Не обращая внимания на реакцию Гробыни, Таня со всего размаху двинула в челюсть своему ухажеру.
Анибис упала в обморок.
– Отлично, убрали свидетеля, ща только пойду ручки одеколончиком протру, и дело в шляпе!
Таня направилась к дворцу.
– Ты мне будешь должна! – крикнул ей вслед Глеб.
– Я и так тебе должна еще пару пинков, чудовище! – крикнула Гроттер.
Смеркалось.
* * *
Все еще смеркалось, когда Таня заметила, что ее пасут телохранители Геба. Попытка к бегству не привела ни к чему хаесему. Ее тут же повязали и потащили в покои сына фараона.
– Вот вафа бефеная кофка, мой повевифель, – прошепелявил беззубый охранник, потирая ушибленной ногой выбитый глаз. Затем он шепотом спросил у Тефнут: – А ты в какую секцию ходила?
– Я с Пипой жила, – гордо ответила она.
– Рембо. Первая кровь, – сказал Глеб.
Его никто не понял, но все остались довольны. Стражники удалились.
Сидя на кушетке, Таня закинула ногу на ногу.
– Мож, шампусику попьем? – предложила она.
Наблюдая за сползающим по стенке Глебом, Таня подумала, что не зря слушала лекции Гробыни Склеповой по завоеванию парней.
– Глебушка, вставай, спать потом будем!
Едва успев подняться, Глеб вторично сполз на пол.
– Хорош издеваться. Я же все-таки нормальный семнадцатилетний парень! – заорал на Таню Глеб. – Я тебя не за этим сюда привел. Я тебя уважаю, – уже спокойно добавил он.
– Какой длинный и скучный монолог! Обычно из тебя слова не вытянешь, а тут так разошелся. Короче, ради чего я покалечила тех двух несчастных? – поинтересовалась Таня.
– Я знаю, где находится медальон, который нам нужен, чтобы попасть в следующее временное пространство.
Бросив последний страстный взгляд на Глеба, Таня решила, что хватит издеваться, и спросила:
– Я готова… слушать.
Парень выдержал паузу.
– А продолжение надо заслужить, – на что-то намекая, сказал Глеб.
– Что я должна сделать? Только в пределах разумного!
– Всего ничего: подари одну почку, сердце и мизинец левой руки…
– Гле-е-е-еб…
– Шучу, шучу! Всего один безобидный поцелуйчик, но от всей души.
– Моей души ты так же не дождешься, как и сердца, почки и мизинца.
– Хватит ломать комедию, ты все прекрасно поняла.
Он подошел к Тане, и она встала.
«Думай, что это Ванька! Думай, что Ванька!» – занималась Гроттер самовнушением.
Видимо, эти мысли отразились в ее глазах, потому что Бейбарсов как-то странно улыбнулся. Он обнял ее за талию и притянул к себе.
Тане показалось, что поцелуй длился целую вечность. А Глеб молил, чтобы эта вечность никогда не кончалась.
«Гроттер, прекрати немедленно! Как не стыдно! У тебя Ванька есть!» – сказала она себе и резко прервала поцелуй.
– Тебе не понрава?
– Без комментариев!
«В том-то и дело, что понравилось. Даже слишком…» – сказало ее второе Я. (Раздвоение личности. Ну-ну, удачи!)
– А все-таки ты чертовски хороша! Но ближе к телу, то есть к делу! В данном царстве, в известном государстве жил-был фараон. Звали его Хефрен. Жил он жил, как обычный царь. Потом умер, как умирают все смертные люди. Ничего интересного… кроме одной детали. Во времена, когда правил Хефрен, символом жизни был цветочек (аленький). Этот символ изображался везде, где только можно было. Была у фараона женка, Анксунамун. Был у нее медальончик, на первый взгляд золотой, а присмотришься – медь. Так вот его мы и ищем!
– Ну, потопали.
– Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э… (Завис.) Он находится в пирамиде Хефрена…
– Потопали.
– Она хорошо охраняется…
– Ну и?!
– Медальон находится на шее у кошки, которую замуровали вместе с хозяином…
– ?!
– 100 лет назад.
* * *
Они перебегали от дерева к дереву, в общем, шифровались как могли.
Как только они вошли в пирамиду, Тане стало не по себе. Она ожидала сложных испытаний и коварных ловушек. Не зря же она несколько раз смотрела обе части «Мумии».
Бейсусликов держал ее за руку. Это придавало Тане уверенности. Глеб шел впереди и освещал дорогу факелом. Свет от пламени выхватывал из темноты стены. Они были покрыты иероглифами и рисунками, описывавшими жизнь Хефрена. Ребята пару раз натыкались на скелет. И тогда Тане приходилось оттаскивать своего товарища от этого источника коллекционных костей. Это были еще цветочки, ягодки начались у развилки, когда им пришлось разделиться. Не прошло и полгода, как они встретились на этом же месте.
– Девушка, а не встречались ли мы ранее?
– Как же не встречались? А от кого у меня три последствия в садик ходят?
– Так, может, четвертого забацаем, раз встретились?
– Позже, Глебушка, позже.
– Я уже в предвкушении твоего «позже»…
– Давай туннелями меняться?
Глеб молча пошел в Танин туннель. Таня пожала плечами и отправилась в другой, через полгода они опять встретились.
– Привет, ну и что теперь делать? – спросил Глеб.
– Не знаю. Постой, а это что за кнопочка?
– Нееееееееееееет!!!!!!!
Вот последние слова, которые авторы услышали, наблюдая за падающими в никуда Таней и Глебом.
* * *
Глеб приземлился на что-то мягкое. Сразу послышалось недовольное бормотание. Как во всех американских фильмах, главный герой должен подбежать и спросить у главной героини: «Are you all right?», затем должен последовать ответ: «Yes!!! I’m all right». Но в данный момент вы не смотрите телик, а читаете наш фик, поэтому главная героиня сделает вот что. Она конкретно наедет на своего приятеля со словами: «А ну быстро сваливай с моей задницы?!! Не нашел другого места припарковаться!!!» Потом хорошенько даст в живот парню и наконец-то поднимется на ноги. (Жестоко, не правда ли? Ну да ладно. Правда жизни – с ней не поспоришь.)
– Я же просил не нажимать кнопку, – простонал Глеб, все еще валяясь на полу.
– Проснись, солнышко! Если бы я этого не сделала, мы бы целую вечность топтались на месте, так и не найдя правильного пути.
– А этот путь правильный?
– А фиг его знает! Главное, мы сменили обстановку.
– Если что, я не виноват! И не жди от меня оправданий!
– Сама справлюсь!
– Ой, ой, ой! Грозная русская Гротти! Мы хомячков не боимся!
– Кто это тут заговорил? Пошли, нам надо спешить, – сказала Таня, осматриваясь по сторонам.
Они находились в небольшом помещении. Три стены комнаты были очень высокие, в них виднелись небольшие отверстия, а четвертой стены вовсе не наблюдалось. Это был проход в коридор, оттуда проникал свет.
– Нам туда, – сказала Таня.
Они направились к коридору, и вдруг что-то заскрежетало. Посыпались камни. Там, где были отверстия в стенах, появились острые зубцы, которые быстро сближались.
– Бежим!!! – крикнули ребята одновременно.
Едва они успели добежать до спасительного прохода, как стены сомкнулись.
– О-о-о, моя нога! – прошептала Таня.
– Что случилось, Танюша?
– Ногу подвернула, когда неслась как сайгак.
– Ничего, до нашей свадьбы заживет. Я тебя на руках понесу!
– Нет уж, сама дойду.
Они долго шли по коридору, Таня слегка опиралась на загорелое мускулистое плечо Глеба.
Через полчаса коридор закончился лестницей. Ребята ступили на первую ступеньку. Они едва успели пригнуться: над ними что-то пролетело. Обернувшись, они увидели стену, утыканную кинжалами. Парочка очень обрадовалась, что не пополнила ряды поручиков Ржевских.
– Что стоим, кого ждем? – сказала Таня, как-то странно поглядывая на Глеба.
Жуйрезинкин проследил за ее взглядом и смущенно покраснел, что с ним в последний раз случалось в трехлетнем возрасте, и то во время диатеза. Поэтому Глеб поспешил перевести тему в более безопасное русло:
– Надо сосредоточиться.
Вторая ступенька далась не легче – им обоим подпалило волосы на голове.
На третьей им удалось немного передохнуть. Но недолго, так как снизу послышались жуткие голоса. И вот уже они несутся через две ступени.
– Эти останки никогда от нас не отстанут! Прыткие же сво…! – сказал Глеб.
– Все мужики такие!
– Прыткие?
– Нет, сво…!
– Я ничего не слышал!!!
Было по барабану, что вся лестница была напичкана различными ловушками, не приходилось выбирать. Они убегали от мумий, преследовавших их по пятам. Таня отставала, давала знать о себе поврежденная нога. Скелетоны пытались схватить ее, но Глеб не давал им этого. Они поменялись местами, и некромаг подгонял Таню, почти выбившуюся из сил. «Еще чуть-чуть, ну давай же, ты сможешь!» – повторяла Таня. Из-под ног уходил пол, налетали жуки, сыпались камни. А перед глазами лишь пятно света, спасительный свет… Последняя ступень, и она падает без чувств…
– Наверное, я в раю… Я летаю…
– Таня! Очнись, ну очнись.
– Что? Я еще жива? Правда, отчего я могла умереть?
– От этого. – Глеб показал небольшой дротик. – На конце его – смерть.
– Типа я Бессмертник Кощеев. На конце иглы его смерть, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц в сун…
