– Там действительно так ужасно?
– Да, там чудовища… Повсюду! И я радуюсь, что умер от голода на стропах своего парашюта, не успев долететь до дна бездны. Благодаря этому я избежал ужасного существования. Если б ты обладала хоть толикой разума, ты прислушалась бы к моим советам. Расстегнула бы ремни своего парашюта… и прыгнула в пустоту. Повторяю, в жерле вулкана нельзя по-настоящему умереть. Воспользуйся этим. Позже, когда ты окажешься там, в царстве тьмы, все будет иначе. Ничто тебя уже не спасет.
* * *
Со дня на день Пиб становился все назойливее. Он изводил Пегги своими напевными проповедями. Поскольку девочка не поддавалась его уговорам, он отдалялся и – мимоходом – захватывал стропы ее парашюта своими костяными пальцами.
– Он разрывает веревки! – ворчал голубой пес. – Маленький разрез там, маленький разрез тут.
– Ты прав, – ответила ему Пегги. – Скелеты действительно попытаются нас убить, чтобы оказать нам услугу… Они убеждены, что это благо.
– Любезные убийцы! – прорычал пес. – Только этого недоставало!
Пегги Сью задумалась, как прогнать скелетов, увы, у нее не было ничего, кроме рук и ног… а скелетов было очень много.
Пиб вернулся на следующий день. Иногда он переставал играть, чтобы ущипнуть девочку. И каждый раз Пегги казалось, что от этих щипков у нее остаются синяки.
– Прекрасные кости, – повторял Пиб. – Твой скелет будет издавать исключительный звук, если тебя научить танцевать в воздушных потоках. В оркестре есть свободная должность. Если захочешь – она твоя.
* * *
Как и следовало ожидать, три крепления с левой стороны лопнули.
– Это серьезно, – объяснила Пегги голубому псу. – Вес на стропы больше не распределяется равномерно. Скоро парашют разорвется.
Она стала звать на помощь, но скелеты еще сильнее задули в свои дудки, чтобы заглушить ее голос.
– Свиньи! – проворчал голубой пес. – Подумать только! Теперь, когда им известно, что мы разобьемся, они освобождают нам дорогу!
Пегги безуспешно пыталась выровнять полет уже испорченного парашюта, который больше напоминал развевающуюся простыню.
Послышался треск ткани, усиленный эхом пропасти. И друзья с безумной скоростью понеслись вниз.
– Мы падаем! – закричала Пегги. – Надо приблизиться к стене и ухватиться за выступы.
Она напрягалась изо всех сил, чтобы изменить траекторию полета. Но почувствовала, что они падают все быстрее и быстрее. Пегги наугад протянула руки, пытаясь удержаться за стену. Но удар был очень резким, девочка даже вскрикнула от боли. Ладони ее скользили по утесу и никак не могли за что-нибудь ухватиться. Очень скоро она разодрала ладони в кровь. Наконец, когда Пегги уже готовилась умереть, она зацепилась руками за выступ. Она повисла на нем, а ткань парашюта оседала на ней и покрывала ее, будто саваном.
– Вижу площадку! – прорычал голубой пес. – Сейчас прыгну. Не пытайся меня остановить. Тебе станет легче, и ты сможешь удержаться на карнизе.
Пегги даже не пыталась протестовать. У нее так болели плечи, что ей казалось, будто ее руки в любую секунду могут оторваться от тела. Одним прыжком пес избавился от ремешков. Пегги услышала, как он карабкается по камням.
– Все хорошо? – крикнула она, ужаснувшись при мысли, что он мог промахнуться и упасть в пустоту.
– Порядок, – подтвердил пес. – Карабкайся сюда побыстрее. Наверху есть что-то вроде площадки. Здесь можно присесть.
– Сейчас, – ответила Пегги, – помоги. Мне мешает парашют.
– Брось его!
– Нет, надо подобрать стропы, чтобы сплести веревки. Мы же не будем сидеть здесь три тысячи лет, придется как-то спускаться вниз.
Голубой пес подошел к краю бездны и, ухватившись зубами за ремни, опутавшие грудь Пегги, поволок ее.
Когда девочка ступила, наконец, на карниз, все ее тело было покрыто царапинами, ободранные ладони сильно болели.
– Вот мы влипли, – вздохнул голубой пес.
Как только Пегги Сью почувствовала себя в безопасности, она встряхнула банку с волшебными червями, чтобы оглядеться.
Увиденное ужаснуло девочку. Площадка, на которой она с голубым псом ютилась, была трех метров в длину и двух – в ширину. А внизу под ними разверзлась бездонная пропасть вулканического жерла.
– У нас есть припасы и вода, – заметил пес. – Но надо найти выход до того, как наши запасы закончатся.
– Оставаться здесь мы никак не можем, – поддержала его Пегги. – Я сплету веревки из строп. Будем спускаться по стене, как альпинисты.
Она легла ничком на край карниза, чтобы осмотреть поверхность стены.
– Тут есть на что опереться, – сказала она. – К счастью, скала не гладкая. Пониже просматривается нечто похожее на горную тропу. Надеюсь, она вьется до самого дна.
Девочка не успела сказать больше, так как скелеты закружились в порывах ветра, пытаясь приблизиться к площадке.
– Ну и чего вы добились? – выкрикнул Пиб. – Уж лучше бы бросились в пустоту. Что вы теперь собираетесь делать?
– Если б вы были хорошими ребятами, – рискнула сказать девочка, – вы помогли бы нам спуститься.
– Ну вот еще! – возмутился Пиб. – Это не в наших интересах. Мы хотим, чтобы ты присоединилась к оркестру, а не спаслась.
– Значит, ты ничего не сделаешь?
– Нет. Мы подождем, пока ты и твоя собака умрете с голоду, и придем собрать ваши косточки. Разумеется, на это уйдет больше времени, чем предполагалось, но мы терпеливы.
– Если бы у меня были руки, я бы забросал его камнями! – вспыхнул голубой пес.
– Ах ты, злюка! – возмутился скелет, улетая. – Не понимаю, как такая милая девочка может терпеть столь отвратительную собаку.
* * *
Следующие три дня Пегги Сью плела веревки из строп и мастерила из купола одежду наподобие альпинистской для защиты от острых камней.
– Это будет нелегко, – сквозь зубы процедил голубой пес. – Боюсь, скелеты попытаются нас сбросить.
– Я тоже этого боюсь, – призналась девочка. – Но у нас нет выбора. Как только мои раны затянутся, мы отправимся в путь.
Пегги Сью старалась как можно больше отдыхать, предвидя грядущие испытания. Она ограничила рацион питания голубого пса с тем, чтобы он похудел и стал меньше весить.
Пиб, Джаб, Джоб и их иссохшие приятели по несколько раз в день пролетали мимо карниза, объясняя девочке, что она зря теряет время.
– Перед тобой открыта прекрасная перспектива – карьера флейтистки, – повторял Пиб. – Зачем от нее отказываться? С такими костями, как у тебя, ты быстро станешь звездой оркестра.
Пегги делала вид, что не слышит его слов, однако эти назойливые уговоры в конце концов стали действовать ей на нервы.
Наконец, пришло время идти в поход. В летнем лагере Пегги немного занималась скалолазанием, и это оказалось очень кстати.
Два часа она исследовала все ловушки скалы, чтобы выявить малейшие трещины, прощупать ногой каждый выступ, который мог послужить опорой. Голубой пес, даже похудев, представлял собой немалую ношу, что же касается скелетов, то они развлекались, толкая Пегги все сильнее, чтобы заставить ее выпустить пса из рук.
Она была на грани изнеможения, когда обнаружила вдруг маленькую пещеру, где можно было передохнуть.
Ладони Пегги сквозь бинты, которыми она обмотала кисти рук, кровоточили. Голубой пес подошел, чтобы вылизать ей ладони.
«Тебе будет больно, – мысленно сказал он ей, – но ты храбрая девочка».
– Надеюсь, мы справимся, – зевнула Пегги. Затем она уснула.
* * *
На следующий день Пегги продолжила спускаться. Она чувствовала невыносимую усталость, все ее мускулы болели, но ее вдохновляло одно обстоятельство: скелеты явно занервничали.
– Ты заметил? – сказала она своему спутнику. – Они уже не такие беспечные, как прежде. Их будто охватило нетерпение. И мне кажется, я знаю почему…
– Почему же?
– Дно уже близко! Если они не сбросят нас в пустоту сейчас, то потом будет поздно, мы уже не разобьемся. Они это знают, вот почему их атаки участились.
– Если бы ты оказалась права!
Приободренные такой перспективой, двое друзей провели ночь, вцепившись в выступ скалы.
«Три месяца на спуск – слишком много, – подумала Пегги. – Пэддингтон преувеличивал. Мне следовало догадаться».
Голубой пес, спавший лишь вполглаза, отразил три нападения скелетов. Действительно, эти существа, украдкой подобравшись к ним, попытались разорвать веревку, удерживающую друзей. Не тут-то было, пес цапнул за руку одного из них. И тут же выплюнул ее, заворчав:
– Фу! Старая кость… Похожа на мел! Совсем несъедобная!
На следующий день Пегги Сью нашла легкий путь, по которому они спустились еще на двести метров.
– Наши светящиеся черви устали, – заметил пес. – Мы слишком часто ими пользуемся, и они уже светят не так ярко, как раньше. Мы не сможем продвигаться дальше на ощупь. Упадем и разобьемся.
