Передние лапы со свисающими когтями ящер держал плотно прижатыми к туловищу. Я даже издалека разглядел переливающийся крапчатый узор на спине динозавра. Голова покачивалась вверх-вниз, огромные глаза двигались в костистых глазницах; длинный прямой хвост тоже раскачивался.
Раптор размахнулся и головой, словно тараном, сшиб на лету ничего не подозревающего птеродактиля. Тот захлопал перепончатыми крыльями, перекувыркнулся в воздухе и отлетел в сторону. Летучий ящер громко возмущался: «Эй, тебя трогали?! Ты чего лезешь?!»
Но раптор не слушал птичьи визги, он деловито подошел, сотрясая землю, и вспорол жертве брюхо.
Мы содрогнулись от ужаса и быстротечности схватки. И, не сговариваясь, отвернулись, чтобы не видеть кровавого пиршества. Оттуда доносилось довольное чавканье и хруст костей.
Когда все стихло, я все же открыл глаза и увидел, что раптор ушел, оставив лишь сморщенное крыло ящера да несколько косточек. Тут же налетела стайка мелких двуногих ящеров в три-четыре метра высотой. Они повадками напоминают современных леопардов или гиен — охотятся стаями и нападают на жертву все вместе, стремительно, не давая ни малейшего шанса.
На задних ногах имелось по одному особенно большому и сильно изогнутому когтю, который во время бега откидывался вверх. При нападении на жертву он со всей силой молниеносно вонзался ей в тело. Поэтому ящеру дали название "страшный коготь" — дейнонихус.
Эти динозавры часто следовали за более крупным хищником и не брезговали остатками его добычи.
Вот и сейчас они смели все подчистую, заглатывая от жадности даже клочки травы, обильно политые кровью.
Я быстро пригнул Дениса к земле и мы скрылись за зеленым кустарником. Вдруг им придет в голову закусить и нами!
Но ящеры, насытившись, умчались прочь, догонять своего грозного предводителя.
Денис под моей рукой вздохнул свободно и привстал.
— Ильмар, ты что-нибудь понимаешь? При чем здесь динозавры? Куда это нас занесло вообще?!
— А я знаю? Если это Земля, то сейчас меловой период — примерно 70 миллионов лет назад.
— Ого! И чего теперь делать-то? — растерянно спросил Денис.
Он сидел напротив меня, разминая в пальцах сочную травинку, и совершенно ничего не понимал. Впрочем, как и я. Одно мне было ясно, как день — нам нужен огонь! Ночью без костра будет смертельно опасно. Рыбу-то в крайнем случае можно и сырую схрумкать.
Я вновь попробовал извлечь плазменную иглу — и опять ничего не получилось. Похоже, что схема окончательно разладилась.
— Надо найти кремень, — сказал Денис, глядя на мои тщетные усилия.
Он встал и направился к реке — там виднелись мелкие камешки, усеявшие глинистый берег.
— Денис, постой! — забеспокоился я. — Тебе нельзя еще так далеко ходить, устанешь! Я сам!..
— Да ладно, не волнуйся, я уже в порядке, — махнул он рукой.
Но все же я побежал за ним и мы пошли вместе.
Пройдя к самой кромке, Денис зачерпнул ладошками прозрачную воду, умылся и сделал пару глотков.
— Такой вкусной я еще в жизни не пил! — с удовольствием сказал он.
Под ногами я нашел похожий на кремень камешек, смыл с него грязь. Да, действительно — желтоватый, полупрозрачный... Подойдет! Второй кремешок нашел Денис, потом мы разыскали еще парочку.
Можно возвращаться на холм.
Но прогулки по незнакомой местности полны неожиданностей и смертельного риска.
Вода на середине реки вспенилась, пошла пузырями. И мы увидели, как из воронки показалась длинная толстая шея, увенчанная маленькой головкой с плоским кожаным клювом. Послышался низкий утробный рев...
Голова повернулась к нам, поморгала умными черными глазками и, словно лебедь, направилась к берегу. Шея все росла и росла, возвышаясь над нами на 5-6 метров, пока не показалась тяжелая серая туша на слоновьих ногах-тумбах.
Мы стремглав помчались на холм. А динозавр и не собирался догонять нас, он не питался мальчишками. По внешнему виду он напоминал брахиозавра. А эти ящеры были травоядными, если не ошибаюсь. Впрочем, наверняка он не прочь закусить и рыбкой.
Нет, определенно, лучше не бродить невесть где, а сидеть на месте. Вот только огонек бы еще развести.
На заготовленные дрова я попробовал высечь искру. Ударил камешками друг о друга раз, другой — посыпался сноп искр, появился легкий дымок. Денис наклонился и принялся раздувать крошечный новорожденный огонек, пока он не превратился в пламя.
А когда дрова весело затрещали, улыбка сама собой поселилась на наших лицах — больше бояться было некого, все динозавры будут наш костер стороной обходить.
Денис отчистил от листьев ветку, нанизал на нее пару рыбешек и принялся жарить. Вкусно зашипел капающий на угли жир. Эх, как жаль, что мне не суждено попробовать собственный улов, выглядящий столь аппетитно.
Но мне доставляет удовольствие просто наблюдать, как Денис, обжигая пальцы, отщипывает кусочки ароматной мякоти и отправляет их в рот.
За всеми этими приключениями мы даже не заметили, как солнце спряталось за горизонт и ночь упала на землю так неожиданно, словно кто-то набросил на нас темное одеяло.
Денис вдруг замер с открытым ртом, не прожевав кусок. Он распахнул глаза и указательным пальцем чуть не проткнул мне глаз, махнув куда-то в небо.
— Что там? — удивился я.
— Смотри... — наконец проглотив рыбку, сумел сказать он.
Я обернулся, посмотрел на небо. И обомлел... Круглым желтым глазом нам весело подмигивала такая знакомая-знакомая... ЛУНА!
А это значит, что...
— Земля!! Мы на Земле! — закричали мы одновременно. Вскочили и, словно сумасшедшие, заплясали вокруг костра в бешеном танце первобытных дикарей.
— Мы на нашей Земле!! — вопили мы во все горло, распугивая ночных обитателей и напрочь забыв, что от дома нас теперь отделяют миллионы лет...
Напрыгавшись, мы попадали на траву, довольные до бесконечности.
— Ты спи, а я караулить буду. Дрова подкидывать и мух отгонять. — сказал я и подсел поближе к огню.
— Ага... — сонно ответил Денис, укрылся сломанной веткой кустарника с большими рифлеными листьями и задремал.
А я смотрел в мерцающее алыми языками пламя, прислушиваясь к тихому Денискиному сопению. И никакие ночные монстры не могли нарушить его безмятежный сон своим громким рыком и ревом, от которых стыла кровь.
За недели, проведенные в космосе, звезды надоели мне до чертиков. Но сейчас, глядя на знакомые созвездия в ночном небе, я ощущал такую умиротворенность, что хотелось просто раствориться в их сияющей холодной чистоте...
Кстати о холоде. Дневная влажная жара быстро сменилась свежей прохладой. Денис, не открывая глаз, придвигался все ближе и ближе к костру, мне даже пришлось его сдерживать, чтобы ребенок не превратился в жаркое.
Время от времени я просто физически чувствовал за спиной чье-то горячее дыхание. В такие моменты я швырял туда горящие ветки, прогоняя незваных гостей.
Так мы и продержались до рассвета.
Красный диск солнца медленно поднялся, разгоняя предрассветную туманную дымку.
Засмотревшись на эту чудесную багрово-алую зарю, я на минуту отвлекся. И моим замешательством тут же воспользовалась сороконожка ядовито-зеленого цвета, похожая на лохматый живой огурец. Она шустро помчалась по Денискиной ноге, от пятки к колену. Денис, не просыпаясь, лягнул воздух. Сороконожка взлетела и спланировала прямиком на подернутые пеплом угасающие угли. Она зашипела, стрельнула и сморщилась, быстро почернев.
Денис открыл глаза, лениво потянулся. Потом, зябко поежившись, наконец-то полностью проснулся.
— С добрым утром, — улыбнувшись, сказал я.
Кивнув нестриженой головой, он отбежал на минутку к кустам, по очень важному делу.
— Эй, ты там поосторожней! — предупредил я вдогонку. — Под ноги смотри! А то еще наступишь на тарантула или что похуже!
Возвратившись обратно, Денис поворошил вчерашний ужин, но ничего съестного не осталось, одни косточки.
— Пойдем рыбку ловить, что ли? — сказал он нехотя. Лезть в холодную воду ох как не хотелось!
— Да ладно, сиди, я сам схожу, — снисходительно сказал я и направился к реке.
Оглядываясь по сторонам, я спустился вниз, к воде.
Чуть поодаль пришли на водопой бородавчатые существа, напоминавшие кабанов с высоким гребнем. Семейка стегозавров, мамаша и трое детенышей, каждый размером с небольшой одноэтажный домик.
С некоторой опаской я присматривался к ним, но динозавры были настроены добродушно. Они смешно пофыркивали, склоняясь к воде; озорничали, словно дети.
Я забрел в воду, выловил еще тройку пузатых скользких рыбешек неопределенной породы и вернулся к Денису.
