошлого?.. И можно ли стереть прошлое до конца?.. Или оно всё равно найдёт тебя?..
— Экзамен уже начался! — напомнил профессор Снейп, проходя мимо его стола.
— Да, профессор… — пробормотал Карл и склонился над котлом.
Проблема заключалась в том, что занятие, на котором объясняли способ приготовления зелья, Карл провёл в госпитале. Теперь он отчаянно пытался вспомнить страницу учебника: перед глазами мелькали строки, столбики, цифры…
Просидев полчаса, Карл начал резать и бросать в котёл ингредиенты, сомневаясь, ту ли страницу он вспомнил… Мельком взглянув на другие котлы, он увидел, что по цвету его зелье не сильно отличается от приготовленных ребятами.
Карл осторожно помешал содержимое котла.
Напиток, стирающий память… Если бы ему дали несколько глотков — стал бы он таким же, как они?.. Всего несколько глотков, и…
— Я вам сказал приготовить зелье, а не пить его! — крикнул профессор Снейп, заметив, что Карл почти опустил голову в котёл.
— Простите… — мальчик быстро выпрямился.
— Боюсь, вы очень льстите себе, считая, что приготовили зелье, лишающее памяти, а не какой-нибудь яд!
Карл растерянно посмотрел в котёл и ещё немного помешал зелье. Зря профессор так говорит, может, оно не идеальное, но вполне сносное. Всё, конечно, не забудешь, но что-то одно — наверняка получится. Вот это — полезная вещь!.. Можно взять с собой — на всякий случай… Подождав, пока профессор отвернётся, мальчик достал пустой флакончик. Если повезёт, и профессор не заметит…
Карлу повезло: прямо перед концом экзамена в класс зашёл Альбус Дамблдор. Пока профессор Снейп беседовал с директором, Карл наполнил флакончик зельем собственного приготовления — на всякий случай…
Вернувшись в комнату, он спрятал пузырёк в тумбочке и прикрыл учебниками.
До объявления окончательных результатов экзаменов оставалась неделя. Карл летал с Рабэ, бродил по цветущим холмам и, глядя издали на замок, пытался понять, хочет ли вернуться сюда через несколько месяцев. Пожалуй, в некотором смысле, он привык к Хогвартсу: «как больной к костылю» говорили в приюте, но здесь это сравнение не очень подходило — скорее как больной к своей болезни… Спички, иголки, танцующие ананасы, искры — всё это не стало частью его мира, частью его самого, но он научился смиряться с этим… Если раньше, в приюте, странные вещи, происходившие в его присутствии, казались Карлу чем-то нереальным, не связанным с ним, то теперь он словно узнал свой диагноз — узнал и смирился… Да, наверное, это было главное, что случилось с ним за этот год. Он так и не узнал, что такое магия, но он понял, что болен ею. И эта болезнь неизлечима… Хроническая, протекающая медленно и слишком незаметно для жителей этого мира, слишком заметно — для жителей его мира…
— Прощаешься с Хогвартсом? — произнёс насмешливый голос.
Драко опустился на траву рядом с ним и посмотрел на заходящее солнце.
— Лично я надеюсь, что тебя выгонят, когда проверят экзаменационные работы, — он бросил взгляд на Карла и снова стал, щурясь, смотреть на солнце. — Но они могут сделать тебе скидку — ты ведь оттуда… Из приюта, — пояснил он, видя, что Карл молчит. — Директор у нас любит сирот.
Карл по-прежнему молчал.
— Я уже говорил с отцом. Объяснил, что такие, как ты, не могут учиться на нашем факультете. Я бы вообще вас в Хогвартс не пускал… Ну, в крайнем случае, на Пуффендуй… Там самое место для никчёмных идиотов вроде тебя!
— Чего ты ко мне пристал? — не выдержал Карл. — Тебе что, делать больше нечего?
— Почему?.. У меня, в отличие от тебя, есть много дел, которыми я могу заниматься, — улыбнулся Драко, радуясь, что вывел его из себя.
— Вот иди и занимайся ими!
— А может, я именно здесь хочу ими заниматься? — передразнил Драко.
— Я первый сюда пришёл! Это моё место!
— Да неужели? — он вдруг стал серьёзным. — Ты ещё не понял? Для тебя здесь нет места!
Карл вскочил и побежал с холма, чтобы не слышать смех Драко. Но Драко не смеялся. Люди смеются, когда шутят, а он не шутил. Сегодня он говорил правду. Для него здесь нет места. Он болен не так сильно, чтобы стать своим среди этих сумасшедших. Но этого достаточно, чтобы стать чужим в его мире.
И вдруг Карл понял, что такое магия. Это яд!.. Яд, отравляющий его, отравляющий его жизнь. Может, родители и выбросили его, потому что заметили в нём эту магию!.. Нужно избавиться от неё. Забыть, что в нём есть магия!..
Карл рванул дверь комнаты и огляделся — никого. Он быстро подошёл к тумбочке, открыл и достал маленький пузырёк. Как хорошо, что профессор Снейп дал им такое задание… Но здесь пить нельзя, кто знает, каким окажется процесс избавления от магии. Нужно спрятаться. Он спустился в один из коридоров и зашёл в пустой класс. Открыл флакон, посмотрел на жидкость, ставшую почти прозрачной. Когда они увидят, что в нём совсем не осталось магии, они отпустят его… Директор вернёт его в приют или куда-нибудь ещё, может, там окажется даже лучше… Может, там будет место и для него…
Сколько пить?.. Немного или… Франц говорил, нужно пить всё до последней капли, потому что в последней капле весь вкус… Тогда всё…
Сначала ничего не происходило, а потом стены класса начали дрожать и разъезжаться, потолок с тихим скрипом пополз вниз. Карл закрыл уши руками и зажмурился. Это только первое время, надо потерпеть… просто потерпеть…
Когда он спрашивал Франца, зачем тот пьёт, Франц всегда отвечал: «Чтобы забыть». Наверное, это зелье похоже на вино… Пьяных всегда шатает, а у него класс шатается… Смешно, как будто это класс пьяный… Франц говорил… Франц?.. Кто такой Франц?..
Он встал и, держась за стену, дошёл до двери. Открыл и прислушался: тихо… Можно идти… Куда?.. Куда он идёт?.. Кто он?.. Имя… Было какое-то имя…
Коридоры дрожат… Тоже пьяные… Ананас в кабинете профессора Флитвика, наверное, танцует… Почему он помнит какого-то Флитвика, но не помнит своё имя?..
Как здесь тускло, только зелёные лампы, с умирающим светом… Зелёный — цвет жизни… Красный — цвет крови… Почему здесь наоборот?..
Комната… Зачем он пришёл в свою комнату?.. Он должен уйти, они должны увидеть, что в нём ничего нет… Они должны отпустить его в… Куда?.. Куда он собирался идти?..
— Ты что, напился?..
В их глазах удивление. Три пары глаз — три удивления.
— Зачем тебе волшебная палочка? Занятия закончились!
Действительно — зачем?.. Если он будет разгуливать с палочкой, его не возьмут… куда?.. Куда он хотел попасть?..
— Эй, ты куда?
Отстаньте, отпустите!.. Надо… надо уйти…
— Ты чего? Больно!..
Больно… Внутри больно… тяжело… Тонны угля едут по рельсам… Медленно… Тяжело… Это должно исчезнуть… должно исчезнуть…
Коридоры, коридоры… как много здесь коридоров… дороги, по которым больно ходить, дорогие ведущие в никуда… Зачем они строят такие дороги?.. Кто строит такие дороги?.. Было какое-то имя…
— Карл, что ты тут делаешь?
Профессор Квиррелл… И совсем не заикается… Почему, почему он никак не забудет этих квирреллов, флитвиков?!
— Школьникам сюда нельзя, забыл?
Забыть… Он хотел забыть… забыть их… забыть себя… Стать другим… Профессор тоже хочет стать другим. Слабые мечтают о власти, потому что власть — это напиток забвения…
