Но пока он все это говорил, Дэн вспомнил телевизионные передачи, которые он смотрел, про шпионов — как они умели следить за людьми, будучи незамеченными, или появляться «случайно» в поле зрения жертвы и заманивать ее в ловушку. А не могло ли быть так, что Ирина поджидала их в аэропорту? Могла ли она, увидев, что они сели в лимузин с Йоной, каким-то образом оказаться впереди них?
— Смотри, — сказала Эми, — она поворачивает!
Ирина перешла улицу и спустилась вниз по ступенькам, выскользнув из поля зрения.
— Метро, — сказала Эми. — Она решила ехать подземкой.
Они потеряли много времени, выясняя, как опускать монетки евро в автоматы, чтобы приобрести билеты, но когда они спустились вниз по ступенькам, Ирина все еще была там — она стояла на одной из платформ, по-прежнему сжимая под мышкой альманах. К платформе как раз подходил поезд. Дэн был уверен, что Ирина собирается ускользнуть от них в последний момент. Так что они подождали, пока двери электрички не начали закрываться, однако Ирина из электрички не вышла. Эми и Дэн вскочили в вагон, и поезд укатил со станции.
Дважды за довольно короткое время они делали пересадку. Хотя Ирина и была в ярко-красной шали, было весьма трудно поспевать за ней.
— Не понимаю, — сказала Эми. — Теперь она идет быстрее, словно пытается оторваться от нас.
Дэн в этот момент грезил мороженым. Лазанья, которую он съел в самолете, давно переварилась, и его желудок требовал пищи, готовый прогрызть футболку насквозь.
Наконец, после пересадки на третий поезд, Ирина вышла на платформу. Эми схватила Дэна за руку и указала на надпись на стене станции.
— Пасси! — сказала она.
— И что?
— Это же квартал, где жил Бенджамин Франклин!
— Ну так что, идем! — сказал Дэн. — Красная шапочка ускользает!
* * *
Квартал Пасси показался им не таким многолюдным, как Тюильри. По обеим сторонам улицы стояли четырехэтажные здания. Повсюду были цветочные магазины, словно взрыв цветов в праздник 8 Марта — тюльпаны, гвоздики, розы — все, от чего Дэн чихал. Впереди возвышалась Эйфелева башня на фоне серых облаков, но Дэна больше интересовали ароматы еды. Казалось, весь город состоит из открытых уличных кафе. Пахло шоколадом, свежевыпеченным хлебом, плавящимся сыром, но у Дэна не было времени попробовать что-нибудь из этого.
Ирина шла теперь так быстро, словно платье на ней горело. Им даже приходилось иногда бежать, чтобы не потерять ее из виду. Эми споткнулась о корзину с цветами — и парижанка заругалась ей вслед.
— Извините! — крикнула Эми, обернувшись на бегу.
Они повернули на улицу, по обе стороны которой стояли деревья и старинные на вид особняки. На полпути вверх по улице был криво припаркован лиловый фургон. Он был раскрашен картинками с воздушными шариками и лицами клоунов. Надпись на фургоне гласила: «Crème glacee».[10] Дэн обрадовался. Может быть, ему удастся на ходу купить пару шариков ванильно-вишневого мороженого? Но, когда они подошли поближе, он увидел, что фургон закрыт. Окна были загорожены изнутри серебряным экраном. «Для конспирации», — решил Дэн. Весь Париж пытается заморить его голодом!
В конце улицы Ирина перешла дорогу и вошла в железные ворота. Она подошла к большому мраморному зданию, похожему на посольство или что-то в этом роде. Дэн спрятался за стойкой ворот и смотрел, как Ирина набирает секретный код и входит внутрь.
— Посмотри на ворота, — сказала Эми.
В центре табличка с золотыми буквами гласила:
INSTITUT DE DIPLOMATIE INTERNATIONALE
ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНОЙ ДИПЛОМАТИИ
国際外交研究所
— Смотри, тут герб Люциан! — сказал Дэн. — Но что за институт такой?
— Я думаю, это что-то вроде школы для послов, — сказала Эми. — Но разве ты не понимаешь? Это просто прикрытие. Помнишь, что сказал Йона? Париж — цитадель Люциан.
Глаза Дэна загорелись.
— Наверное, это их секретная база!
Эми кивнула.
— Вопрос в том, что нам теперь делать?
— Мы войдем, — сказал Дэн.
— Ну-ну. Без секретного кода доступа?
— 5910. Я смотрел, как она набирает цифры.
Эми уставилась на Дэна.
— И как ты только… Ладно, проехали. Пошли. Будь осторожен. Возможно, здесь есть камеры наблюдения, охрана и все такое.
Они проскользнули в ворота и бегом поднялись по ступенькам. Дэн набрал цифры кода. Дверь легко открылась. Сигнализация не заверещала. Собаки не залаяли.
— Очень странно, — пробормотал он.
Но было уже слишком поздно о чем-то раздумывать. Они шагнули внутрь и оказались в цитадели рода Люциана.
* * *
Центральный холл был больше, чем вся их квартира. Пол был отделан блестящим отполированным мрамором, а с потолка свисала люстра. Напротив них был ряд черных дверей. Слева винтовая лестница вела наверх, к балкону.
— Смотри!
Дэн указал на то, что было над дверьми. Подвижная камера наблюдения обводила своим глазом комнату. Сейчас она была повернута к ним под углом, но это ненадолго.
Тут он услышал голоса, которые доносились из-за двойных дверей. Кто-то приближался к ним.
— Быстро!
Он бросился к винтовой лестнице. Эми, казалось, хотела что-то возразить, но времени не было — она последовала за ним.
Сердце Дэна бешено колотилось. Он всегда думал, как было бы здорово поиграть в грабителя и проникнуть в чей-нибудь дом, но теперь, когда все это происходило с ним на самом деле, у него вспотели ладони. Он подумал: интересно, французы все еще бросают грабителей в тюремную камеру с крысами? Что-то подобное он однажды видел в мюзикле, на который его водила Грейс.
Они пересекли холл на втором этаже.
— Я не понимаю, — прошептал Дэн. — Ирина, должно быть, Люцианка. Бенджамин Франклин был Люцианин. Что это значит — что Франклин был одним из плохих?
— Возможно, все не так просто, — сказала Эми. — Смотри.
Портреты, написанные масляной краской, висели вдоль стен: Наполеон Бонапарт, Исаак Ньютон, Уинстон Черчилль и несколько других портретов, на которых Дэн никого не узнал.
— Это самые известные Люциане, — сказала Эми, — не обязательно плохие или хорошие. Но, определенно, среди них много могущественных, влиятельных людей.
— А мы только что вторглись в их дом, — сказал Дэн.
Они прошли мимо ряда тяжелых дубовых дверей; все они были закрыты. На одной была табличка «Логистика». На другой — «Картография». На последней двери справа была надпись «Арсенал».
— Вот это да!
— Дэн, нет! — прошептала Эми.
Но было уже слишком поздно: Дэна было не остановить. Он открыл дверь арсенала и прошмыгнул внутрь.
С некоторым опозданием он подумал, что это не слишком хорошая мысль — входить в комнату, битком набитую оружием, если там уже кто-то есть. К счастью, в этой комнате никого не было. Арсенал был размером около тридцати квадратных футов и битком набит потрясающими вещами: ящики с пушечными ядрами, подставки с ножами, шпаги, трости, щиты и зонтики. Дэн не был твердо уверен, для чего в комнате с оружием размещены зонты, но он догадывался, что не для того, чтобы укрываться от дождя.
— Нам нельзя находиться здесь, — прошипела Эми.
— Да ну? Ты так думаешь?
Дэн поднял с пола деревянный ящичек размером с коробку для обуви. Он был наполнен стеклянными колбами, обвитыми поверху медной проволокой.
— Смотри-ка, это один из тех аккумуляторов Франклина, какие мы видели в музее.
Эми нахмурила брови.
— Что он делает в арсенале?
— Не знаю, но я его возьму с собой!
Не обращая внимания на протесты Эми, Дэн запихнул аккумулятор в свой рюкзак. Тот легко поместился, потому что рюкзак был практически пуст. Единственное, что лежало там, — пластиковый конверт с фотографией его родителей, которую Дэн решил взять с собой на счастье.
Взгляд его упал на поддон для яиц из пенопласта. Он открыл его — внутри был только серебряный шар с маленькими мигающими красными огоньками.
— Вот это тоже здорово!
Он бросил поддон в рюкзак.
— Дэн, нет!
— Что? У них тут еще масса всего, а нам сгодится любая помощь, какую мы можем найти.
— Эти вещи могут быть опасными!
— Очень на это надеюсь.
Он с интересом рассматривал метательные звездочки, подумывая, не захватить ли несколько, как вдруг где-то внизу, в холле, хлопнула дверь.
— Надо бы узнать, что она делает, — сказал мужской голос по-английски. — Если она ошибается…
Женский голос отвечал на французском. Голоса удалились по коридору.
— Давай! — настойчиво сказала Эми. — Сейчас!
Они высунули головы за дверь, чтобы удостовериться, что в холле никого нет, потом выскользнули из арсенальной и направились в глубь здания. В конце коридора был еще один балкон, он был расположен над большим круглым залом. То, что Дэн увидел, глянув вниз, напоминало центр военного командования. Вдоль стен стояли компьютеры, а в центре зала — стол для конференций, представляющий собой один большой плоский экран, как у телевизора. Ирина Спасская была в зале одна. Она склонилась над столом-экраном. Рядом с ней были разложены стопки документов и папки. Она дотрагивалась рукой до экрана, посылая команды, и под ее пальцами картинки на поверхности стола увеличивались или уменьшались. Это была спутниковая карта Парижа.
