Их полёт продолжался уже двадцать дней и двадцать ночей, Птица-Помогарь летела впереди и неизменно вела их в предательскую пустоту. Вот и теперь, на двадцать первое утро, когда розовые лучи восходящего солнца осветили небо, это, казалось, неутомимое существо несло их всё дальше и дальше. А тем временем ветра становились всё более и более непредсказуемы, преобладающие юго-западные сталкивались с потоками воздуха, идущими с востока.
— Встань к штурвалу, Гуум! — приказал Прутик стоящей у себя за спиной косматой горе шерсти и клыков. Каждому воздушному пирату нужен верный помощник, и Гуум, толстолап, был верным помощником Прутика. — Держись прямого курса. Мы должны следовать за Птицей-Помогарь. Гуум заворчал, и его мохнатые уши зашевелились.
Прутик сосредоточил внимание на двух рядах рычажков с костяными ручками, которые управляли полётом корабля. Его руки с ловкостью перелетали от одного рычажка к другому, то приподнимая корму, то опуская нос.
Воздушный корабль нырнул и резко накренился на правый борт, когда Прутик в очередной раз попытался последовать за беспорядочными движениями Птицы-Помогарь. С нижней палубы донеслись тревожные крики. Прутик, сжав зубы, сконцентрировался на полёте. Вести воздушный корабль и в лучшие-то времена было нелёгкой задачей, а уж когда перед тобой маячит в открытом небе зверский вихрь — и подавно. Словом, Прутику приходилось выкладываться полностью.
Одной рукой он распределял отвесы на корпусе корабля, другой изменял угол парусов, а ещё наклонял стаксель, ослабляя грот, осторожно поворачивая кливер… Вот так, потихоньку…
— Угол наклона, скорость и баланс, — повторял сам себе Прутик.
Таковы были три основных правила полёта на воздушном корабле.
С каждой минутой ветры становились все более буйными, было трудно придерживаться какого-то одного из них.
— Опустить правый борт, Гуум! — взревел Прутик, перемещая балласт. — Мы должны держаться такого угла наклона…
Вдруг страшный толчок сотряс весь корабль. Трюм заскрипел, мачты задрожали. Корабль резко дёрнулся и накренился.
— Привяжитесь! — скомандовал Прутик членам своего экипажа. В любой момент «Танцующий-на-Краю» мог перевернуться вверх килем, и, так как под ними не было земли, они падали бы и падали бесконечно.
Шпулер, древесный эльф, спрятался в каюте. Рован Хит ухватился за тросы и привязал себя к фок-мачте. Тарп Хаммелхэрд, душегубец из Дремучих Лесов, и Лесорыб, водяной вэйф, вцепились в бушприт, в то время как Тугодум, плоскоголовый гоблин, просто закинул назад голову и завыл.
В центре корабля, на платформе над летучим камнем, спокойно, неподвижно и молчаливо возвышалась фигура в плаще и остроконечном капюшоне. Это был последний член команды Прутика — Каменный Пилот.
Порывы ветра с яростью били корабль, то слева по носу, то в правый борт. Прутик полностью поднял на борт балласт и затаил дыхание.
На какое-то мгновение «Танцующий-на-Краю» затрясся ещё сильнее, чем прежде. Но он устоял. Обнадёженный этим, Прутик повернул грот и кливер. Воздушный корабль слегка наклонился на левый борт и понёсся вперёд. Постромки ослабли. Вдалеке Птица-Помогарь неслась к огромной зияющей пропасти вихря.
— Семьдесят пять тысяч шагов до воронки, и она приближается! — кричал Шпулер.
— Оставайтесь привязанными! — громко предупредил Прутик свою команду. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь выпал за борт.
— «Кто-нибудь?» — пробурчал Хит. — Скорее уж всё сразу! Мы обречены, если будем следовать этим идиотским курсом.
Тарп Хаммелхэрд гневно взглянул на него.
— Хит! — предупредил он.
В ответ Хит с вызовом взглянул на него.
— Кто-то должен ему сказать, — произнёс он. — Мы же все погибнем из-за него…
— Капитан знает, что делает, — рассердился Тарп. — Кроме того, мы уже зашли слишком далеко, чтобы теперь отступить.
Услышав, что разгорается спор, Прутик обернулся. Он оглядел свою команду: все были надёжно привязаны к вантам. Ужас в их глазах был абсолютно очевиден. Взгляд Прутика остановился на Тарпе.
— Что тут происходит? — спросил он.
— Ничего, капитан, — ответил Тарп, тряхнув косматой рыжей головой. — Просто у Хита немножко поджилки трясутся.
Рован Хит обернулся и посмотрел наверх.
— Насколько мне известно, — сказал он, — ещё ни один капитан не заводил свой корабль в атмосферный вихрь и не возвращался живым из такого путешествия.
Остальные слушали, но молчали. Все они были слишком верны капитану, слишком благодарны ему, чтобы ставить под сомнение его команды, но страх перед приближающимся вихрем удерживал от того, чтобы немедленно встать на его защиту. Прутик с грустью посмотрел на них.
Как этот день отличался от того, когда «Танцующий-на-Краю» отправился в своё долгое путешествие. Тогда при свете луны вся команда собралась за сытным ужином из жареной дичи, лесной тыквы и чёрного хлеба. Они были воодушевлены, древесный эль развязал языки, и все потчевали друг друга рассказами о своей прежней жизни, жизни до того момента, когда Прутик взял их с собой в этот полет.
Для команды «Таицующего-на-Краю» это было первое совместное путешествие. Одним из воздухоплавателей был Шпулер, древесный эльф, маленький, осторожный и с таким зрением, что мог заметить белого ворона в болотах за тысячу шагов.
Гуум, молодой толстолап, у которого лишь недавно выросли клыки, одним ударом массивной лапы был способен убить ежеобраза.
Затем был еще Лесорыб, лягушкообразпое создание из самых темных глубин Дремучих Лесов, чьи похожие па крылья уши были способны слышать все, что другие говорят или даже думают. Всех их Прутик спае из лап Жиропота, гнусного торговца редкими животным и, и за это он получил их признательность на всю оставшуюся жизнь.
Тарп Хаммелхэрд, душегубец из Дремучих Лесов, затерялся в тавернах Нижнего Города.
Тугодум, плоскоголовый гоблин, храбрый воин, некогда служил в охране Санктафракса. С обоими судьба обошлась весьма жестоко, и обоим в тяжёлую минуту была предложена помощь: на борту «Танцующего-на-Краю» они получили шанс начать все заново. Ни тот ни другой никогда бы не забыли доброты капитана.
И был ещё Рован Хит, который ничем не был ему обязан, умный и хитрый рулевой, — Прутик рискнул взять его на корабль. Из всей команды Прутик был хорошо знаком только с Каменным Пилотом и летал с ним раньше.
— Вперёд, к нашему первому совместному приключению! — сказал тогда Тарп и поднял стакан. — И пусть Птица-Помогарь как можно быстрее приведёт нас к отцу капитана и в целости и сохранности вернёт назад в Край.
Его слова были встречены кивками и возгласами одобрения.
— Вперёд, к первому приключению! — прокричали воздушные пираты.
И вот теперь, три недели спустя, Шпулер наверху мачты перекрикивал рёв приближающегося вихря.
— Слушайте все! — громко начал Прутик. Он повернулся к толстолапу, который стоял у руля и, несмотря на предательские порывы ветра, удерживал корабль на верном курсе. — И ты тоже, Гуум, — сказал капитан. — Вы все меня слышите?
— Да, — донёсся до него хор голосов, и команда, как один, повернулась к своему капитану.
Вокруг них крутились и вертелись тучи, жёлтые и серые, с электрическими вспышками голубого цвета. Ветер дул всё яростнее, по мере того как приближался вихрь, открывая перед ними вход в свивающийся туннель облаков. Прутик обеспокоено посмотрел наверх. Его накидка из ежеобраза ощетинилась иглами. Птица-Помогарь всё ещё летела впереди корабля.
— Я никого из вас не заставлял лететь со мной, — сказал Прутик, — но вы полетели. И я благодарен вам за это — сильнее, чем вы можете себе представить.
Лесорыб понимающе кивнул.
— Я думал, что навсегда потерял отца. Теперь у меня появился шанс найти его. И никогда не забуду, что именно вы сделали это возможным.
— Я полечу с тобой хоть на край открытого неба, капитан! — прокричал в ответ Тарп Хам-мелхэрд.
— Ух-гу! — согласился Гуум.
Рован Хит свесил голову и неловко переминался на месте.
— Мы уже много пролетели вместе, — продолжил Прутик. — Теперь потребуется напрячь все силы до предела. Мы найдём Облачного Волка, да поможет нам небо, и вернёмся в Край. Но если… — тут он сделал паузу, — если у нас ничего не получится, тогда клянусь, что раз вы все члены моей команды, то, что бы ни случилось, я никогда не покину вас. Никогда! Даю вам слово капитана «Танцующего-на-Краю».
Тарп Хаммелхэрд посмотрел наверх.
— Я не могу говорить за других, — сказал он, — но я с тобой, капитан, навсегда.
— Я тоже, — поддержал Лесорыб.
По палубе разнёсся одобрительный гул. Даже Рован Хит кивнул.
