Ознакомительная версия.
Поначалу Одд воображал, как встретится с самим собой где-нибудь в деревне. Придумывал, что должен сказать, чтобы тот другой Одд ему поверил и сделал все как надо. Но, намучившись с прыжками во времени, уверился, что эта встреча никогда не состоится. Пытаясь проделать такую штуку, он просто оставался где был или попадал в совершенно непредсказуемые крайне отдаленные времена.
Однажды его занесло так далеко, что он оказался посреди бескрайнего древнего моря — того самого, что снилось ему в шалаше за тысячелетия до собственного рождения, того, что некогда укрывало еще не существующий Яттерланд — и тут же пошел ко дну со своей тяжелой ношей, успев уже под водой повернуть кольца. Глаза и горло щипало от соли.
Через мгновение с громким «хлюп!» он свалился в болото и снова начал тонуть. Крутнув еще раз, Одд наконец оказался на твердой земле. Это было уже что-то. Глаза и рот залеплял слой вонючей болотной жижи. С головы она пренеприятно стекала за шиворот. Одд брезгливо передернул плечами. Рядом громко хрустнула ветка и кто-то тяжело выдохнул. Когда горе-турист протер один глаз, то увидел прямо перед собой морду огромного зеленого ящера. Его желтые, похожие на сабли зубы были чуть меньше самого Одда. Вокруг неподвижной стеной возвышался тенистый лес. Деревья уходили на такую высоту, которая просто не предназначена для деревьев. Еще немного, и они, как щетка, могли протирать Луну, счищая с нее космическую пыль.
Ящер бестолково моргнул, повернув морду, чтобы рассмотреть мальчика другим глазом, и тут же попытался его сожрать. Но в итоге схватил лишь пучок жесткого папоротника с землей и корнями, росший там, где только что находился его шустрый и сильно перепачканный десерт. В конце концов у Одда получилось вернуться в лагерь у круглого озера как раз к ужину. Друзья даже не заметили, что он куда-то исчезал.
— Свиньи у моего дядюшки чище, чем твоя рожа, — не преминул поддеть его добрый и отзывчивый Крокк, когда Одд вышел из-за кустов.
После еды, усевшись на теплый камень, он повернул кольца в другую сторону — чуть сильнее, чем рассчитывал… И оказался на широкой каменной дороге, заполненной невероятным количеством людей. Столько народу, сколько он видел сейчас сразу, наверное, не набралось бы во всех деревнях Яттерланда вместе взятых. Вокруг стоял невообразимый шум, и всюду горели яркие огни.
Сама дорога, казалось, была проложена по дну глубокого ущелья: слева и справа на огромную высоту поднимались совершенно гладкие отвесные стены, блестящие, как слюда. Сам он стоял на ступеньках короткой лестницы, ведущей к массивной красной двери. Над ней тоже светился яркий немигающий фонарь.
Поначалу Одд в панике взбежал по ступеням и прижался к стене, подумав, что все эти люди бегут от ужасной опасности. Но тут мимо него как ни в чем не бывало прошли две девчонки в каких-то совсем уж коротких юбках. Он даже заморгал от удивления, провожая их взглядом. Те громко и заливисто смеялись, рассматривая что-то светящееся на ладони. Одна из них вдруг показала пальцем на Одда, вторая оглянулась, и они обе снова прыснули от смеха.
«Нет, — решил Одд, — так уж точно не спасаются от опасностей. Дело в чем-то другом».
Всего в нескольких шагах от него пронесся громыхающий сарай на колесах, выкрашенный в синий цвет, с большими белыми буквами «CARGO» на стене. В такое трудно было поверить. Летающий сарай просто не помещался у него в голове, и Одд протер ладонями глаза. Синих, скачущих с места на место сараев он никогда в жизни не видел и не мог даже вообразить, зачем это нужно. «Если в нем живут овцы или куры, представляю, какой там сейчас переполох», — подумал он с удивлением.
Затем он опустил глаза и обнаружил, что вдоль дороги туда-сюда постоянно движутся какие-то штуковины на колесах, напоминающие раскрашенные телеги с навесом. В них за стеклом сидели люди, но ни впряженных лошадей, ни быков нигде не было видно. Зато спереди и сзади у всех светились яркие фонари. И это несмотря на то, что на улице было довольно светло от гигантских горбатых факелов, расставленных вдоль обочины. Было похоже, что в этом чудном месте все буквально помешались на свете, словно не люди, а бестолковые мотыли у свечки.
«Может, эти штуковины катятся с горы?» — подумал Одд. Но светящиеся телеги непрерывно сновали в обе стороны, а значит, если одни спускались вниз, то другие самостоятельно взбиралась в гору. Такого вообще не могло быть! Мальчик снова зажмурился и замотал головой, пытаясь выкинуть этот бред из головы. Когда он открыл глаза, то бред никуда не делся: самоходные телеги все так же катались туда-сюда, а время от времени среди них с ревом проносился очередной ярко выкрашенный сарай размером с дом.
Всюду слышался гул, смех и разговоры множества людей, как в выходной день на базаре. На другой стороне улицы кто-то громко кричал у ярко освещенного входа, из которого выплескивалась наружу веселая музыка целого оркестра. «Наверное, я попал на осеннюю ярмарку в какую-нибудь очень большую деревню, — решил Одд. — Но мне сейчас не до ярмарок!»
Досадуя на себя, он не глядя крутанул кольцо и в одно мгновение оказался по пояс в глубоком снегу, тут же услышав откуда-то снизу восторженный голос Клюппа:
— Ничего себе! Что это было?!
— Не представляю! — откликнулся второй голос, приглушенный снегом. — Одд, а мы можем вернуться и рассмотреть получше? А?! — из сугроба на него смотрели круглые запотевшие от холода очки неунывающего Крокка.
Оказалось, все это время друзья находились рядом с ним, но Одд был настолько потрясен увиденным, что даже не обратил на них внимания.
— Холодно! Бр-р-р! — Крокк поежился, натягивая куртку. — А где мы сейчас? То есть в когда мы попали?
Вокруг, насколько хватало глаз, белел снег. Судя по вершинам гор, это был Яттерланд, а они — на каком-то холме почти посреди него. Но позже или раньше их собственного времени, неизвестно.
Недалеко в оголенном подлеске кто-то с шумом двигался через глубокие сугробы. И не просто двигался, а прорывался сквозь снег, поднимая вверх большое белое облако. На секунду Одд подумал, уж не притащил ли он с собой случайно из того странного места что-то такое наподобие ревущего сарая…
Какую силищу нужно иметь, чтобы так раскидывать сугробы?! Это не мог быть орк: подземные твари никогда не отличались уж очень большой силой. Хотя среди них попадались настоящие здоровяки. Сколько помнил Одд, они никогда не поднимались на поверхность, работая по хозяйству. Человек на такое тоже не способен. Все трое напряженно всматривались во взлетающие снежные облака, пытаясь угадать, что они скрывают, и очень надеясь, что в случае опасности успеют смыться. Но любопытство пока брало верх, и Одд с товарищами стоял, занеся пальцы над дисками и ожидая развязки нового приключения.
Вообще-то друзья не на шутку перепугались, глядя на то, как к ним приближается снежный ураган. На секунду все стихло, и над сугробом возникла верхняя часть серой громоздкой фигуры. Незнакомец повертел головой, увидел ребят и решительно направился в их сторону.
— Да это же тролль! — заорал Крокк прямо в ухо Одду. — Тролль по прозвищу Лишайник, который у Выбегов живет!
Обычно тролли не селились вблизи людей. Но Лишайник уже много лет жил в дровяном сарае семейства Выбегов, тех самых, что обустроились у ручья на вершине одного из бессчетных холмов Яттерланда.
Многочисленное и деятельное семейство промышляло, казалось, всем, что может принести доход или хоть какую-то пользу. В лесу стучали топорами дровосеки, которых старший Выбег, коренастый и меднолицый Папа Продд, нанимал на заготовку дров для продажи. Его старший сын неподалеку держал кузнецу, работал и учил ремеслу соседских ребят. А на перегороженном плотиной ручье день напролет крутилось колесо водяной мельницы, где добрая половина жителей долины мололи зерно в муку.
Тролль имел три человеческих роста в высоту, с покрытой лишайником сутулой спиной и огромными ручищами. Он вечно чинил что-нибудь соразмерное ему самому — стену сарая или мельничное колесо. Чистил огромной лопатой пруд, вышагивая по илистому дну, или таскал из леса стволы вековых сосен в лесопилку.
Тролли были редкостью в долине. Встретить их можно было лишь гораздо севернее, там, куда и ходить-то было незачем. Только неуемные Выбеги да еще почтальон Грузз забирались так далеко.
Орки когда-то погубили семью Лишайника, и сам он едва не погиб в ущелье под завалом. Но Выбеги, оказавшиеся поблизости, рискуя нарваться на поземных тварей, вытащили полуживого тролля из-под камней, отпоили известковым раствором и поселили в своем сарае, убедившись, что тот сообразителен и настроен мирно.
Лишайник почти не говорил, а когда пытался что-то объяснить, то с деревьев срывались стаи ворон и заходились лаем собаки, потому что речь его звучала так, будто горный лев рычал в медной ванне. Чтобы тот не шумел особо, ему дали бронзовый колокольчик размером с тыкву. Один «дзынь» означал «да», а два «дзыня» — «нет». Несколько «дзыней» (больше двух тролль считал с трудом и каждый раз получалось разное число) могли означать что угодно, и тогда приходилось выспрашивать у него, перебирая варианты, что он имел в виду.
Ознакомительная версия.
