Ознакомительная версия.
Тамара, фыркнув, посмотрела на него:
– Ты заходишь или как?
Решив, что никому не станет легче, если он продолжит торчать посреди коридора, Колл закрыл за собой дверь и пошел к своей комнате.
– Колл, останься, – попросила Тамара.
Он обернулся и посмотрел на нее и Аарона, который сидел на подлокотнике дивана и нервно переводил взгляд с нее на Колла и обратно. Из прически Тамары не выбилось ни одного волоска, и она держала спину идеально прямой, но ее лицо опухло как после слез. В глазах Аарона читалась растерянность.
– Это я виновата в том, что тогда случилось с песком, – заговорила Тамара. – Прости меня. Прости, что из-за меня у тебя были неприятности. Прости, что я вообще предложила нечто столь опасное. И прости, что я не сказала этого раньше.
Колл пожал плечами:
– Я сам попросил тебя подать идею – любую. В этом нет твоей вины.
Она как-то странно посмотрела на него:
– Но я думала, ты на меня злишься.
Аарон согласно кивнул:
– Мы оба думали, что ты на нас зол. Ты ведь практически не разговаривал с нами целых три недели.
– Нет, – возразил Колл, – это вы практически не разговаривали со мной целых три недели. Это вы злились на меня.
Зеленые глаза Аарона удивленно расширились:
– С чего нам на тебя злиться? Это же тебя обругал Руфус, а не нас. А ты ни разу не пожаловался, хотя мог.
– Я должна была знать, чем все это закончится. – Тамара так крепко сжала чашку, что костяшки ее пальцев побелели. – Вы двое почти ничего не знаете о магии, о Магистериуме, об элементалях. В отличие от меня. Моя… старшая сестра…
– Кимия? – рассеянно уточнил Колл. Нога болела. Он присел на журнальный столик и принялся растирать колено через штанину.
– У меня есть еще одна сестра, – прошептала Тамара.
– Что с ней случилось? – Аарон тоже приглушил голос.
– Самое ужасное, что только могло, – ответила Тамара. – Она стала тем, о ком я вам рассказывала, – человеческим элементалем. Существуют маги, великие маги, которые могут проноситься сквозь землю, как рыба сквозь воду, метать каменные кинжалы, вырванные прямо из стен, вызывать молнии или создавать гигантские водовороты. Она хотела стать одной из них и старалась всеми средствами развить свои магические способности, пока наконец магия ее не поглотила.
Тамара помотала головой, а Колл подумал, что, возможно, сейчас перед ее глазами развертываются описываемые ею картины.
– Хуже всего то, что, пока у нее все получалось, наш папа так гордился ею! Он постоянно твердил Кимии и мне, что мы должны равняться на нее. Теперь же ни он, ни мама совсем о ней не говорят. Они даже имени ее не произносят.
– Как ее зовут? – спросил Колл.
Казалось, Тамара не ожидала такого вопроса:
– Раван.
Рука Аарона на секунду замерла в воздухе, как если бы он собирался похлопать Тамару по плечу, но засомневался, стоит ли.
– Ты не повторишь ее ошибки, – сказал он. – Не бойся.
Она вновь помотала головой:
– Я все говорила себе, что не стану такой, как мой отец или сестра. Я говорила себе, что никогда не пойду на крайние меры. Я хотела доказать, что смогу добиться всего, поступая так, как положено, а не срезая неудобные углы, и все равно буду лучшей. Но в итоге я все-таки срезала этот угол и к тому же научила вас, как это делать. Так я ничего никому и не доказала.
– Не говори так, – возразил Аарон. – Сегодня ты кое-что доказала.
Тамара фыркнула:
– И что же?
– Что Джаспер выглядит куда лучше с пудингом на голове? – предположил Колл.
Аарон закатил глаза:
– Я не это хотел сказать… хотя я очень сожалею, что этого не видел.
– Это было классно, – улыбнулся Колл.
– Тамара, ты доказала, что твои друзья тебе небезразличны. А нам небезразлична ты. И мы сделаем все, чтобы ты больше не срезала никаких углов. – Он посмотрел на Колла. – Правда же?
– Ага, – отозвался Колл, внимательно изучая носок своего ботинка. Он не был уверен, что именно он должен подписываться под этим обещанием. – Тамара, еще кое-что…
Она рукавом потерла кончик глаза:
– Что?
Глаз он так и не поднял, а от смущения его шея и уши порозовели:
– Еще никто не вступался за меня так, как вы сегодня.
– Мне послышалось или ты на самом деле нас поблагодарил? – спросила Тамара. – Ты не заболел?
– Не знаю, – ответил Колл. – Может, мне стоит прилечь.
Но Колл так и не лег. Он остался с друзьями и проговорил с ними до глубокой ночи.
Кконцу первого месяца Коллу было уже абсолютно все равно, каким позором станет для него первое практическое занятие, лишь бы это ознаменовало конец пребывания в Комнате Песка и Скуки. Апатичный ко всему, он сидел треугольником с Аароном и Тамарой и раскладывал песчинки на светлые и темные, светловатые и темноватые кучки, и казалось, это продолжается уже целую вечность. Аарон пытался завести разговор, но Тамара и Колл были способны разве что на нечленораздельное бормотание. Но теперь нет-нет, но иногда они все же переглядывались и молча улыбались друг другу тем особым образом, что характеризует крепкую дружбу. Уставшую до изнеможения, но все же реально существующую дружбу.
В обед в стене возник проход, и на этот раз в нем появился не Алекс Страйк, а сам мастер Руфус. В одной руке он нес нечто, выглядящее как большой деревянный ящик с торчащей из него трубой, а в другой – пакет с чем-то цветным.
– Продолжайте, дети, – сказал он, опуская ящик на каменный выступ.
Аарон выглядел испуганным.
– Что это? – шепнул он Коллу.
– Граммофон, – ответила Тамара, продолжая сортировать песок, хотя ее глаза смотрели на Руфуса. – Музыкальный инструмент, только этот работает от магии, а не от электричества.
И в этот момент из трубы загремела музыка. Она была очень громкой, и Колл не сразу узнал мелодию. Какой-то торжественный и раз за разом повторяющийся мотив, ужасно действующий на нервы.
– Это заглавная тема к «Одинокому рейнджеру»? – спросил Аарон.
– Это увертюра к «Вильгельму Теллю»! – Мастеру Руфусу пришлось повысить голос, чтобы перекричать затопившую класс музыку. – Вслушайтесь в трубы! Пусть ваша кровь забьется в жилах в такт! Приготовьтесь творить магию!
Сосредоточиться в этом шуме было очень и очень трудно. Настолько, что Коллу едва удавалось поднять в воздух одну песчинку. А стоило ему обрадоваться, что он вновь контролирует песок, как граммофон выдавал очередной звуковой залп, и его внимание рассеивалось.
Недовольно застонав, он открыл глаза и увидел, как мастер Руфус открывает пакет и достает из него темно-красного червя. Коллу очень хотелось верить, что это был желейный червь, особенно после того, как мастер Руфус начал жевать его с одного конца.
Колл задумался, что будет, если вместо того, чтобы концентрироваться на перемещении песка, он мысленно заставит граммофон разбиться о стену пещеры. Он поднял глаза и встретился взглядом с Тамарой.
– Даже не думай об этом, – сказала она, будто прочитав его мысли. Лицо у нее разрумянилось, а темная челка прилипла к мокрому от напряжения лбу.
В висок Коллу ударился ярко-голубой червь, и весь песок, что мальчик успел поднять в воздух, осыпался ему на колено. Червь упал на пол. «Что ж, это определенно желейный червь», – подумал Колл, отметив, что у червя не было глаз, да и выглядел он как обычная желейная сладость.
Кроме того, ему сразу стало многое понятно насчет Магистериума.
– Я не могу, – простонал Аарон. Он сидел с поднятыми руками, песок под ними бестолково вращался, а его лицо раскраснелось в тщетной попытке сосредоточиться. На его плечо упал оранжевый червь. Руфус бросал в них уже целые горсти.
– Ай! – вскрикнул Аарон от неожиданности.
В волосах Тамары застрял зеленый червь. Казалось, она сейчас заплачет.
Стена вновь стала прозрачной. На этот раз в комнату вошел Алекс Страйк. В руках у него был пакет, а стоило ему увидеть Руфуса, продолжающего швыряться червями, и учеников, изо всех сил пытающихся сосредоточиться на задании, как на его лице расплылась странная, чуть ли не злодейская улыбка.
– Заходи, Алекс! – бодро поприветствовал его Руфус. – Оставь бутерброды и насладись музыкой!
Колл задумался: может, Алекс сейчас вспоминает свой Железный год? Мальчик надеялся, что Алексу не приходится навещать и другие ученические группы, которые сейчас постигают разные классные вещи вроде обращения с огнем или левитации. Если Джаспер пронюхает, что за занятие было сегодня у Колла, он до конца жизни будет над ним подшучивать.
«Это неважно, – сурово одернул себя Колл. – Сконцентрируйся на песке».
Тамара и Аарон тоже вернулись к песочной рутине, перекатывая песчинки или перенося их по воздуху. Пусть и медленнее, чем всегда, но они продолжали работать, перестав отвлекаться даже тогда, когда им в затылок врезался желейный червь. Один такой, голубой, прилип к косе Тамары, а девочка этого даже не заметила.
Ознакомительная версия.
