Она вся словно сжалась в клубок.
- Со мной нельзя так, - чуть ли не плача, прошептала она.
- Почему же вы полагаете, что со мной можно так, как вы мной поступаете? Если вы намерены со мной играть, то предложите хотя бы условия вашей игры, - высказал Брюс Вейн, а после, минуту задумавшись, добавил: - Впрочем, я уверен, что в этой игре вам отведена маленькая эпизодическая роль. А кто же автор?
Ли молчала. Она думала, что ее очарование сделает свое дело, и Брюс Вейн, как и все мужчины, будет настроен по отношению к ней лояльно. Такой вспышки она не ожидала!
Она закрыла лицо руками и зарыдала. Брюс Вейн расценил это как тактический прием, а потому спокойно следил, что последует вслед за этим.
Вошедший внезапно Альфред, застав такую картину, не удержался от замечания в адрес Брюса Вейна:
- И вы, сэр, спокойно смотрите, как девушка плачет?
Тот только кивнул головой и отпил немного джина. Не вставая с кресла, он протянул вперед пустой стакан и попросил у мажордома:
- Будь так любезен, налей мне еще.
- Но вы еще не садились ужинать?! - насупился Альфред, точно его хозяин был похож на провинившегося ребенка, сделавшего что-то не так, как следует.
- Успеется, - небрежно бросил Брюс Вейн.
Альфред послушно взял из рук хозяина стакан и через минуту подал ему его же, но уже наполовину наполненным.
- Благодарю.
К тому моменту, почувствовав, что ее действия не вызывают нужной реакции, Ли стала понемногу успокаиваться и, в конце концов, вытерев носовым платком расплывшуюся тушь под глазами, попросила стакан воды.
Мажордом поспешно исполнил просьбу, сочувственно заглядывая в лицо Ли, которая ежесекундно всхлипывала. Заметив на лице Брюса Вейна недоумение по поводу его пребывания в комнате, Альфред предпочел сразу же удалиться, чтобы не вызывать к себе ненужных чувств со стороны хозяина.
Дождавшись ухода Альфреда, Брюс Вейн обратился к Ли:
- Может, поужинаем?
- У меня нет аппетита, - холодно ответила та.
- Аппетит приходит во время еды, так что... - произнес хозяин дома, наблюдавший за реакцией его гостьи.
- Вы пьяны, — сказала Ли.
- Быть может, но мне бы хотелось услышать от вас ответ на вопросы: кто послал вас ко мне и с какой целью?
- Ведь вы мне все равно не поверите, если я скажу, что я пришла сюда по собственной инициативе... Мне хочется помочь вам.
- Правда?!
Ли не смотрела в его сторону. Она по-хозяйски уселась в кресле у камина и уставилась на огонь, языки пламени которого облизывали несколько поленьев, аккуратно сложенных в необыкновенном строении, которое представлял собой камин.
- Мне у вас нравится, - сказала Ли чуть позже. - Я бы осталась у вас, если бы вы того пожелали... Моей мятущейся душе у вас спокойно... И вообще, вы не такой, как все они...
- Кого вы имеете в виду? - спросил Брюс Вейн.
- Мое окружение.
- И кто же, если не секрет, вас окружает?
- Нехорошие люди, которые хотят избавиться от вас, а почему, я и сама не знаю... Наверное, потому, что вы не такой, как они. Я слышу, как они говорят о вас, с какой ненавистью произносят ваше имя... Вы мешаете им...
- Чем я могу мешать этим людям? У нас разные дела, нет ничего общего... Лучше расскажите мне о Джоне Смоле, - осторожно попросил Брюс Вейн, не сводя глаз с Ли.
Он видел ее профиль. Ни один мускул не дернулся у нее на лице после того, как она услышала имя Джона Смола; напротив, оно словно окаменело. Девушка молчала.
«Она притворяется, что не расслышала моих слов, - подумал Брюс Вейн, - зря. А что, если попробовать еще разок?»
- В каких отношениях вы находитесь с Джоном Смолом? - иначе сформулировал свой вопрос Брюс Вейн, хотя был не уверен, что получит на него искренний ответ.
- В близких. Вас так устроит? - неожиданно вырвалось у Ли. - А в каких именно, так это вас не касается, думайте, что хотите, мне безразлично.
Нет, после такого признания Ли Брюсу Вейну не стало противно, да и девушка сама по себе ему стала казаться послушной куклой в руках злого мастера. Он пытался понять, зачем Джон Смол впутал во все это Ли.
- Я знаю, о чем вы сейчас думаете, - вдруг произнесла она, — хотите, скажу?
- Ну и...
- Вам интересно знать, для чего я здесь... Не бойтесь, я не собираюсь вас убивать... И о нашей встрече никто не узнает.. .
- Ка-ак?! Вы не предупредили Джона Смола о своем визите ко мне? - с некоторой иронией спросил Брюс Вейн, высказывая таким образом недоверие к словам девушки.
- Я сама по себе!
Последние слова Ли вырвались у нее из глубины души, они были высказаны так, что Брюс Вейн сразу же поверил в то, что так оно и есть на самом деле.
- Хорошо, - начал он, - значит, если я правильно понял, вы сейчас находитесь как бы между двух огней: с одной стороны, вас что-то удерживает у Джона Смола, а с другой, очевидно, в вас зреет протест против него и оттого вы здесь.
- Что-то вроде этого, - спокойно согласилась Ли. - Мне хочется отомстить этому человеку за все, что он сделал.
- Вы не хотите поделиться со мной своей тайной? Говорят, от этого становится легче... Я не настаиваю, это ваше право, - добавил Брюс Вейн дружеским голосом.
Ли глянула на каминные часы и тут же подскочила.
- Я засиделась... Мне нужно спешить... Уже так много времени. Хватятся - а меня нет?..
- А как же ужин?
- Ужин не удался, зато беседа, по-моему, получилась на славу. Давно так ни с кем не говорила, что называется по душам... В ближайшее время я постараюсь узнать подробности и тогда... Я помогу вам... Я так хочу...
Ли говорила обрывисто, было видно, что она волновалась. Выйдя на крыльцо дома, она обернулась и так тепло подмигнула Брюсу Вейну, что у него мурашки побежали по телу. Затем она поспешно спустилась со ступенек и направилась к проезжей части, где взмахом руки сразу остановила такси, и через минуту ее и след простыл.
Брюс Вейн вернулся в гостиную, где уже находился Альфред с кислым лицом.
- И зачем я только так старался? — бубнил он себе под нос, однако надеясь, что хозяин его услышит. - Все нетронутое, отужинали называется... Ну и молодежь! Уж эти современные нравы! Вот раньше было... Ах, что тут говорить!
Он составлял чистые тарелки, затем протирал фужеры и молча ставил их на поднос. После того, как все было унесено из гостиной на кухню и расставлено по своим местам, Альфред вернулся, чтобы погасить свечи.
- Спокойной ночи, сэр.
- Альфред, ты думаешь, я вел себя неправильно с Ли? - спросил Брюс Вейн, встав у него на пути.
- Я не вправе вас осуждать, вы вольны поступать так, как считаете нужным. Я знаю свое место в этом доме, а потому не лезу со своими поучениями и назиданиями, потому что это бесполезно. У вас, молодых, свои представления о жизни, а у нас другие. Разве не так?
- Так-так, ты все прекрасно понимаешь, - заметил Брюс Вейн с улыбкой. - А теперь тащи сюда свое блюдо, сейчас и отведаем. Надеюсь, оно не остыло?
Первая машина, подъехавшая к дому Джона Смола, была из частной коллекции одного высокопоставленного чиновника, разбогатевшего в свое время за счет торговли со странами Востока. Можно только догадываться, чем именно торговал этот делец, но именно в то время в стране значительно повысился уровень распространения наркотиков среди молодежи.
- Это же тот самый толстяк, которого тогда чуть не засудили за наркотики, - увидев выходившего из машины мужчину, произнес с удивлением Леонардо.
- Только не надо показывать пальцами, нас могут увидеть и попросить отсюда, - предупредил Микеланджело. - Помнится, его не признали виновным, так как не было предъявлено никаких весомых доказательств.
- Да что там доказательства! - вставил Рафаэль. - Он купил в суде всех, начиная с адвокатов и кончая судьей. Откуда же взяться доказательствам? Только никто не принял во внимание тех подростков, которые умерли от передозировки наркотиков, чьи матери тогда ежедневно стояли у здания суда, требуя справедливого наказания тому, кто его заслужил.
Черепашки буквально прилипли к прутьям ограды, разглядывая вновь прибывавших гостей.
Надо сказать, что для обзора они выбрали удачное место, которое было слабоосвещенным, а потому - не бросались в глаза.
Машины теперь сменяли одна другую. Черепашки только и успевали, что обратить внимание на тех, кто из них выходил. В основном, это были известные люди, связанные с бизнесом в различных сферах, причем многие из них имели скандальное прошлое и весьма туманное настоящее.
Такси, которое остановилось у дома Джона Смола, никак не вписывалось в ту череду машин, которая прошла мимо черепашек.
- А это что за такая? - спросил Рафаэль, заметив Ли.
- Да, скромно выглядит эта гостья на фоне остальных, - отозвался Микеланджело.
- А вам не все равно? - одернул их Донателло. - Надоели уже за вечер со своими оценочными характеристиками... По- моему, вы совсем забыли, для чего мы здесь.
