— А эту ворону ты взял в зоопарке для уродов? — Бен ткнул пальцев в Рабэ.
— Рабэ не урод! — Карл вскочил, прижимая к себе птицу.
— Ну да, просто он такой же, как ты! Ребята, пойдёмте отсюда, тут нечего слушать! Оставь своё враньё для идиотов, — он толкнул Карла в плечо и пошёл к двери. Остальные поднялись и пошли за ним, бросая на мальчика презрительные взгляды.
— Ты там спящей красавицы, случайно, не видел? — усмехнулся высоченный Билл. — Хотя на твоём месте я бы не стал её будить.
Карл отвернулся. Посадив Рабэ на пол рядом с собой, он обнял руками колени. Ну, и пожалуйста!.. Он вообще не собирался им ничего рассказывать!
— Слушай, а она, правда, похожа на замок?
Карл быстро поднял голову. Все ушли: посреди комнаты стояла только инвалидная коляска, в которой сидел Тэд.
— Да… — нехотя ответил мальчик.
Тэд подкатил свою коляску ближе и спросил, смешно надув щёки:
— С башнями и подземельями?!
Карл кивнул:
— На одной башне — самой высокой — у нас занятия по астрономии… А в подземелье я живу.
— Почему в подземелье?
— Там общежитие… И кабинет… химии.
— А физкультура в твоей школе есть? — Тэд вцепился в подлокотники кресла.
— …Да… Они очень любят… футбол…
— Футбол!..
— Да, на футболе там все просто помешаны, — вздохнул Карл.
— И как? Как они играют?
— Хорошо… То есть… наверное, хорошо. Я в спорте не очень… Да и в остальном…
— Не ботаник? — уточнил Тед.
— Не ботаник…
Тэд подкатил коляску совсем близко и толкнул Карла в плечо:
— Наш человек!
Карл улыбнулся немного вымученно: ноги у Тэда не двигались, но удар был что надо.
— А расскажи ещё! Про лес!.. И как ты его нашёл, — Тэд показал на воронёнка.
— У нас была… физкультура, а я… у меня не получалось ничего, и я сбежал… Пошёл гулять… И в траве нашёл… Его зовут Рабэ, — теперь Карл улыбнулся искренне — встреча с воронёнком была одним из самых счастливых событий в его жизни.
— Можно подержать?
— …Да, только осторожно, у него крыло сломано… — Карл посадил воронёнка на руки к Тэду.
Тот долго разглядывал Рабэ, а потом сказал:
— Классный!
У Тэда это слово означало самую высокую степень восхищения.
Рабэ взмахнул крыльями и, качаясь, перелетел на плечо Тэда.
— Ух ты!.. — тот удивлённо вытаращил глаза. — Эй, а тебе что надо? Иди отсюда! — крикнул он, заметив спрятавшуюся за дверью девочку.
Софи продолжала стоять.
— Я кому сказал! Двигай отсюда!..
— Я тоже хочу… — пропищала она, просовывая в дверь головку с двумя ниточками косичек, — послушать про новую школу…
— Мало ли чего ты хочешь! Это разговоры для взрослых, поняла?
Кожа девочки стала ещё белее, и на ней отчётливее проступили красноватые оспинки.
— Ты что — реветь собралась? Иди реви в другом месте, малявка!
Наверное, эти слова Софи слышала чаще всего. «Иди и реви в другом месте!» Не важно, из-за чего ревела девочка — из-за солнца или чего-то другого — место, где ей можно было плакать, всегда находилось не здесь. И ещё многие добавляли: «Малявка!» Потому что для людей очень важно быть старше. На год, месяц, несколько дней, минут. Иногда даже секунд. Пусть у вас одни родители и лица похожи, как две капли воды, родившийся на секунду раньше станет королём, а опоздавший наденет железную маску. В этой жизни очень важно — не опоздать…
— А может… — Карл с опаской посмотрел на Тэда, — может, разрешим ей остаться?..
— Зачем?.. — удивился Тэд.
— Ну… никто не разрешает, а мы разрешим…
— Слушай, а ты голова! — восхитился Тэд. — Эй, малявка, двигай сюда! Мы разрешаем тебе сидеть с нами! — сказал он со щедрой улыбкой.
Девочка подошла и прошептала, сложив руки как для молитвы:
— А в том озере есть русалочка?
— Не знаю… Когда мы плыли было темно… А потом я близко к нему не подходил… только во сне… Но, наверное, есть! — быстро добавил он, видя, как расстроилась Софи.
— Да ну этих русалок! — перебил Тэд. — Ты лучше про футбол расскажи! Сколько у вас команд? Кто нападающий? Какие…
Карл долго описывал матчи, уроки, одноклассников, делая волшебный мир чуть более реальным. Так, тролль в его рассказе стал заключённым, сбежавшим из тюрьмы, причём все, даже сам судья, забыли, за что его осудили. Единорог превратился в прекрасного белого коня, которого убил охотник за легендарным алмазом. Этот алмаз назывался «Король звёзд» и был твёрже всего, что есть в мире. Алмаз нужен был охотнику, чтобы перепилить прутья решётки и освободить человека, сидящего в угольно-чёрной башне посреди бушующего моря. В награду человек обещал дать охотнику силу и власть, но охотник не смог украсть алмаз, а человек так и остался сидеть в своей одинокой тюрьме…
Карл рассказывал и рассказывал, пока не пришла воспитательница и не отправила их спать. Тэд начал просить, чтобы им разрешили посидеть подольше, ведь Карл только приехал, за что вынужден был прослушать лекцию о правилах поведения в приюте. Видимо, воспитательница не любила игру «Никто не разрешает, а мы разрешим».
Лёжа на кровати, Карл думал о том, что этот день оказался удивительнее, чем все чудеса Хогвартса. Сегодня он произнёс слов больше, чем за всю свою жизнь. Карл понимал, что и Тэду, и Софи интересен не он сам, а сказка, которую он привёз с собой. Потому что даже перекрашенный в реальность Хогварст оставался сказкой — и, наверное, впервые Карл был этому рад. Он даже не обиделся на Бена и остальных ребят, которые ушли. Если бы ему стали рассказывать о прекрасном замке на холме у озера, он бы тоже встал и ушёл… Бен пережил слишком много, чтобы верить в сказки. Тэд пережил так много, что ему оставалось верить только в сказки… Какая удивительная жизнь!.. Удивительная и непредсказуемая… Забияка Тэд, оставивший на его теле столько синяков, что даже Драко Малфою никогда не побить этот рекорд, сегодня сидел и слушал его…
Проснувшись на следующий день, Карл почувствовал на своём лице застывшую маску из зубной пасты. Всё-таки приютские дети в этом деле бОльшие мастера, чем дети волшебников. Пока он шёл к умывальнику, все прыгали вокруг, размахивая руками, и кричали: «Привидение!.. Смотрите, привидение из замка!..» В другой ситуации Карл бы уже пожалел, что заикнулся о Хогвартсе, и сказал, что всё придумал, что никакого замка нет и учится он на обыкновенной помойке, но теперь сделать этого не мог. Потому что теперь Хогвартс был частью не только его жизни.
— Не обращай внимания, — успокаивал его Тэд. — Они просто завидуют.
Тэд тоже завидовал. Когда все истории были рассказаны, он заставлял Карла снова и снова описывать футбольные матчи, встречу со сбежавшим заключённым, поход в лес… Горящими глазами он смотрел куда-то мимо Карла, представляя на его месте себя. Его бы точно взяли в футбольную команду, как этого Поттера. Он забил бы самый классный мяч — и весь стадион восхищался бы им!.. А ребята подняли бы его на руки и стали подкидывать высоко в воздух!..
Софи, наверное, тоже завидовала… В этом году она должна была идти в первый класс, и, конечно, ей хотелось попасть в школу на берегу озера, в котором жила русалочка.
Глядя на них, Карл порой испытывал странное чувство отчуждения — словно он создал сказку для всех, кроме себя…
Летние дни летели быстро… Несмотря на увещевания учителей, Карл ни разу не открыл учебники. Не из вредности — просто учебников у него не было. Уезжая из Хогвартса, он сдал их, и теперь потрёпанные книги ждали следующего бездомного ребёнка. Сначала он хотел повторять материал по конспектам, но потом решил, что если приютские ребята их найдут, то непременно порвут, поэтому оставил все свои бумаги у профессора Снейпа. И палочку у него оставил — палочку ему бы сломали в первый же день. Из Хогвартса Карл привёз только старую мантию — чтобы переодеться, когда вернётся в школу.
Время возвращения наступило как всегда неожиданно. Просто однажды Карл проснулся и понял, что уже конец августа. А на тумбочке рядом с кроватью лежало письмо из Хогвартса. Спрятав его под подушку, чтобы никто не увидел, Карл снова задумался, хочет ли возвращаться. Ему нравилось лежать на траве в тени дерева и слушать забавные рассказы Тэда о футболе. Он привык следить, чтобы Софи не выбегала на солнце. Но и Тэд, и Софи находились рядом с ним из-за Хогвартса. Так они словно становились частью далёкого удивительного мира. И им нужны были новые истории об этом удивительном мире, нужны были новые сказки. Карл не хотел возвращаться в Хогвартс, но теперь он не имел права туда не вернуться.
Вот Драко расстроится… Если только он не убедил отца принять закон, запрещающий приютским детям учиться на волшебников. Ладно, главное — вернуться тихо и незаметно, чтобы ему не к чему было придраться…
