Глава X
Обманщики из средних веков
— Женечка, ты не заболел? — обеспокоенно спрашивал дядя Вася, склонившись над мальчиком. — Одиннадцатый час, пора вставать!
Мальчик ответил ему долгим взглядом, он словно не узнавал дядю Васю, и тот совсем растерялся.
— Надо измерить температуру, сейчас градусник принесу, — пробормотал дядя Вася и выбежал из комнаты.
Яркие лучи заливали комнату, расцвечивая морозные узоры оконного стекла. Со стула свисали Женины брюки, а солнечный зайчик, отраженный латунной пряжкой ремня, слепил глаза. Этот зайчик окончательно убедил Женю, что он на даче, в тепле, в уюте и опасности Тевтобургского леса больше ему не грозят.
Женя уселся поудобнее на постели, поправил подушку, натянул на плечи одеяло. Вошел дядя Вася. Градусник торчал у него под мышкой.
— Вот мы измерим температуру, — распевал дядя Вася песню собственного сочинения, — и все будет хорошо. И все будет отлично. А потом позавтракаем и пойдем в лес.
— Нет, в лес мы не пойдем, — еле слышно, но достаточно твердо проговорил мальчик.
И дядя Вася сразу же понимающе закивал и запел еще протяжнее, прижимая градусник левой рукой:
— Конечно, в лес мы не пойдем, зачем нам в лес идти, посидим дома, измерим температуру нам светло, тепло, и мухи не кусают. — Потом, спохватившись, вытащил градусник из-под рубашки и протянул его мальчику: — Ой, Женька, совсем я запутался!
— Бывает, — ободряюще улыбнулся ему Женя. — А для меня, наоборот, кое-что прояснилось. Вам, дядя Вася, большое спасибо!
— За что? — Дядя Вася сделал, удивленное лицо. — Ухаживать за больным — моя прямая обязанность.
«Опять он про другое, — устало подумал Женя. — А вдруг это все мне приснилось? — На секунду он прикрыл глаза и увидел белесый туман, поднимающийся с земли, и черные стволы деревьев. — Нет, такое не может присниться!»
— Дядя Вася, этой ночью я был Квинтилием Варом.
— Серьезно? — обрадовался дядя Вася. — Я подключил к твоей кровати провод от телевизора, но совсем не был уверен в успехе эксперимента. Впрочем, с экспериментами пора кончать! Они не для мальчишек. Ты проснулся больным, разбитым…
— Разбит не я, а Квинтилий Вар, — уточнил Женя.
— Квинтилий Вар? Признаться, этот эпизод в истории я плохо помню. Квинтилий Вар… Ну да, бездарный римский полководец, который угробил…
— Он был достойным военачальником, — перебил Женя. — Он сражался мужественно, и не его вина…
— Вероятно, Женечка, ты прав… — Сейчас дядя Вася говорил с Женей не как с ребенком, а как со взрослым человеком. — Но лично меня интересуют не столько исторические, сколько технические проблемы. Например, передача мыслей сквозь время. Удачно прошло с Помпеем. Цезарю показалось, что он внимает голосу «свыше». Теперь получилось с Квинтилием Варом. Я своего добился: Квинтилий Вар тебя услышал. Добился ли ты своего, не знаю. Пришлись ли по душе наместнику твои советы? Короче: ты смог ему помочь?
— Римлянам никто не мог помочь, — с грустью констатировал Женя. — И хоть окажись на месте Квинтилия Цезарь, Наполеон, Суворов, все равно легионы, попав в Тевтобургский лес, были обречены. Арминий собрал там превосходящие силы. Вдобавок варвары прекрасно изучили местность и подготовились. Этого никто от них не ожидал.
— Уже лучше, — повеселел дядя Вася. — Значит, не фатум и не слепой рок? Ну, а если бы Квинтилий Вар не вошел в лес?
— Ни один римский генерал не отважился бы на такое промедление: он бы стал посмешищем в Риме и навлек на себя гнев императора…
— Так-так, — забарабанил пальцами по спинке стула дядя Вася. — Следовательно, неблагоприятное стечение обстоятельств плюс презрительное отношение римлян к варварам, то есть недооценка противника…
Дядя Вася встал, подошел к окну, мельком глянул во двор и вдруг воскликнул:
— Женька! Какие-то люди окружают наш дом!
Ужасы и страхи Тевтобургского леса были еще свежи в памяти, поэтому Женя, топая босыми ногами, подскочил к окну… и выронил градусник.
К даче подползали Вовка, Алла, Лена и Маша. Однако не внезапное появление одноклассников привело мальчика в смятение — в кустах он увидел Сережу, тащившего на веревке упирающуюся козу!
* * *
Через пару часов дача выглядела так, как будто подверглась нашествию вандалов: мебель сдвинута, стулья опрокинуты, дверцы шкафов раскрыты, на полу у книжной полки валялись книги, Лена Колесова декламировала, как стихи, фамилии абонентов из телефонного справочника. Дядя Вася, забившись в угол, хриплым голосом распевал вместе с Машей Мусиной пионерские песни. В руках он держал два разноцветных клубка шерсти, а Маша проворно шевелила спицами, намереваясь между делом связать жилетку для кота Георгия. Эта идея всем нравилась, кроме будущего обладателя жилетки, который метался по комнатам, а за ним, перепрыгивая через стулья, носился Вовка Быстров. Кот Васька обреченно выл на коленях у Аллы — девочка нацепляла ему на шею бантик. На крыльце стоял дядя Жора в тапочках, в овчинном полушубке, в сотый раз засекая на секундомере «четверти», то есть время, которое показывала коза на дистанции от калитки до крыльца. Сережа, оттаскивая козу к забору, отпускал веревку, и коза галопом неслась к дяде Жоре (после того как сердобольный дядя Жора накормил ее капустой, коза упорно отказывалась покидать территорию дачи). Из кухни валил дым — на сковородке горел лук.
…Еще в первый момент, увидев из окна ребят, Женя решил притвориться больным, малость посимулировать — пора ему отдохнуть от этих нервных потрясений!
Однако болеть в такой обстановке оказалось невозможным. Священный долг мужской взаимовыручки требовал, чтобы Женя помог дяде Васе и дяде Жоре хоть как-то прийти в себя после столь внезапного вторжения детей.
Счастливое «выздоровление» Жени привлекло внимание всех обитателей дачи.
— Ребята, — предложил Женя, — давайте поиграем в прятки!
Дядя Жора, вернувшийся с улицы красный и возбужденный, побелел как снег. Женя поспешил успокоить взрослых:
— Поясню: играют только дети. Дядя Вася и дядя Жора готовят обед. Кстати, неплохо было бы снять с плиты лук! Остальные прячутся, причем не в комнатах, а где-нибудь на участке, прячутся основательно, надолго, что бы их было труднее найти.
От неожиданной радости дядя Жора всхлипнул и на цыпочках удалился на кухню. Дядя Вася, как человек, достаточно искушенный в житейских передрягах, остался в комнате, чтобы проследить дальнейший ход событий.
— А кому водить? — живо заинтересовался Вовка.
— Сейчас сосчитаем, — сказал Женя. — «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, все равно тебе водить!»
— Жуткая история! — вздохнул дядя Вася. — И резать и бить…
— Правильно, — подхватил Вовка, на которого выпал жребий. — Давай другую считалочку.
— Пожалуйста, — согласился Женя. — «Ехал грека через реку, видит грека — в реке рак, сунул грека в реку руку, рак за руку грека цап!»
Рак цапнул Аллу.
— Это, по-моему, еще страшнее. Там хоть только угроза была, а здесь прямое нападение! — прокомментировал дядя Вася.
И Алла, воспользовавшись его замечанием, предложила считать снова.
Водить пришлось Лене. Такой выбор всех удовлетворил, и особенно самого Женю: он знал, что Лена медлительна, неповоротлива, к тому же по дороге обязательно уткнется в какую-нибудь книгу, а значит, взрослым обеспечена передышка как минимум часа на полтора.
Лена честно зажмурилась и отвернулась к стене. Дети врассыпную кинулись с крыльца. Коза, поддавшись общему ажиотажу, выскочила за ограду.
Женя обменялся с растроганным дядей Васей крепким рукопожатием и выбежал последним. Убедившись, что все ребята скрылись за кустами, он трусцой направился к погребу. Как и предполагалось, замка на двери не было. Мальчик хотел тихо отсидеться за ящиками, но не успел он затворить за собой дверцу, как в тусклом свете мигнувшей лампочки увидел Аллу. Алла устроилась на бочке с капустой. И как она умудрилась сюда забраться?
Снаружи послышался подозрительный шорох. Кто-то осторожно крался к погребу. Неужели Лена так быстро их обнаружила? Оставался один выход: немедленно ввязаться еще в какую-нибудь историю. Мальчик нажал на первую попавшуюся кнопку. Люк со скрежетом приоткрылся…
— Сейчас увидим кино? — ничуть не удивившись, спросила Алла.
— Да, примерно. Потом объясню. Путешествие в глубь веков.
— Вот здорово! К обеду вернемся?
— Непременно. Едем во французскую революцию?
— Зачем? Нам этого не задавали.
— Как хочешь. Впрочем, уже поздно. Боюсь, загремим мы с тобой куда-нибудь в феодальную эпоху.
* * *
Из толпы роскошно одетых рыцарей отделился человек в длинной домотканой рубахе и, оставляя на мокром снегу следы босых ног, двинулся к замку. Приблизившись к воротам, человек встал на колени и смиренно склонил голову. С высоких стен замка на каявшегося грешника сыпалась снежная пыль. Рыцари ежились под порывами холодного, сырого ветра и кутались в плащи, отороченные мехом.
